Он колебался, боясь озвучить мысль, которая пришла ему в голову. Она противоречила всему, во что он верил.
Как будто она пришла, потому что ищет его.
Я не спросил, о ком он говорит. Мне не нужно было спрашивать, я знал ответ.
Интересно, сказал он задумчиво, словно адресовал свой вопрос монстру, висящему перед ним на крюке, ей будет достаточно его сына?
Часть девятая«Я должен кое-что показать вам»
В тот день констебль снова приехал на Харрингтон-лейн, и его появление было предсказано монстрологом.
Надо бы сделать уборку, Уилл Генри, сказал он. Наш друг констебль скоро опять пожалует с просьбой о помощи, когда его полицейские с собаками выбьются из сил, а беспорядочная пальба не принесет результатов.
Уборка, после того как вчера Доктор перевернул вверх дном весь дом, потребовалась основательная. Пока я наводил порядок в библиотеке, расставляя по местам книги и протирая полки, Доктор направился в кабинет. Оттуда не доносилось ни звука, и, когда я закончил и вошел к нему, мои подозрения подтвердилисьон вовсе не прибирался. Он сидел в своем любимом кресле среди груд мусора, погруженный в раздумья. Ничего не говоря, я продолжил уборку в этом помещении, а Доктор сидел и смотрел на меняно не отсутствующим взглядом, как Малакки Стиннет, а вполне осмысленно.
В четверть четвертого в дверь постучали. Доктор встал и сказал:
Закончишь позже, Уилл Генри. Пока просто закрой дверь и проводи констебля в библиотеку.
Морган пришел не один. Позади него стояли кучер с блестящим серебряным значком на груди и револьвером на правом бедре и Малакки Стиннет. У него было грустное выражение лица, но, когда он увидел, что дверь открыл я, он просиял.
Уилл Генри, Доктор дома? спросил констебль сухо и официально.
Да, сэр. Он ждет вас в библиотеке.
Ждет меня? Кто бы сомневался!
Они прошли в комнату следом за мной. Уортроп стоял у длинного стола, на котором я оставил карту с яркими пересекающимися линиями и неровными кружочками, звездочками, прямоугольниками и квадратами. В спешке я позабыл свернуть ее, но Доктор, казалось, не замечал, что она лежит на самом видном месте. А может, ему это было все равно. Он застыл при нашем появлении и сказал, обращаясь к Моргану:
Роберт, я удивлен.
Да? холодно спросил Морган. А вот Уилл Генри сказал, что вы ждете меня.
Доктор кивнул головой в сторону сопровождавших констебля:
Вас. Но не их.
Малакки попросил взять его с собой. ОБрайана позвал я.
Констебль бросил что-то на стол. Предмет проехал несколько дюймов и оказался прямо под рукой Уортропа. Это была моя любимая шапочка, потерянная на кладбище. Теперь ее нашли.
Думаю, это шапка вашего ассистента.
Уортроп ничего не сказал. Он смотрел не на шапку, он смотрел на Малакки.
Уилл, разве не твои инициалы на шапке«У.Г.»? спросил констебль, не сводя обличающего взгляда с Доктора.
Уилл Генри, ступайте с Малакки на кухню, сказал Доктор тихо.
Никто не покинет эту комнату, пролаял Морган. ОБрайан!
С многозначительной ухмылкой дородный и крепкий помощник перегородил дверной проем.
Я считаю, будет лучше, если Малакки начал Доктор.
Морган прервал его:
Я здесь решаю, что лучше. Как долго вы знали, Уортроп?
Доктор колебался. Потом сказал:
С ночи пятнадцатого.
С ночи Морган задохнулся. Вы знали о людоедах четыре дня и никому не сказали ни слова?!
Я полагал, ситуация не
Вы полагали?!
Я сделал вывод, что
Вы сделали вывод?!
Основываясь на всех известных мне данных, я сделал вывод, что можно направить силы и энергию на вторжение Антропофагов с хладнокровной и бесстрастной осмотрительностью, не возбуждая ненужную панику и без привлечения чрезмерных сил.
Утром я спрашивал вас, Уортроп, сказал Морган, которого, очевидно, не тронуло рационалистическое обоснование Доктора.
И я сказал вам правду, Роберт.
Вы сказали, что шокированы их появлением здесь.
Так оно и было. Так и остается. Их нападение прошлой ночью было несомненным шоком, так что в этом смысле я вам не солгал. Вы пришли меня арестовать?
Глаза констебля блеснули за стеклами очков, усы задрожали.
Это вы привезли их сюда, сказал он.
Я этого не делал.
Но вы знаете, кто это сделал.
