Стоило судьям обвинить указанного королевой человека в измене, казнокрадстве, неподобающей ворожбе или в чемто еще, толпа незамедлительно верила в правдивость приговора. Словно каким-то магическим образом на лбу осужденного появлялось тавро «виновен». Рассвирепевшая толпа ревела и забрасывала приговоренных остатками еды, швырялась камнями, когда их вели на эшафот. Возмутительно гудела в момент речи приговоренных, когда те напрасно пытались оправдаться. Эти дураки и не подозревали, что каждый из них мог завтра оказаться на месте казни. Управлять желаниями черни было проще, чем стадом овец. Народ желал видеть зрелища, и он их получал. Люди подсознательно не любили знать, их сердца ликовали, когда очередному барону вспарывали живот. Пролитая кровь знати грела их души, и они полюбили свою новую королеву. Эти ощущения кружили ей голову, опьяняли сильнее любого вина. От криков ликующей толпы по ее телу пробегала мелкая дрожь, закипала кровь, она пристрастилась к этим ощущениям, словно наркоман к смоле тари.
***
В ночь, когда умер ее отец, Жасмин оставила жизнь младшей сестре, так как не видела в ней соперницы. Сестра казалась абсолютно безобидной, и большую часть своего времени уделяла глупым песенкам. Но почувствовав тяжесть короны на своей голове, Жасмин передумала. Вдруг она на самом деле куда проворнее, чем кажется?
Количество Багровых Плащей росло. Их число перевалило за триста мечей. Это придавало королеве уверенности. Жасмин приказала задушить сестру шелковой нитью, чтобы полностью устранить даже незначительную угрозу.
***
В длинном красном платье, с короной на голове на троне возвышалась Жасмин. Она предпочитала не церемониальную, а другую, облегченную корону. Ее волосы уложили в пирамидальную прическу с вставками из золотых трубок. После того, как она коротко их подстригла, она решила снова отрастить их. У нее на коленях лежал зонт, его тяжесть придавала ей уверенности.
Возле ее трона стояла охрана из шести телохранителей. От входа в зал и до подножия трона два ряда Багровых Плащей создавали живой коридор. Каждый из воинов в зале напоминал замершую металлическую статую, сжимающую эфес меча. Королева знала, что в случае опасности статуи оживут и прикроют ее ощетинившейся стеной клинков.
Раз в неделю Жасмин была вынуждена выслушивать просьбы и жалобы своих подданных. Таков долг правителя, согласно Книге Моря. В зал в целях безопасности пускали только по одному просящему.
Следующим со своей просьбой подошел второй министр Атон. Уже немолодой крепкий мужчина с цепким взглядом. Его голову украшала традиционная для министров шапка: черный цилиндр с перевернутой вниз раскрытой книгой наверху. Мантия Атона была выполнена в красных тонахтрадиционном цвете власти в Массинии. Склонив голову, он предстал перед королевой, ожидая, когда к нему обратятся.
Мы слушаем, сказала Жасмин, нарушив тишину.
Я, как ваш покорнейший слуга, хотел попросить ваше величество помиловать Эвара.
А кто это?
Эварлорд вашего величества, его обвинили в шпионаже в пользу Титоса. Но я могу за него поручиться, он не тот человек, чтобы делать подобное. Мы знакомы с малых лет, и я абсолютно в нем уверен. Он никогда бы не совершил предательства.
Зачем ты это сделал? ледяным голосом спросила Жасмин.
Сделал что, ваше величество? не понимая вопроса, переспросил министр.
Зачем ты предал нас? на лице Атона отразилась гримаса ужаса, оно побелело, а в глазах читался испуг.
Ваше величество, я бы никогда
Сколько они тебе заплатили? Что скажет твоя жена, когда узнает, что ее мужпредатель?
Я-я б-больше тридцати лет верой и правдой служил вашему отцу и вашему величеству, заикаясь, оправдывался министр. Он инстинктивно начал пятиться назад.
Хотя близких родственников предателя обычно казнят вместе с ним так что твоей семье недолго придется терпеть твой позор. Уберите этого старика с моих глаз и заприте в темницу!
Двое воинов Багровых Плащей взяли министра под руки и поволокли к выходу. Атон кричал и сопротивлялся, но охранники королевы были куда сильнее его. Когда его увели, королева продолжила:
Вот и доброволец, даже книгу открывать не пришлось. Баир, отправляйся в поместье министра и арестуй всех его родственников. Мы казним их на следующей неделе. А его имущество конфискуй в счет королевской казны.
