Ты не понимаешь, что делаешь. Ты сможешь захватить соседние земли, потеряв при этом половину своих воинов и перебив половину противников. Но если ты пойдешь войной на весь мир, тогда весь мир ополчится на нас и всех северян просто вырежут. Пытался он воззвать к разуму отца.
Цена высока, но я готов ее заплатить. Самоуверенно отрезал тот.
Тогда ты безумен. Я освобожу тебя от этого проклятия. Возмутился воин и ринулся к отцу, в надежде снять отравляющий разум артефакт..
Разделявшие их несколько шагов, он преодолел мгновенно, протянул руку, готовый сорвать венец с головы, но верховный шаман ударил длинным древком топора о каменный пол и мечник отлетел назад, через весь зал, больно приложившись спиной о стену. Вскочив, он вновь бросился вперед, не оставляя попыток добраться до ненавистного артефакта.
На этот раз верховный шамана не шелохнулся, но тело мечника остановилось в нескольких шагах от него, словно муха, внезапно застрявшая в невидимой паутине. Неспособный пошевелиться, он мог только наблюдать за тем, как от дальней колонны отделилась тень и двинулась к центру зала.
Как ты смеешь? Ты, ничтожество, ты поднять руку на верховного шамана? Громогласно вопрошал Асингтур.
Нет, я лишь хочу избавить свой народ от неминуемой гибели. С трудом выговорил воин, пытаясь преодолеть силу магии. Помоги мне, ведь ты же видишь, что он не в себе.
Кара за такое преступление, смерть. Тебе не уйти отсюда, предатель. Проигнорировал приспешник его слова.
Сложные символы шамана сплетались со словами заклинания на странном наречии, которого викинг не знал. Однако он почувствовал, как накапливается зловещая сила, как собирается в рисующих узоры руках, смертоносная энергия. Глаза Асингтура налились злостью, в них блеснула жажда насилия. Когда с пальцев уже готово было сорваться заклинание, раздался тихий, отстраненный, но полный власти голос.
Остановись. Приказал верховный шаман.
Приспешник сделал вид, что не услышал его и завершил сотворение чар.
Прекрати! Громче повторил он свой приказ.
Зловещие темные молнии потянулись от рук Асингтура к Снэбьерну. Его тело пронзила боль, какой он никогда еще не испытывал. Его словно одновременно разрывали и сдавливали, руки и ноги выкручивало, а кости, казалось, вот-вот треснут. Время замедлилось и миг растянулся на вечность. Силы стали постепенно утекать из его тела, словно кровь сквозь пальцы лилась из глубокой раны. Он пытался сопротивляться, старался не дать вытянуть из себя жизнь, но все тщетно. С каждым мигом, стоять становилось все труднее. Ослабшие ноги уже едва держали. Волосы побелели, губы посинели, один зуб выпал, а ногти стали крошиться.
Все прекратилось так же резко, как и началось. Обессиленный Мечник грузно упал на каменный пол, не в силах держаться на ногах. Подняв взгляд он наблюдал, как Ильдвар возвышается над лежащим на полу прихвостнем. Лезвие его топора раскололо камень пола, остановившись на волосок от шеи Асингтура.
Глаза лежащего на полу были полны ужаса, от его надменности не осталось и следа. Лишь извивающийся червяк, готовый умолять и выполнять любое указание, лишь бы ему сохранили его никчемную жизнь
Еще хоть раз ты ослушаешься меня, мгновенно отправишься туда, откуда нет пути назад. Так же тихо, как и раньше, но еще более зловеще медленно проговорил верховный шаман.
Прости меня, о верховный Подобострастное лепетание оборвало лезвие секиры, что уперлось в горло. А затем, слегка полоснув кожу, высвободилось из каменного плена. Тонкая струйка крови потекла из раны, напоминая северянину, что нужно держать язык за зубами.
А ты. Повернулся Ильдвар к сыну, направляя в его сторону топор. Проваливай из моих земель, беги с севера, а лучше исчезни из этого мира! Потому что очень скоро весь мир ляжет у моих ног. Если я увижу тебя снова, сын, ты примешь смерть от моей руки.
