Потом я в ярости опрокинул коробку на пол, пнул ее в картонный бок, проделав в нем дыру, и отправил обратно в угол. Подхватил набитый вещами рюкзак и кинулся во вторую комнату, где находился сейф со вторым ружьем и запасом патронов.
Долгую минуту я боролся с кодовым замком сейфа, грязно матерясь и проклиная все на свете. А прежде всегосамого себя. Дрожащими потными руками прокручивал железный диск замка для набора заданной комбинации шифра, несколько раз промахиваясь мимо нужных делений, и справившись с задачей только с третьей попытки.
Еще секунд двадцать понадобилось мне для того, чтобы впихнуть в уже переполненный рюкзак второе ружье, оставив его приклад торчать наружу сквозь щель между ремнями, чтобы в любой момент смочь вытянуть его и использовать по назначению. Также взял несколько пачек патронов, которые рассыпались из хлипких рвущихся бумажных коробочек по всему рюкзаку, с сожалением взглянув на оставшиеся пачки, которых вместить мой рюкзак был не в состоянии.
Еще некоторое время ушло на то, чтобы утрамбовать рюкзак, который раздулся от содержимого во все стороны и трещал по швам, и с натяжкой затянуть верхний нахлест. Бейсбольную биту я закрепил на ремнях сбоку. Охотничьи водонепроницаемые часы я одел на запястье. Второе ружье взял в руки. Потом с усилием, охнув, взвалил рюкзак за спину. Бряцнув содержимым. Столь тяжелый и оттягивающий плечи, что я засомневался о правильности решения тащить с собой все собранные вещи.
По пути, проходя мимо железной входной двери, я вгляделся в глазок и убедился, что картина на лестничной площадке не изменилась. В черноте подъезда все также кружили десятки пар желтых фосфоресцирующих огоньков. Что означало, что твари все также поджидали нас. Потирали ручки. Точили клыки. Истекали слюной. В ожидании, когда добыча сама вывалится из прожаренной духовки прямиком в их голодные глотки.
Суки! Не дождетесь! злобно процедил я сквозь зубы и двинулся дальше.
Я вернулся в нашу квартиру, когда верхние края обоев на стенах гостинной принялись тлеть и дымиться, от чего погруженная в темноту комната казалась украшенной новогодними гирляндами. А дым стал таким густым, что дыхание становилось тяжелым и затруднительным, а в носоглотке и легких жгло и саднило.
Супруга с детьми ждали меня на оговоренном месте. Возле холодильника и двери, ведущей в детскую комнату.
Как вы? спросил я жену, которая опустившись на корточки, возилась с девочками, прилаживая к их лицам маски, которыми мы когда-то пользовались во времена эпидемии «ковида». На ее лице также была надета маска, закрывающая нижнюю половину лица, от чего ее большие миндалевидные глаза под домиком вздернутых бровей казались еще больше и трагичнее.
Быстрее, уходим отсюда! Пожалуйста!!! всхлипнула она, умоляюще посмотрев на меня снизу вверх, тут нечем дышать! Страшно за детей Я смочила маски водой и для тебя приготовила! она выпрямилась и достала из кармана четвертую маску.
Да! Да!! Да!!! Сейчас же уходим. Я готов!!! успокоил ее я, тряхнув рюкзаком за спиной, натянув на лицо предложенную влажную маску и смахнув со лба капли пота, которые то и дело попадали в глаза, заставляя их слезиться еще сильнее, усугубляя раздражение от едкого дыма, окутавшего квартиру.
БАМ-БАМ-БАМ!!! оглушительно грохотали барабаны, отсчитывая последние секунды таймера обратного отсчета до того, как космическая станция с «чужим» на борту разорвется на миллионы частиц, чтобы на короткий миг осветить пустую черноту безжизненного космоса ярким цветком ослепительной плазменной вспышки
Единорожка
Зацепив ружье за ремнем и схватив за руки девочек, я направился через детскую комнату по направлению к лоджии. Супруга, замешкавшись, провозившись с лямками своего рюкзака, двинулась за нами последней. Когда мы проходили мимо кровати, то младшая принялась дергать меня за руку.
Что такое, детка? сдерживая раздражение за очередную задержку, спросил я дочь.
Она тянула меня в сторону кровати, которой никто из детей никогда не пользовался по прямому назначению, а которая служила лишь местом для хранения детских вещей: игрушек, альбомов, книжек и других принадлежностей.