Будет сделано, моя королева, ответил стоявший рядом воин в позолоченных доспехах. Золотистые волосы говорившего спадали ему на плечи, аккуратно подстриженная бородка и синие глаза делали капитана Багровых Плащей очень привлекательным для женщин.
Запускайте следующего!
***
Вскоре Жасмин сделала казни более зрелищными, для их проведения она выбрала Арену Королей. Раньше ее использовали для рыцарских турниров, теперь же это было место публичной казни.
Люди собрались на арене в ожидании скорого представления.
Уважаемая публика Гелы, мы собрались сегодня, чтобы вершить справедливый суд нашей милосердной королевы Жасмин, верховный судья традиционно зачитывал приговор. Сегодня вы увидите, как будет казнен предатель Атон. Он, будучи в сговоре с лордом Эваром, шпионил в пользу Титоса!
Двое багровых плащей под одобрительный гул зрителей выволокли Атона на центр арены.
Есть ли что-то, что осужденный хотел бы сказать перед казнью? спросил судья.
Да, я полностью раскаиваюсь и сожалею о содеянном, смотря куда-то в пустоту, проговорил осужденный. Я благодарю Хора и милосердную королеву Жасмин, которые своей милостью позволили, чтобы мой позор коснулся только меня, а не затронул всю семью.
«Новый Мастер Болинастоящая находка. Его иглы способны укротить любого», подумала королева.
Нас интересует только один вопрос: кто был зачинщиком мятежа?
Граф дОмол! Он сам хотел занять престол Массинии!
Вы отдаете себе отчет, говоря столь серьезные обвинения?
Да, целиком и полностью. Эбигейл была любовницей дОмола и понесла от него, когда король все узнал, он убил свою жену и хотел казнить мятежного графа, но не успел!
Публика ахнула.
«Может, это и звучит неубедительно, но многие готовы поверить в столь чудовищную ложь. Толпа глупа и бездумна. Потом слова Атона подтвердит Эвар, затем другие, выбранные мною из списка. Любая небылица, сказанная десять раз, приобретет правдивые очертания, а после сотогоее будут принимать за истину. Вскоре эту историю будут рассказывать на рынках и площадях, она просочится в уши каждого жителя Гелы, словно капли ливня сквозь потрескавшуюся черепицу и поглотит умы большинства. История обрастет подробностями, как брошенный с вершины горы снежок, каждый добавит в нее что-то свое, в результате все это превратится во всеразрушающую лавину. Это первый камень в фундаменте моей победы над дОмолом и Элишей».
Решетка, закрывающая вход на арену отворилась и из нее, подобно урагану, выбежал разъяренный зверь. Горный медведь, или, вернее, медведица по кличке Беги, напоминала ожившую скалу. Она в несколько раз была больше обычного медведя. Зверь передвигался огромными прыжками, быстро сокращая расстояние до обреченного на смерть, подобно ребенку, увидевшему лакомство. Атон побежал к краю арены. Но Беги оказалась куда проворнее, она на ходу сбила огромной лапой бежавшего человека. Толпа ликовала, а медведица когтями и зубами разрывала лежавшее тело на куски.
6. КАЛЕН
Кален получил портрет человека с татуировкой змеи, обвивающей сердце. Он был удивлен качеством работылицо на рисунке казалось живым.
По дороге в Старый Город Бизон раздумывал:
«Теперь надо найти того, кто знал эту сволочь лично. У Мумия в прямом подчинении около двухсот бойцов, с большей частью которых я практически не пересекался. Статус капо дает мне больше возможностей, но действовать нужно осторожно. Если кто-то расскажет, что Бизон расхаживает по городу с портретом одного из подчиненных Мумия и задает странные вопросы, это, мягко говоря, вызовет подозрение. Люди, которых я ищу, убегут или же затаятся. Да и у меня самого могут возникнуть неприятности».
Один из баронов Мумия носил кличку Мясник Джош. По слухам, Джош раньше и вправду работал мясником, но теперь использовал свой тесак, чтобы рубить конечности у неугодных. Нельзя сказать, чтобы он был толстым, скорееплотным, с лысиной и несколькими складками на затылке. Со стороны казалось, будто у него нет шеи, а голова плавно переходила в туловище. Маленькие свинячьи черные глазки при разговоре всегда пытались просверлить собеседника насквозь.