И кто-то может твои голословные заявления подтвердить? Леонид одарил строптивого преподавателя всё той же ласковой улыбкой голодного медведя. Явно обещая между строк более чем весёлую жизнь, после отбытия полицейских. Или это только твои личные слова? Являющиеся исключительно плодом твоей собственной фантазии, без каких-либо независимых объективных свидетельств?
Как бы ни было, но дураком химик не был и соображал быстро. Оценив по-новому слова Леонида, он чуть побледнел:
Вот он же видел. Он же присутствовал! химик обличительно ткнул пальцем в математика.
Капитан полиции, хлопнув два раза в ладоши, вопросительно поднял подбородок и впился в математика взглядом, излучая немой вопрос.
Он ничего не видел, издевательски ласково ответил за математика Лео.
Я бы попросил свидетеля ответить лично, в первый раз за всё это время, прозвучало со стороны капитана. Как вы говорите, не надо за него разговаривать.
Стоящий рядом сотрудник военной полиции хлопнул в ладоши пару раз и поднял вверх раскрытую ладонь, по которой капитан хлопнул своей.
Я ничего не видел, хмуро упёрся взглядом в пол математик, уже явно выбравший и сторону в споре, и свою позицию. Показаний не изменю. Нахожусь в здравом уме и твёрдой памяти. Был погружён в себя, к происходящему не прислушивался.
Помимо обещанного Леонидом, математик уже успел сообразить: после травматического удара по голове, в случае дальнейших разбирательств, списать на состояние аффекта и травму головы можно будет абсолютно всё. А со Старшим воспитателем, к тому же исполняющим обязанности начальника Корпуса, лучше не ссориться. Особенно в свете не облагающихся налогом, ожидающихся материальных поступлений наличными.
Но как же?.. Как же так?.. впервые за всё время растерялся химик, пытаясь заглянуть в глаза математику (безуспешно). Ты же рядом стоял! Ты же сам
Я. Ничего. Не. Видел. математик наконец поднял взгляд на химика и вопросительно изогнул правую бровь. Что тебе не ясно? Или ты за меня что-то хочешь поозвучивать?! Не на-а-адо, математик плавно покачал головой в отрицательном жесте, явно прислушиваясь к своим внутренним ощущениям.
Это всё очень интересно, господа, браво, капитан военной полиции похлопал в ладоши, классный спектакль но ваша чудесная беседа ровно ничего не меняет в ситуации. Помимо вас, капитан с усмешкой обвёл взглядом всех присутствующих преподавателей, есть и другие люди. Помимо заявления преподавателя, кивок на химика, есть ещё заявление от родителей кадетов. Травмы сегодня получил не только преподавательский состав, гы-гы. Я здесь не только и не столько из-за ваших, гхм, дискуссий. По имеющимся материалам, ранения своих голов от ударов камнем сегодня, гы-гы, имели и кадеты. И я здесь в основном по факту нанесения повреждений учащимся. Не сомневаюсь, что преподаватели разберутся со своими проблемами самостоятельно, капитан издевательски поклонился в сторону Лео. Но вот несовершеннолетние кадетыэто уже никак «проходится». Тем более, вы б глянули, кто у них родители, и ч ь и заявления лично я сейчас отрабатываю капитан весело подмигнул Леониду.
Сердце которого ухнуло в пятки.
Про двух малолетних дебилов, которые полезли защищать светлую память долбаного сожранного азиатом кроля, Лео откровенно забыл. Как и о том, что кирпичом по голове сегодня выхватили и они.
Искренне полагаясь на свою должность, он до сего момента не сомневался: обоих четверокурсников он, при желании, легко загонит «под скамейку» и заставит петь исключительно под свою дудку.
Те просто не должны были успеть озвучить свои претензии, неслось в голове Леонида. Но успели.
По издевательскому взгляду химика, Лео понял: тот успел приложить руку и к этому.
Ладно, глиста очкастая, ещё посчитаемся последние слова Лео задумчиво сказал вслух, спохватившись только после их озвучивания.
Полицейские, не стесняясь, прыснули смехом.
Химик удивлённо сверкнул очками, с достоинством подбираясь:
Что вы сказали, господин Старший воспитатель?