Снэбьерну пришлось собираться и уносить ноги, пока отец не передумал. Самые преданные воины хотели последовать за ним, но он предпочел оставить их в самом сердце зарождающегося зла, чтобы вернуться и проскользнуть туда было проще. Викинг отправился на юг, туда, где за долгие годы в боях, у него набралось множество так необходимых связей. Он надеялся собрать там отряд друзей и наемников, с которым можно проникнуть обратно в Зимний город и уничтожить отравляющий артефакт.
Однако его планам не суждено было сбыться. Прямо на границе его схватил отряд из племени ледяного копья. Где, на свое счастье, он и повстречал новых друзей.
* * *
В маленьком лагере вновь надолго повисла тишина. И снова гном первым не выдержал, прервав ее.
Твой собственный отец едва тебя не убил, а потом изгнал? Да уж, паршивая история. Сочувственно вздохнул он.
Это больше не мой отец. По крайней мере до тех пор, пока на нем этот злосчастный венец. С горечью заметил воин.
А что, если мы доберемся до него, снимем артефакт, а твой отец так и останется тем, кого ты видел в последний раз? Задал разумный, витавший в воздухе вопрос, Андориус.
Я искренне надеюсь, что такое не возможно. Отмахнувшись, все же нахмурился северянин.
Ну он носит артефакт уже много лет. Мы не знаем, насколько глубоко он проник в голову твоего отца. Не унимался апостол.
Если без артефакта это чудовище так и не станет тем, кого я знал, тогда я сам прерву его страдания. Искренне заявил викинг и сразу поник, будто это уже оказалось правдой.
Остаток вечера спутники вспоминали свои истории, а потом составляли план завтрашнего похода. Уже поздно ночью, по обыкновению, Лазриэль разбросал сеть сторожевого периметра и все улеглись спать.
* * *
Утро выдалось волнительным. Снэбьерн переживал больше всех. От него зависела сегодня не только его жизнь, но и жизни его новых спутников, да и судьба всего северного народа. Из-за этого завтрак пролетел необычно быстро и в полной тишине. Даже гном оставался непривычно молчаливым. А потом викинг повел маленький отряд в глубь своих земель.
Когда они добрались до самого Зимнего города, глазам предстала невероятная картина. Мало того, что вместо походного лагеря, свойственного северным племенам, перед ними раскинулся настоящий, большой город. Так он еще и был обнесен двухметровой крепостной стеной. В стороне от того места, где подошли путники, виднелись массивные створки ворот. Однако проводник указал место в зарослях, недалеко от ворот, где все и расположились лагерем, пока сам он скользнул к стене.
Два часа спустя, когда даже маг уже собрался идти на его поиски, викинг наконец вернулся.
Много времени ушло на то, чтобы найти своего человека на стене. Я дал ему сигнал и теперь осталось дождаться, пока весть дойдет до моего друга, а он выставит в караул на воротах верных воинов и придет за нами сюда, в условленное место. Извиняясь пояснил он остальным.
Еще часа четыре прошли в ожидании. Кто-то точил оружие. кто-то медитировал, Джибаро предпочел отдохнуть, беззаботно проспав почти треть времени. Наконец, маг открыл глаза и встревожил всех
Они уже здесь.
Сказав это, он поднялся и повернулся в сторону ворот, навстречу прибывшим. А несколько минут спустя, в лагерь вошли три рыжеволосых викинга. Один шел впереди, двое других чуть отставали, прикрывая старшего.
Я уже боялся, что больше никогда тебя не увижу. Крепко обнял он своего старого друга.
Ульфбран, нам нужна была помощь и я ходил за ней. Ответил беловолосый. Меня поймали черные собаки, но, благодаря этим славным героям, нападений от ледяного копья нам в ближайшее время ждать не придется.
Посмотрим, надеюсь, что ты прав. А вообще, я рассчитывал, что ты приведешь хотя бы пару сотен мечей. Расстроился воин.
Я слишком долго пробыл в плену. У нас просто больше нет времени, нужно действовать сейчас. Но поверь мне, вот он один стоит сотни. Кивнул мечник на мага. Остальные заменят вторую.
Пока гном бурчал о том, что его вечно недооценивают, остальные обсудили план, обговорили общие действия и были готовы отправляться в путь.
Ворота мы пройдем без проблем. Заверил Ульфбран. Там сейчас все люди верны тебе. А вот в снежный храм возможно придется прорываться с боем. Там я не могу сказать, что за охранники сейчас.