Поглощенный чтением, Владимир не замечал, как пролетало время. Часа через полтора в кабинет вошла выспавшаяся Дашав коротком халате, с чашкой чая в руках.
Ну, что там?
Да так, неопределенно ответил Никольскийочевидно, совсем не собираясь посвящать любовь всей своей жизни в инопланетные дела. Мы погорели на триста тысяч баллов, и это плохо. Однако, вслед за этим заработали пятьсот тысячи это хорошо.
Круто! А можно мне колечко с алмазом? Мне в коллекции только одного камня не хватает.
Пользуясь тем, что ее жених достаточно зарабатывал, Даша собирала коллекцию перстней с драгоценными камнямирубинами, изумрудами, янтарями, топазами в общем всеми, что известны науке. В данный момент коллекция насчитывала уже около полусотни экземпляров, но останавливаться на достигнутом рыжая не собиралась.
Можно, ответил Владимир. Но это потом, сейчас мне срочно нужно в контору.
На работу? Сейчас? огорчилась Даша. А я думала, что мы наконец-то побудем вдвоем, проведем время вместе.
При этом она соблазнительно повела плечами, и ткань халатика тут же натянулась, наглядно демонстрируя, что под ней никакой другой одежды нет.
Боюсь, не получится, сказал Никольский, на секунду задержав взгляд на проступающих сквозь ткань твердых сосках. У нас скоро свадьба, а за ней медовый месяц, вот там и проведем много времени вместе.
Злюка! Даша помрачнела, но потом просветлела. Тогда возьмешь меня с собой? Ненавижу сидеть одна дома, когда ты на работе.
Хорошо, возьму. Собирайся, выходим через пятнадцать минут.
Радостно вздохнув, рыжая ушла, прямо на ходу сбросив с себя халат, под которым действительно ничего из одежды не оказалось. Владимир проводил ее взглядом, закрыл отчет, и первым же делом запустил систему уничтожения информации, хранящейся в памяти компьютера. Потом еще немного посидел в кресле, бросил взгляд на часы, потянулся, и вышел из кабинета.
Вскоре жених с невестой уже шагали по улицам тринадцатой базы, направляясь в тот район, где у Никольского была расположена его научная контора. Несмотря на отсутствие такой важной вещи для организма, как регулярный секс, Даша ничуть не расстроиласьшагала себе, весело поглядывая по сторонам и о чем-то беззаботно болтая. А вот Владимир никак не мог отделаться от внезапно появившегося чувства надвигающейся опасности. И хотя он не мог понять, в чем эта опасность заключается, он держался настороже, хотя и выглядел из-за этого немного угрюмо.
Милый, ты чего? только когда они дошли до первого светофора, Даша наконец заметила состояние своего жениха.
Ответить Никольский не успелиз-за угла начала выходить группа людей в числе около тридцати, с транспорантами и табличками в руках. Весь веселый вид Даши как рукой сняло.
Только не это! простонала рыжая. Опять они!
Во главе группы двигался высокий, широкоплечий мужчина. С первого взгляда было видно, что он священникглавным образом это сообщала густая черная борода, спускающаяся до середины груди, а также черная ряса, полы которой чуть-чуть не доставали до тротуара. В одной руке он держал массивный деревянный крест, в другойБиблию в старинном переплете. Это был отец Илларион, глава единственной на всех базах церковной службы, и поскольку он в этой истории сыграет не самую последнюю роль, о нем чуть поподробнее.
Много лет назад Верховный Совет установил твердое и непреклонное правилоБога, как такового, не существует, все существующее ранее религии и религиозные взгляды полностью упраздняются, и все живущие на базах люди признают ВС как отца-спасителя своего, выкинув из головы всю эту антинаучную ересь, которую так любят проповедовать в церкви наивным и доверчивым гражданам. И самих церквей больше не будет, ни на одной из баз, и не будет религиозных праздников в честь очередного мученика или святого какого-то там, которого на самом деле никогда не существовало, и никто под страхом изгнания в джунгли не смеет поднимать бучу насчет того, что действия Верховного Совета, ведущего человечество к совершенному будущему, каким-нибудь образом идут в разрез все той же антинаучной религиозной ереси.
