Бабка поставила второй стул перед связанной, уселась на него, тяжело вздохнула, потёрла лицо двумя руками, устало спросила:
- Мне интересно вот что: Откуда у вас такая уверенность в безнаказанности?
- При чём тут эта уверенность?!
- Ну Ты вломилась в моё жилище, попытались отобрать моё имущество Да, кстати, а где список, тот что ты составила.
- Это не твоё дело!
- Так Ладно Хорошо Почему ты пришла в Приют описывать мои продукты?
- Я повторяю! Это! Не твоё! Дело!
Бабка посидела молча. Потом резко наклонилась и врезала Елене по физиономии. Спокойно села, подождала, пока та сфокусирует взгляд и спросила:
- Ну и как? Это всё ещё "не моё дело"?
- Ты скотина! Ты что делаешь?! Вы все преступники!
Осипова зло посмотрела на стоящих мужиков и приказала:
- Остановите её немедленно! И развяжите меня! Я походатайствую, чтобы вас сильно не наказывали!
Бабка расстроено, шумно и долго выдохнула. Потом снова закатила Ленке жёсткую затрещину.
- А-а-а!... Что?! Что ты хочешь узнать?!
- Я задала вопрос
- Какой?!! Какой вопрос?!!
- Ты невнимательно меня слушаешь. А твоя внимательность, это главный элемент нашего разговора. Давай вспомним, о чём мы тут говорили. Постарайся понять, что от этого зависит то - как ты умрёшь Итак последовательно. Я задала тебе вопросы. Ты не ответила ни на один. Я слушаю.
- Что ты хочешь от меня? Сволочь!
На этот раз Бабка врезала серьёзно. Так, что Осипова потеряла сознание.
- Скорый
Пашка сосредоточился, включил Дар и плеснул энергии в притухшие мозги.
Елена очнулась, помотала головой, огляделась мутными глазами И вдруг зло, без слёз, заплакала.
- Ну ладно, хорошо, - примирительно продолжила Бабка. - Начнём с начала. Почему ты пришла в Приют описывать имущество?
- Я выполняла приказ.
- Чей приказ?
- Шуляка, Петра Егоровича.
- Сверла, что ли?
- Да, его.
Скорый поинтересовался:
- Бабка, ты его знаешь?
- Конечно знаю. Мы его из Гаврилова Посада вытащили. Можно сказать - прямо у рубера из хлеборезки. Ещё бы чуть-чуть
Коротки буднично спросил:
- Ладно И что? Волокём сюда Сверло?
- А я? А со мной что? - заволновалась Осипова.
- Ну Вот если бы ты там, прямо на месте, сказала, что действуешь по приказу То в принципе я ограничилась бы только Сверлом Тебя бы это не коснулось. Но ты в одном месте говоришь одно, в другом - другое Так что
Скорый покашлял в кулак:
- Мила, вообще-то она врёт. Сверло ей не приказывал.
- Видишь Леночка-Ленок. У нас есть ментат. Слабенький, но есть.
- Ладно, хорошо. Это я сама. Я хотела получить поощрение по службе. Премию Да тебя бы всё равно раскулачили. Ты в Полисе ни к месту. Поняла? Тебя так и так выдавят из города. Ты слишком самостоятельная Так что Я, или другие, всё одно. Просто я оказалась проворней
- То есть Сверло не в курсе твоих подвигов?
- Нет. Не в курсе.
- Ага. Проворная ты наша Теперь второй вопрос. Где список?
- В сейфе.
- Код от сейфа?
Елена снова завозмущалась:
- Ну, да! Сейчас!
А Пашка неожиданно спросил:
- А вы, Елена Геннадьевна, откуда?
- Из Нижневартовска.
- Да. - подтвердила Бабка, - Она крутая тётка. От тварей из макара отстреливалась. Пока мы не подоспели. У неё уже патроны заканчивались.
- Жалко.
Короткий и Бабка уставились на Пашку. Тот объяснил:
- Жалко устранять хороших бойцов, мужественных людей.
- А что ты предлагаешь?
Скорый покривился, пожал недоуменно плечами.
- Ну вот! - укорила его Бабка, и Осиповой - А запас средств у тебя есть?
Для налогового инспектора забрезжила надежда.
- Есть, немного. Деньги должны работать. У меня все вложено в дело.
- Бабка наклонилась поближе:
- Я так понимаю, деньги и список лежат у тебя в сейфе, в твоём кабинете?
- Да, - мрачно подтвердила пленница.
- Код?
- Я вам не скажу. Если вы это узнаете, то я за свою жизнь и горошины не дам Давайте договоримся так - Вы меня отпускаете, я вам выплачиваю денежную компенсацию за причинённый ущерб, и забудем эту историю. Я буду молчать, уверяю вас.
