Ну что? Убедился? Пули с обогащённым ураном. Не одна защита не поможет. Даже арты. Они наоборот бесполезны. Металлы отталкивают, а уран? Нет. Попало в кровь? И ты покойник. Не сразу. Но тоже. Ты покойник Чистюля. Так же, как и я. Жаль, конечно, что не взяли тебя живым, как было приказано. Но так? Тоже сойдёт. Ты покойник!!! Покойник. Бормотал он себе под нос. Я смотрел на этого не плохого когда-то человека, и не знал, что я чувствую. То ли ненависть. То ли сожаление. То ли, то и другое. Сразу.
Насказал я, бросая пулю, выковырянную моим ножом из брони пластины к ногам Баронавот твоя чудо пуля. Фонит. Но целехонька. Наши то Кулибины видать покруче ваших будут. Это конечно был удар ниже пояса. В этой схватке, мало помогла моя шикарная защита. Только опыт. И сталкерское чутье на опасность. Но он этого не знал. На что-то надеялся. Что если не выполнили какой-то там на меня заказ, из-за того, что я их тупо положил в землю Зоны, то хотя бы благодаря их подлому оружию и пулям возьмут меня с собой. А тутоблом. Не срослось. Я буквально видел, как слова застряли в его горле. Несколько мгновений он попытался подобрать, что-то в ответ, или какое ни будь ругательство, возразить. Но не найдя, сник. И только исподлобья продолжал наблюдать за моими действиями. Скрипя зубами. Играя желваками. И молча.
Я так понял наша сегодняшняя встреча не случайность? Просветишь?
Отвали.
Зря ты так. Снял бы грех с души. Тебе всё равно, а мне может пригодиться.
А смысл? Чем меньше будешь знать Чистюля. Тем больше вероятности, что удача улыбнётся тем, кто придёт за нами
Ах, так. Значит, будут и другие?
Будь увереноскалился он злорадно. Синдикат всегда доводит дело до конца. Так или иначе, тебе конец.
Ну что ж Барон. Спасибо по любому.
Это за что?
За предупреждение. Хотя? Как бы то ни былоя знал, что вы меня ждёте.
Откуда?
Почувствовал. Пашка выругался.
Вот курва Сахаров. Была же у наших догадка, что ты эмпат. Не подтвердил гадёныш. Знал бы, порвал головастика. Вот как ты нас просчитал значит? он в изнеможении откинул голову на лебёдкуда-а Чистюля. Судьба. Мать ею! Не зря они хотят тебя живым.
О чём ты?
Не важно.
Как сказать. Ты упомянул Психа. Слышал он ушел в подполье? Так в Темной Долине стало не спокойно. Значит и тут ваши дела? Какого только хрена у вас с Ренегатами общего, разве только что, и те и выуроды.
Сам ты
Хотяя вспомнил разговор с Психом об истинных хозяевах Темной Долины и добавил, блефуя, не надеясь на успехесли только у вас одни и те же кураторы. Не сами же Кощеевские упыри так поднялись и вооружились. А Барон? Думаю, что так.
Га-а-ад! взвыл он. Вот ты гад, Чистюля. Все знал. Сталкерюга вонючий. А они-то козлы какие: «объект не в теме и нужен нам живой и невредимый». Ха. Вот лохи то! Какие непроходимые придурки! А? Мочить тебя надо было. Сразу. Эх. Не срослось. Ну не чего В следующий раз
Не будет никакого следующего раза, Барон. Не в этой жизни. И не у тебя. Если что. Но это всё лирика. У меня к тебе последний вопрос.
Последний?
Ну да. Остальное я знаю или догадался сам. Я показал ему нож, который достал из его ножен. Где ты его взял?
Где взял, где взял. Уж конечно не купил.
Так откуда?
Странный ты мужик Чистюля. Я-то думал, что серьёзное спросишь напоследок. А ты? Про какой-то нож. Ну, трофей это?
Трофей?
Вот именно. А трофеи откуда? Правильно. С трупа снял. Какое-то время мы смотрели друг на друга.
Этот нож сделан на заказ. Ручка из копыта чернобыльского Кабана. Принадлежал сталкеру. Леха Скелет. Год назад он пропал. Его компаньон Рыжий про бухал неделю, а потом ушел к центру Зоны. От него тоже до сих пор никаких вестей. Леха Скелет был моим другом и первым учителем в Зоне. Получается с твоих слов, что убил его ты. Так? Барон с удивлением смотрел на меня.
Ну, даже если так? Что дальше. Мочить будешь? Давай. Или кишка тонка? Слабо, добить раненого. А? Чистюля. Ну Давай. Трус! А я вот не побоялся твоего дружка добить. Вот этим же ножичком по горлу. Я закрыл глаза и стиснул ручку ножа, так что захрустели пальцы. Переждав поток помоев вперемежку с матом, я, наконец, взял себя в руки и посмотрел ему в глаза. Барон запнулся на полуслове.