Конечно, некоторые людите, в чьих головах все еще живет твердое убеждение, что Бог есть, и любой плохой поступок расценивается, как грех, за который можно навеки попасть в Адбыли с таким принципом не согласны. И даже, вопреки предупреждению насчет джунглей, начали спорить. В итоге по всем базам началось мощное, объединенное восстание, и ни вмешательство военных, ни разумные доводы против оскорбленных в лучших чувствах религиозных фанатиков не помогли. Пришлось Верховному Совету все же пойти на уступки, и позволить создать одну-единственную на все тринадцать баз цервовную службу. Самой церкви, правда, не былобыл онлайн-храм, куда скидывались пожертвования и где в онлайн-режиме проводились церковные службы, но все равно лучше, чем ничего. В качестве компромисса главой храма назначили того, кто поднял религиозное восстание, и им был как раз отец Илларион.
В политике Верховного Совета отцу Иллариону не нравилось многое. Он не доверял андроидам, утверждая, что этослуги Дьявола, в которых живут души страшных грешников, и что они посланы из Ада, чтобы обратить Землю в пепелище. Он не одобрял идеи создать вокруг базы защитные купола, утверждая, что прячутся и скрываются от окружающего мира только страшные мерзавцы, а честный и чистый человек всегда открыт для Господа и его влияния на свою жизнь. И, наконец, отец Илларион не доверял самому ВС, открыто презирая из за свои антирелигиозные и очень научные взгляд. Он утверждал, что отдал бы десять лет жизни, лишь бы посмотреть в глаза тем страшным людям, что скрываются под масками советников, поскольку был уверен, что это даже не люди вовсе, а кое-что пострашнее.
А настоящей бедой стало, когда отец Илларион прознал о поселенцах. Осознание того, что политика ВС выделяет людей, живущих на базах, и равняет с животными тех, кто живут в джунглях, глубоко потрясла священника. С тех пор он поставил задачусвергнуть Верховный Совет, как бы абсурдно это не звучало. К несчастью, у него было мало последователей, и среди них не было ни одного военного или вообще влиятельного человека, так что задачка оказалась не по зубам. Отцу Иллариону больше ничего не осталось, как проводить акции, и на каждый промах ВС открыто доказывать, что они ведут человечество не в светлое будуще, а в глубокую пропасть, где всех ждет час Страшного Суда.
А новой темой для недовольства, разумеется, стало появление пришельцев.
Распевая какую-то церковную молитву, отец Илларион вел своих последователей по улицам тринадцатой базы. Сейчас они двигались на единственную на базе площадь, чтобы там обратиться ко всем людям на свете, и открыто заявить о своем мнении по поводу происходящего в последнее время. Даша проводила толпу взглядом, и покачала головой.
Кажется, в этот раз серьезно настроились. Когда четвертая база погибла, они почему-то не появлялись.
Они просто на девятой базе были, там акцию проводили, хмуро ответил Владимир. Кстати, ты Маузеру, случайно, не проговорилась, что его некоторые окрестили прозвищем «мерзавец номер 666»?
Да что я, дура, ему о таком говорить? обиделась Даша. Слушай, а пойдем за ними, послушаем, о чем базар будет.
Не думаю, что мы услышим там что-то новое.
Да ладно тебе, пошли, интересно же!
Пришлось Никольскому уступить напору невесты, и они вдвоем пристроились в хвосте колонны. Постепенно к ним начали присоединяться и другие, свободные от работы люди, которым тоже было интересно. А сверху даже завис ощетинившийся камерами квадрокоптер, снимающий все происходящее для теленовостей.
На площади церковники разделилисьполовина выстроилась в круг, а вторая половина начала в центре этого круга сооружать небольшую деревянную трибуну, составляющие части которой люди принесли с собой. Когда все было готово, отец Илларион взошел на нее, и уже оттуда торжественно обратился к народу.
Братья! Сестры! Друзья! громко выкрикнул они эти три слова, и проникновенно добавил: Товарищи!
На площади воцарилась тишина, все обратились вслух. Убедившись, что все глаза устремлены только на него, и ни на кого больше, отец Илларион откашлялся, и продолжил свою речь, заготовленную еще заранее.