- Сумма компенсации?
- Двести сорок две чёрных. Больше нет.
- Незначительная сумма. Но нам и это пригодится. Код?
- Нет. Вы же меня устраните. Сначала договоримся. Ты должна дать мне слово
Бабка поохала, покряхтела, действительно как старая бабка.
- Ленка, раньше надо было договариваться. Я тебе ничего не должна.
И повернулась к Дугину:
- Паша, давай.
Пашка усыпил Осипову. И растерянно спросил:
- А теперь что?
- Ты раньше как-то делал, что усыплённые отвечали правду
Павел думал с минуту. Потом до него дошло - покорность, вот что он должен внушить.
Сосредоточился, попробовал заставить Еленину личность стать покорной.
- Ну - поторопила шеф.
- Код сейфа в кабинете? - спросил Скорый спящую.
- Два, ноль, восемь, восемь.
- Ну вот, - повернулся он к Бабке, - готово Мы что контору будем брать?
- Возьмём по тихому. Буди.
- Так Ладно Ленка, пошли. Убивать тебя будем.
- Подождите! Мы же вроде договорились! Если вы меня отпустите, то я буду молчать!
- Так то оно так, конечно. Но где гарантии твоего молчания?... Понимаешь, - с одной стороны твоё слово, а с другой - моя бригада и ещё три экипажа. И ещё Приют, где живёт и работает куча народа. Я семь лет отлаживала эту систему, и я не могу ею так рисковать. Где гарантии? Нет гарантий. Так что Извини.
- Вот я вляпалась, - огорчилась Осипова.
- Так Ладно Грузите её. И к болоту Место тут какое хорошее. Болота кругом. А пахнет свежестью и яблоками Ну всё Поволокли.
На краю болота Бабка спросила у Елены:
- Ленка, если ты верующая, можешь помолиться.
Осипова ответила раздражённо:
- Да кончайте уже!
Усыплённая Пашкой до смерти, Осипова ушла в трясину, разбив плёнку ржавчины на воде
Постояли плотной кучкой, полюбовались на восхитительный закат. Бабка приобняла Пашку:
- Красиво
Вздохнула.
- Я начинаю получать от этого удовольствие
- А раньше ты что, - закатов не замечала?
- Да я не про закат. Я про эти экзекуции. Никогда не думала, что такое мне может понравиться. Какое-то острое ощущение победы добра Умиротворение от свершения правосудия
Бабка подняла лицо, посмотрела Пашке в глаза.
- Ну вот, казалось бы чего проще, - Беда же сказала, что она врёт. Ну и всё. Тесаком по балде и привет. Но вот эта игра, как кошка с мышкой, перед тем как съесть Паша, может я больная. Или я превращаюсь в какое-то чудовище.
- Она вела себя мужественно. Жалко.
- А тебе, я вижу, тоже нравится этим заниматься?
Короткий хмыкнул, а Пашка помотал головой:
- Нет Мила, это мне совсем не нравится.
- А чего ты тогда с ней так разговаривал. Объяснял, жалел Ну и всё такое Время растягивал?
Пашка почему-то разволновался:
- Знаешь Я пытался найти причину, по которой можно оставить её жить. Не хочу убивать. Не хочу и всё. Понимаю, что это глупо. Но, до самого последнего момента надеялся, что она скажет что-то такое, что позволит её отпустить Оставить ей жизнь А с другой стороны, я же не кисейная барышня, я прекрасно понимаю какие будут последствия. У власти мгновенно появится формальный и законный повод разрушить Приют, уничтожить тебя, а возможно, и всех членов бригады. Но даже не это главное. Главное, Мила, что пострадают ваши дети Да чего там говорить - Наши дети. А детьми рисковать нельзя.
Бабка обратилась к Короткому:
- Понял, какая философия?
Короткий мрачно покивал:
- Правильная философия Мы с Нессочкой У нас ребёнок будет
- Ну, слава Богу! Поздравляю! Рада за вас.
И обратилась к Пашке:
- Ну, что, малохольный ты мой? Успокоился?... Короткий, а ты как?
- Ну, как-как. Надо, значит надо. Ты же знаешь - я делаю то, что надо. Нравится мне или не нравится, но работу кто-то должен делать.
- Ладно. Поехали. Да темна надо успеть домой.
Когда въехали в ворота Полиса, уже потянуло прохладой и заструились сумерки.
День наконец-то закончился. Ещё тот денек.Тут что, всё время так насыщено событиями? Но усталости от перегрузки Пашка не ощущал. Живца хлебнул капельку - и как огурчик.
В Приюте, в той части корпуса, что над столовой, были и семейные номера. Примерно, как двухкомнатные квартиры, только без кухни.