Лепестки-вонючки были собраны и отправлены в море. А мы, наконец, смогли заняться работой. Крепили фундамент, обжигали кирпичи, глину и известняк Деревья вокруг посёлка были почти вырубленысначала хотели таскать от залива, потому что соседи за такое варварское отношение по головке не погладят, но потом плюнули и продолжили рубить на возвышенности. Потому что наши соседиотвратительные типы без совести и тормозов, так что вообще не жалко!..
Зданий было запланировано не очень многовсего пять домов с отдельными комнатушками под спальни, нечто вроде кухни-столовой, а ещё вместительный склад и амбар. Всё это можно было сделать без лишних сложностей. Но была в наших планах и ещё одна постройка, с которой точно придётся повозиться. А именно, большая стена вокруг посёлка. Конечно, от мелких тварей защитит и высокий забор, но потом всё равно надо будет делать полноценную фортификацию.
Однако это уже не нам делатьа тем жителям, которые сюда переберутся, ну и дежурной смене ополченцев, которая придёт на смену нынешней. А пока надо было разобраться хотя бы с забором. Вот только фундамент пришлось сразу копать под стену, чтобы потом не пришлось рушить старые постройки. В общем, я вам так скажу: масштабное градостроительствоэто какой-то ад! Вот!..
Куда мотались близнецы, они нам опять так и не сказали. Но морды у гадов были довольныесовсем как у тех котов, которые гипотетически добрались до крынки со сметаной, или тех пингвинов, которые пробирались в Мыс, или тех птиц, которые сегодня решили поохотиться на насекомых у нас над головой и теперь активно гадили вниз
Какой восхитительно гнусный поступок! восхищался Толстый.
И какой долгоиграющий эффект! соглашался с ним Вислый.
Борборыч все эти словоизлияния прекратил двумя подзатыльниками, пообещав рыжим, что если они не изловят ему хотя бы одного, самого глупенького диверсанта, над которым наш тактик собирался гнусно изгаляться как можно дольше, то он оставит их на ночь за дверьюиспытывать очередное последствие восхитительной гадости на своих нежных шкурах. В общем, спать мы пошли позднои с тщетной надеждой, что завтра нас не ожидает очередная пакость.
День сто двадцать пятый!
Вы продержались 124 дня!
Запах!.. Он прорвался даже в мой сон и разбудил меня Так может вонять только большая деревенская местьсам как-то устроил соседу по даче, знаю Кстати, в тот раз меня быстро вычислили и заставили устранять последствия. До сих пор вздрагиваю от вонючих воспоминаний
Из дома я вылетел в надежде на свежий воздух, но, как оказалось, попал почти в самый эпицентр. Оно и понятно: всё-таки туалет у нас был в виде обычной ямы на окраине посёлка. Вот оттуда-то вся вонь и шла. Мы выкопали яму в каменистой почве, в которую ничего не впитывалось, и поставили над ней шалашик для создания приватности, а теперь оттуда лез он Аморфный Фекалоид!.. Ей-ей, это он!.. Растёкся слегка, но вонял ещё как
Фу, м-м-мать! это Дойча сбила с ног вонища. Сбила почти в прямом смысле этого слова, и он уселся на пятую точку, прикрывая пальцами нос.
Он нас разочаровывает заметил Толстый.
Это слишком банально! поддержал его Вислый.
Встающее солнышко ускоряло брожение содержимого ямы, и всё, что было собрано непосильными трудами трёх сотен человеквсё теперь рвалось на свободу. И я начинал мечтать о кровавой расплате с нашим безымянным мучителем. Нет! Я просто жаждал!.. Я теперь только о страшной мести и мог думать
Однако на сегодня были назначены другие «виновники торжества»рыжие. Близнецы тяжело вздохнули, взяли два кувшина с широкими горлышками и отправились исправлять случившееся. В помощь им всё-таки выделили людей, потому что вдвоём они бы всё это вычерпывали ещё пару дней. Кто пойдёт с рыжими, определили жребием. Если честно, я и Борборыч в розыгрыше не участвовали.
К обеду свежесть воздуха была почти восстановлена, и строительные работы снова возобновились. Близнецы, разочарованные и злые, опять отправились ловить неуловимого диверсанта. А мы принялись строить первый кирпичный дом.