А? Что? Где? спохватился Лео, даже не изображая растерянность. Ничего, вам послышалось.
Пожалуйста, проводите нас, по факту нанесения травм кадетам, к учащимся по фамилиям капитан уткнулся в планшет, явно посмеиваясь и выуживая те самые злосчастные фамилии этих долбаных четверокурсников.
Глава 7
Опросив в присутствии Старшего воспитателя Корпуса двух здоровых лоботрясов, капитан составил для себя картину происшедшего достаточно быстро.
По большому счёту, дело не стоило и выеденного яйца. Тем более что сами «пострадавшие» были хоть и помятыми, но вполне себе живыми и относительно здоровыми.
Осложнялась ситуация тем, что заявления по факту происшедшего были зафиксированы в Едином Реестре под такими фамилиями (родителей кадетов), что лично капитану (дабы не привлекать внимания больших чинов и власть предержащих) лучше всего было «отработать тему» полностью.
Применительно к реальности, это означало доставку третьего фигуранта инцидента в специализированный суд (как ни крути, а Корпус жил по армейским регламентам, хотя где она сейчас, та армия). В суде, скорее всего, судья бы удовольствовался показаниями «потерпевших», записанными капитаном собственноручно, с соблюдением всех полагающихся процедур, на штатный планшет. Случись судье что-то непонятное, третий фигурант ответит на вопросы прямо в суде, присутствуя лично.
Далеескорее всего, небольшой штраф (пребывание всех фигурантов на территории Корпуса имеет и свои плюсы. В виде обязательных государственных медицинских страховок и снижения ответственности за содеянное, поскольку формально за кадетов отвечали ещё и воспитатели).
Кроме штрафа, учитывая фамилии заявителей, третий фигурант мог вполне получить запись в личное дело, которая осложнит ему карьерный путь сразу после Корпуса, но это было действом эфемерным. Сам капитан, прикинув здраво, на эту вероятность не поставил бы ни монетки: пострадавшие не отрицали личного вторжения в личное (тавтология) помещение третьего фигуранта, и на лицо была типичная обоюдка.
Другое дело, и тут капитан вздохнул с облегчением, ввиду всё тех же фамилий заявителей, оформлять всё по упрощёнке было явно нельзя. Если сам военпол не хотел наживать себе врагов.
Капитан с лёгким сердцем принял решение; пусть голова болит у судьи. Третьего парня было где-то немного жаль: ну какими надо быть мудаками, чтоб этим двоим в честный пацанский мордобой вмешивать родителей и военную юстицию? Этим двум кадетам, с таким-то подходом к жизни, в мужских коллективах явно в будущем надолго лучше не оказываться.
Но мысли свои капитан держал при себе; а за третьего пацана не беспокоился потому, что состояние «пострадавших», согласно выписке штатного медицинского диагноста Корпуса, было удовлетворительным. Что не исключало, конечно, доставку третьего (в соответствие с требованиями заявителей и, что важнее, устными комментариями начальства к ним) в суд. Где его попугают, штрафанут, но на том и завершат, скорее всего. Кроме небольшого превышения необходимой самообороны, по-хорошему, более ничего криминального в кейсе не наблюдалось. Да и то, смотря как разбиратся.
И, цинично говоря, пусть лучше разбирается кто-то другой. Например, штатный судья.
* * *
После посещения преподавательской, по дороге к себе, испытываю определённое чувство удовлетворения. Хотя эту бабищу, если честно, где-то даже жаль, по-человечески
Другое дело что и она, и те, кто меня сюда приволокли, не оставили мне выбора: «Арым жаның садағасы». «Совесть дороже души».
На местном языке так и не скажешь, слишком уж они от нас отличаются
Да и женщина, поднимающая руку на мужчину, должна быть готова к тому, что с ней будут обращаться, как с полноценным врагом.
Когда-то, ещё на заре нашего Государства, много лет тому, наш народ очень здорово увлекался кровной местью. Увы, было дело Ислам, благодаря тогдашним миссионерам-сеитам, частично поумерил страсти и сбил накал, но далеко не полностью. В принципе, все основные правила, сформировавшиеся тогда естественным путём, без изменений дошли и до наших дней.