Доктор не ответил. Он не успел. Потому что в этот момент Малакки, который слушал их разговор с нарастающим ужасомприехал-то он сюда, не ведая о дедуктивных выводах констебля, а теперь оказался лицом к лицу с человеком, чье молчание явилось проклятием его семьи, так вот Малакки бросился на не Доктора, а на ОБрайана и вырвал у него из-за пояса пистолет. Он налетел на Доктора, сбил его с ног и приставил дуло к его лбу. В оглушительной тишине громко щелкнул затвор предохранителя.
Сидя верхом на Докторе, Малакки выплюнул ему в лицо одно только слово:
Вы!
ОБрайан бросился вперед, но констебль остановил его, упершись рукой ему в грудь, и крикнул ошалевшему от горя мальчику:
Малакки! Малакки, это ничего не решит!
А я и не хочу ничего решать! крикнул обезумевший Малакки. Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала!
Констебль сделал шаг ему навстречу:
Это будет не справедливость, малыш. Это будет убийство.
Он самубийца! Глаз за глаз, зуб за зуб!
Нет, Бог ему судья, а не ты, мой мальчик.
Разговаривая с ним так, Морган потихоньку продвигался к нему поближе. Заметив это, Малакки с силой впечатал дуло пистолета в лоб Уортропа. Мальчик весь дрожал от переполнявших его чувств.
Больше ни шагуили я выстрелю! Клянусь, я выстрелю!
Его тряхнуло, но он так давил на пистолет, что дуло царапнуло Доктора по лбу, ободрав тонкую кожу, и хлынула кровь.
Не останавливаясь, чтобы подуматьпотому что если бы я задумался, я, вероятно, не стал бы рисковать нашими жизнями, я проскочил мимо Моргана и опустился на колени перед ними, беднягой Малакки и распростертым Уортропом. Мальчик повернул ко мне заплаканное лицо, в котором читались ярость и замешательство. Я посмотрел ему в глаза молящим взглядом, словно в моих глазах он мог найти ответ на вопрос «почему», хотя ответа на него вообще не было.
Он забрал у меня все, Уилл! прошептал он.
А ты заберешь все у меня, если сделаешь это, ответил я.
Я потянулся к его руке с пистолетом. Он вздрогнул. Его палец сильнее надавил на курок. Я замер.
Онвсе, что у меня есть, сказал я, потому что это было правдой.
Одной рукой я взял его за трясущееся запястье, другой осторожно вынул оружие из его дрожащих пальцев. В два шага Морган оказался рядом со мной, он выхватил у меня пистолет и передал его сконфуженному ОБрайану.
В следующий раз потренируйся, как с этим обращаться, отрывисто бросил он.
Я положил руку на плечо Малаккирука дрожала почти так же, как у него. Он отлепился от Доктора и упал в мои объятия, спрятав лицо у меня на груди и сотрясаясь от рыданий. Доктор с трудом поднялся на ноги, оперся о письменный стол и приложил носовой платок к ране на лбу. Лицо его было бледно и измазано кровью. Он пробормотал:
Если бы я только знал
Вы знали достаточно, бросил в ответ Морган. И теперь вы должны во всем признаться, Пеллинор, во всем, или я арестую вас сегодня же, не откладывая.
Доктор кивнул. Он неотрывно смотрел на несчастного Малакки Стиннета, которого я тихонько баюкал.
Идемте, я должен вам кое-что показать, сказал Доктор Моргану. Но только вам, Роберт. Я уверен Он оборвал сам себя. Мне кажется Он оборвал себя снова и прокашлялся: Не в интересах Малакки видеть это.
Я, разумеется, понял, куда они сейчас пойдут, и был более чем согласен с Докторомопределенно не в интересах Малакки видеть то, что висит у монстролога в подвале.
Крепыш ОБрайан направился было следом за ними, но Морган приказал ему оставаться с нами, так что он встал в дверях. Он был явно недоволен и бросал на меня такие взгляды, как будто я был виноват в том, что произошло. Возможно, я и был виноват, а в тот момент я был просто в этом уверен. Тень от вины Доктора ложилась и на меня. И хотя я спрашивал его в ночь нашего бегства с кладбища, не сообщить ли о происшедшем властям, я недостаточно сильно настаивал. В конце концов, Доктор не запирал меня в комнате и не привязывал к перилам лестницы. Я мог тогда еще, ночью, побежать к констеблю и поднять тревогу. Но я этого не сделал. Смягчающие факторымой возраст, моя подчиненность Доктору, мое преклонение перед его умом и зрелостью сужденийпревращались в прах сейчас, когда рядом был Малакки с его болью и чудовищной потерей.