Ну да, кирпичам стоит дать просохнуть и после обжига. Об этом не ко времени вспомнил один из ополченцев. Зря он это сказалузнал про себя много нового. Конечно, никто не стал ждать. Правильно или неправильновсё это не имеет значения, потому что, если домики развалятся лет через пять, мы, скорее всего, ничего не потеряем. Не факт, что мы вообще здесь будем жить через пять лет. Не до жирубыть бы живу, как говорится
Конечно, поднимать сразу целый этаж до конца мы не сталипостроили на метр в высоту и перешли на следующий участок, чтобы дать просохнуть хотя бы нашему цементу. Цемент у нас был самой что ни на есть популярной марки«На безрыбье и это цемент!», проверенной поколениями и тысячелетиями. Где-то я читал, что ещё в середине двадцатого века на госстройках использовались кустарные схемы производства, которые живы и до сих пор. Не знаю, гдеа если точнее, не помню
Так или иначе, но процесс пошёли уже были видны существенные результаты наших усилий, а не только разрозненные кучи шлака, песка, глины, брёвен и кирпичей. А ещё Скульптор возвёл поодаль печку необычной формы, присоединил к ней странную конструкцию из трубок и шкури теперь что-то в ней пережигал. Вся эта таинственность мне не понравилась, и я пошёл выяснять, что он задумал.
Этого в планах не было! заметил я.
Не было! согласился Скульптор. Это производственный эксперимент. Пока ещё время есть
А поподробней? спросил я.
Я хочу сделать стекло, признался парень с тяжёлым вздохом. Если получится, то можно будет поставить в домах окна!
И ты об этом молчал?! возмутился я.
А что ты предлагаешь? Кричать об этом?! удивился Скульптор. К тому же, я не уверен, что сразу получится.
Почему? удивился я.
Потому что для производства нужна сода! пояснил мне мастер. А я её купил у Харчика только в его последний приезд. Вроде как это сода, но выглядит странно, так что мало ли К тому же, я пока не уверен, что получится Понимаешь, я состав сам вызнавал: как смешивать, как делать. Но что в итоге получитсяи сам не знаю.
И ты решил не терзать наши души? я усмехнулся, начиная понимать, зачем Скульптор так шифруется. Сейчас скажешь, что сделаешь стекло, так тебе потом плешь проедят, напоминая об этом
До вечера всё шло своим чередом. Горела забитая кирпичом печь, строились стены и ещё одна печь (потому что одна давала слишком мало), заготавливались новые материалы, где-то пропадали близнецы
А вечером на нас снизошло счастьестекло всё-таки получилось. Конструкция Скульптора оказалась мехами, которые он самостоятельно и упрямо качал полдня. Потом долго чего-то ждалкак оказалось, остывания расплава. Внутри его печи ещё был бассейн, куда он загрузил все необходимые ингредиентысоду, песок и известь. Бассейн он вытащил из печи, когда содержимое начало остывать, вылил получившуюся смесь на плоские глиняные подносы и распределил каменным скребком по поверхности.
Остывший раствор, несомненно, был стеклом Мутным и полным пузырей, вобравшим в себя и песчинки глинынадо было быть большим фантазёром, чтобы сквозь него хоть что-то разглядеть Зато оно пропускало свет! Не так много, как привычное стекло, но вполне достаточно, чтобы ничего лишний раз не жечь в доме. В тропиках и так жарко, чтобы ещё выше температуру поднимать. Можно, конечно, делать дома с кучей дырок в стенах, но вряд ли они смогут защитить даже от хомяков Кстати, а где они?.. Вряд ли далеко ушли
Засыпал я в тот вечер с чувством страха и тревогикакую ещё пакость ожидать от неизвестного злодея? Как оказалось, никакой
День сто двадцать шестой!
Вы продержались 125 дней!
Вопль, поднявший нас на ноги, был поистине эпичным. В нём столько всего было намешано, что даже я испугался за душевное равновесие вопившего. Но первыми всё равно вскочили близнецыи опрометью рванули наружу.
Вопивший обнаружился неподалёку. Он висел вниз головойодна его нога болталась в верёвочной петле. Сама верёвка крепилась на гибком побеге бамбука, который теперь распрямился и слегка покачивался из стороны в сторону. По несчастному активно сновали какие-то мураши, которые его, по всей видимости, покусывали, а снизу уже тёрлась небольшая стайка вернувшихся хомяков, злобно сверкая красными глазами.