Ендддошка, - обиженным голоском произнесла кроха, хлопая круглыми глазками-пуговками поверх маски. Ей только исполнилось пять и она все еще не умела полноценно выговаривать сложные и длинные слова. К тому же нарастающий гул огня, проникающий сквозь потолочное перекрытие, а также маска, закрывавшая рот девочки, усложняли задачу расслышать ее просьбу.
Что такое? Почему остановились? истерично взвизгнула супруга, испуганно переводя взгляд с меня на детей.
София что-то хочет Я не знаю Не понимаю, что она говорит. Не важно! Времени нет! Идем! я пожал плечами и дернул дочь вперед, ощутив ее сопротивление.
Ендддо-о-о-о-ошка!!! протяжно захныкала та, готовясь зарыдать. И из ее глазок, как по команде, брызнули первые слезы.
Да что такое!!! выкрикнула супруга, схватив младшую дочь за вторую руку и потянув ее в сторону выхода на лоджию, от чего та окончательно разразилась плачем и капризно плюхнулась на пол.
Только этого сейчас не хватало! София!!! еще громче и истеричнее закричала супруга, безуспешно дергая дочь за руку.
Ляля, что ты хочешь? Скажи мне, - мягким нежным голоском спросила сестренку старшая, опустившись на пол и по родительски приобняв ту за хрупкие тонкие плечики.
Ендддо-о-о-о-о-о-о-о-ошка-а-а-а-а-ааа!!! повторила та для сестры, заливаясь горькими и обиженными рыданиями.
Папа! Мама! Ну что вам не понятно?!! отчитавающим учительским тоном обратилась к нам старшая, поднявшись на ноги, она хочет взять свою единорожку! Единорожку!!!
Я нервно хмыкнул, пристыженный своей недогадливостью и вместе с тем гордый за старшую дочь, которая в свои семь лет все чаще проявляла самостоятельный и решительный характер. Потом подошел к кровати и вытянул из плотного ряда плюшевых зверят и кукол, выставленных в линеечку, словно на сцене, перламутро-розового единорога, любимого мультипликационного персонажа младшей дочери.
Держи родная! Прости, что сразу не понял. Но носить его будешь сама, вверил я игрушку дочери, которая вмиг перестала рыдать, вытерла тыльной стороной ладони слезы и поднялась на ноги.
Я взглянул на пустое пространство в плотном ряду плюшевых игрушек, больше не занятое розовым единорогом. Оглядел остальных. И мне на долю секунды показалось, что пластиковые глазки двух великолепных принцесс, собачек, кошечек, зайчат и слоников осмысленно смотрели на меня с обидой, за то, что я оставляю их на погибель сгореть в надвигающемся пламени. Потом я осмотрел всю детскую комнату, взглянул в сторону гостинной, и сердце мое екнуло от осознания, что я прощаюсь со своим домом, где наша семья провела шесть счастливых лет жизни.
Все! Идем!!! громко выкрикнул я семье, не желая, чтобы предательская ностальгия ослабила мою решимость.
Я подошел к балконной двери, откинул плотные шторы И невольно отвернулся, ослепленный ярким пламенем огня, который освятил нас сквозь обнаженные стекла. Полыхала вся верхняя часть лоджии. Пластиковые перекрытия, которыми был обшит «остекленный» балкон горели, словно свечи. И огонь, брызжа химическими испарениями, подбирался по ним все ниже, плавясь по пути жирными тяжелыми каплями. Огонь еще успел подобраться к большой картонной коробке, брошенной мною ранее в левом углу, на крышке которой плясал ансамбль огненных язычков, оставляя за собой скукоженные черные горелые ошметки, и к чемодану рядом, который пока еще упрямо дымился, сопротивляясь натиску стихии, но который был готов в любой момент сдаться, позволив огню спалить его в серый пепел.
Супруга громко ахнула и отпрянула от окна. Обернувшись, я увидел, что в ее наполненных ужасом немигающих глазах отражается пламя. Она хотела было что-то мне сказать, но не смогла, а лишь тесно сжала мою ладонь.
Все держимся за руки. Идем как можно ниже! Согнувшись. Капюшоны не снимать! Маски не снимать! Я иду первый. За мною будешь ты, поняла? обратился я к старшей дочери. Она послушно кивнула в ответ и натянула на голову капюшон. Потом София, я перевел глаза на младшую, которая стояла возле нас будто потерянный котенок, прижимая к груди плюшевого единорожку, и смотрела на нас круглыми глазками-пуговками, и последняямама!!! выдал я указания семье, и повторил, держимся за руки! Не отпускаем!!!