Как же я просмотрел то, Паша, какое тыи добавил непечатное и обидное словосдохнешь ведь вот-вот, а продолжаешь нести хрень. Кстати. А почему ты до сих пор не сдох то? И почему так мало крови? какой-то звоночек снова прозвонил в затылке, и я стал пятится. Приглядевшись к странному показавшимся мне с первого момента лицу Барона, я наконец понял кого оно мне напоминает. Зомби. Разве что без вытекших глаз, сгнившей весящей клочками кожи и плешивости выпадающих волос. Но он уже был не живой. И тем е менее говорил. Значит, что-то его поддерживало. Стимулировало. Поняв, что уже нет надобности притворятся, Барон, или кто там был уже вместо него, жутко оскалился.
Ха. Ну что Чистюля? Догадался? Значит прав я. Наврал нам Сахаров. Хотел тебя с собой прихватить по любому, но Не дать тебе выйти отсюда? Тоже не плохая идея. А? Илья? Да ты не бойся. Я это. Пашка Барон. Пака еще. И жив только? Благодаря этому. Я, наконец, увидел, почему он последние несколько минут держит руки на животе. Нет. Не внутренности он свои держал. А производил какие-то манипуляции с одним из контейнера на поясе. С последней фразой он достал из него артефакт и в протянутых ладонях будто пытаясь показать мне. Но нет. Он не показывал. Он просто держал перед собой и смотрел на него, внезапно застыв. Уже не живой. Как восковая жуткая мумия. А в его скрюченных ладонях мерцала Кислотная Гусеница. О как! Артефакт, который я видел один раз в жизни. И о котором я часто слышал. Очень часто. Он реально был искрой жизни в любом ещё не умершем теле. Но сейчас? Не до этого.
Быстро оценив расстояние от лебедки до потолка, место где под ней полусидя, находилось тело Барона с активирующимся в ладонях артефактом, я развернулся к столу. Засунул свой новый нож, принадлежащий когда-то Скелету в ножны, я схватил со стола свой старый фонящий, и метнул прямо в ладони Барона. Был небольшой шанс сбить арт в сторону и попытаться успеть до его активации подняться наружу. И это мне удалось. Ну почти удалось. Нож остановился буквально в нескольких сантиметрах. Задрожал. И стал медленно поворачиваться вокруг своей оси. Понимая, что попытка не удалась, я лицом к Барону, спиной назад стал отодвигаться к герме двери бункера. Наблюдая, как лезвие начинает желтеть, медленно раскаляясь. Дойдя до ручки из текстолита, оно её расплавило, и потёки пластмассы завихрились, испаряясь в тёмной дымке. Наконец почувствовав спиной дверь, я потянулся к её поворотным рычагам. На счастье, они подались довольно легко. Я дёрнул её на себя. И она также легко подалась. На мгновение посмотрел в проём. Темнота. Опустел забрало шлема. На всякий случай. И включил налобный фонарь. Снова посмотрел в полуоткрытую дверь. Длинный широкий коридор, уходящий в перспективу с массивными боксами вдоль стен. И тут. Всё произошло почти одновременно.
Нож уже какое-то время вибрировал. С каждой секундой всё сильнее и сильнее. И когда я шагнул в проем, он вдруг резко развернулся и лезвием вперёд как пуля, видимо по той же траектории, откуда был брошен, полетел назад. Раздался хлопок, полетели кучи искр, и свет, мигнув, потух. Я оглянулся. Он попал в щиток. Продавив крышку, он разворотил внутренности, и теперь весящая лапша из проводов искрила и дымилась. Запахло ещё и паленой пластмассой. Но я смотрел на Барона, не отрываясь. Потому что темнее не стало. От небольшого солнца в его руках. Такого яркого, что казалось черным. В ореоле белых и голубых завихрений, которые танцевали и переплетались. Все сильнее и сильнее. И почти одновременно с броского ножа они сплелись в чудовищный комок, который брызнул наружу потоками невиданной энергии. Но я был уже за дверью. И она захлопнулась перед моим лицом, закрытая этим выбросом, зародившийся аномалии. Ну, вот и все. Я в ловушке.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Кажется, очень давно. В другой жизни. Я сидел в приёмной травма пункта с младшим племянником, который умудрился в первый день каникул навернуться с дерева. Нога перебинтована. Он постоянно поскуливает, толи от боли, толи от страха перед теми процедурами, что могут его ожидать. Толи от страха после нескольких звонков моей сестрыего матери. Сама она была на работе. Приехать не могла. И поэтому была в тихом бешенстве. Я конечно согласился отвезти малолетнего оболтуса на своей машине, и как мог, успокаивал по сотовому Светку, дал по её просьбе телефон племяшу и судя по вытянувшемуся его лицу, а также крикам, слышавшимся из трубки, дома его ждал ещё тот приём.