- Отлично, - кивнул майор.Значит, у тебя есть работа. Мне нужно, чтобы эта машина поднялась в небо как можно скорее.
- Думаете, я хочу задерживаться здесь хоть на секунду дольше?проворчала Розенкранц.
- Засс, Эскобар. Проложите мне маршрут к точке с этими координатами, игнорируя рельеф местности, - приказал Мортенсен.
- Сэр, вы хотите, чтобы мы проложили маршрут по водным путям?уточнил Засс.
- Да, - кивнул майор. Розенкранц заметила, что на лице майора мелькнуло что-то, похожее на вдохновение.У меня есть идея.
Как правило, пилоты Имперского Флота не боялись высоты. Когда ты летишь в сотнях метров над поверхностью, расстояния и связанные с ними страхи становятся бессмысленными. Но сейчас, когда Декита Розенкранц висела на гофрированной стене тюремн ого здания над камнебетонной площадкой, упав на которую можно было разбиться насмерть, этот страх стал для нее куда более осмысленным.
Фактически она висела не на стене, а на широкой спине архиерея Прида. На земле огромное тело священника казалось неуклюжим. Но над землей, карабкаясь по импровизированным выступам гофрированной стены, экклезиарх обрел неожиданную ловкость. Его босые ноги двигались гораздо легче, чем Розенкранц могла представить, толкая его вверх по стене. Его большие волосатые руки нащупывали выступы, держась за которые, Прид подтягивал вверх свой трехсоткилограммовый вес. Розенкранц поняла, что изрядную часть массивного тела экклезиарха составлял не жир, а мышцы.
Когда архиерей втащил свою тушу на край крыши, Розенкранц услышала яростную перестрелку.
Казалось, Император улыбался им: путь по инкарцераториуму до посадочной площадки был почти свободен. Сороритас, несомненно, поставили часовых у своих самолетов, и штурмовикам пришлось на ходу разрабатывать план, как отбить посадочную площадку при таких условиях. Бойцы «Отряда Искупления» должны были атаковать часовых со стороны ворот с тем немногочисленным оружием и боеприпасами, что им удалось захватить. А Прид вызвался добровольцем взобраться по стене и доставить их самого важного на этот момент специалистаих единственного пилотак самолету.
На посадочной площадке стояли две «Валькирии» Адептус Министорум, одна позади другой, их фюзеляжи были расположены параллельно стене. Между ними, словно пленница, стояла «Вертиго». Розенкранц видела короткие вспышки лазерных выстрелов со стороны воротштурмовики экономно расходовали энергию аккумуляторов лазганов. Они делали все возможное, чтобы отвлечь на себя Сестер Битвы и ополченцев Фратерис-Милиции, но у них было просто недостаточно оружия, чтобы пробиться к самолетам. Флайт-лейтенант видела на камнебетоне тела мертвых и умирающих: тех, кто дорого заплатил за столь отчаянную тактику.
Фанатики-пробисты в кожаных масках, обернутые в вериги и вооруженные стабберами и дробовиками, удерживали оборону на посадочной площадке. Сестры Битвы в тяжелой силовой броне рассредоточились по площадке, ведя огонь на подавление из своих болтеров, и иногда кидая гранаты в штурмовиковстараясь при этом не задеть драгоценные самолеты. Но главную роль в отражении атаки на площадку должны были сыграть «Валькирии» и «Призрак». Их бортовые двери со стороны ворот были открыты, и тяжелые болтеры из них вели огонь по штурмовикам, разрушая их укрытия.
Никто не мог ожидать атаки на площадку с этой стороны, но Сестры Непорочного Пламени готовились к обороне тщательно. И они были так уверены в своей способности отразить эту жалкую атаку, что даже не задействовали все свои силы.
Фигура в черной силовой броне наблюдала за бойней из-за стены болтерного огня, стоя у борта самолета. Розенкранц внезапно поняла, что они смотрят на перестрелку из-под ее ног. Вдруг Сестра Битвы обернулась, ее черные кудри взвились под дуновением легкого бриза.
Прид, висевший на кончиках пальцев с Розенкранц за спиной, снова опустился за край крыши, когда воительница Сороритас подняла болтер и сделала несколько шагов к краю. Внезапно одна могучая рука экклезиарха метнулась вверх и, схватив Сестру Битвы за лодыжку, сдернула ее с крыши. Выронив болтер, воительница в черной броне полетела вниз, в ужасающую пустоту, на камнебетон внутреннего двора. Гравитация вцепилась в нее с неодолимой силой. Она успела выхватить из кобуры болт-пистолет, но несколько неточных выстрелов из него ушли в небо. К тому времени Розенкранц и Прид уже взобрались на крышу.
Нельзя было терять ни секунды. С каждым проходившим мгновением на крыше умирали люди. Грохоча тяжелыми шагами по крылу «Валькирии», стоявшей позади «Вертиго», Прид бросился к кабине пилота , Розенкранц старалась не отставать. К тому времени, когда она догнала священника, он уже схватился за фонарь кабины. Праведный гнев экклезиарха, распаленный тяжелым подъемом по стене и близкой встречей со смертью несколько секунд назад, вышел из берегов. С бешеным ревом священник вцепился в бронестекло.
Розенкранц видела, что инквизиторский пилот в кабине, выпучив глаза от страха , схватился за свой флотский пистолет. Фонарь кабины стал медленно поддаваться усилиям Прида. Из частично открывшейся кабины высунулся ствол пистолета, уставившись в оскаленное лицо священника. Розенкранц быстро просунула руку под открывшийся фонарь и дернула рычаг аварийного катапультирования. Ей пришлось зажмуриться и зажать уши, когда сработал ракетный двигатель катапультной системы, и кресло пилота улетело в небо. Когда из-за широкого рукава рясы показалось лицо Прида, экклезиарх свирепо ухмылялся.
Розенкранц нырнула в опустевшее пространство кабины и скользнула в кресло второго пилота, расположенное ниже.
- Прид!позвала она.
Священник кивнул и опустил фонарь кабины на место. После этого экклезиарх бросился в десантное отделение «Валькирии», где сидели молчальники-пробисты с тяжелыми болтерами.
У Розенкранц сейчас было две главных задачи. Первая: прекратить огонь по штурмовикам из десантного отделения только что захваченной «Валькирии». И вторая: не позволить второй «Валькирии» и «Вертиго» стрелять по ней.
Ей было приятно снова оказаться в кабине самолета, и ее пальцы автоматически скользнули по рунам приборной доски. Розенкранц летала на «Призраках», но подготовку проходила на «Валькирии», и мгновенно вспомнила детали ее управления.
Грохот болтера с левого борта немедленно прекратился, когда Розенкранц, нажав кнопку с руной, закрыла бортовую дверь. Увы, она не могла отсюда закрыть двери в бортах второй «Валькирии» и «Вертиго».
Ее палец замер над кнопкой. Она не могла поверить, что собирается сейчас уничтожить собственный самолет. Розенкранц вздохнула. Спустя секунду, она преодолела колебания и выпустила ракету «Адский Удар» прямо в открытую дверь десантного отделения «Призрака».
«Вертиго» просто исчезла. В одно мгновение самолет стоял на посадочной площадке, а в другое его уже не было. Свет. Звук. Град обломков, посыпавшихся на крышу тюремного комплекса. Но, как хорошо знала Розенкранц, то, что взлетело в небо, рано или поздно окажется внизу. Пылающий фюзеляж «Вертиго», подскочив вверх, обрушился на «Валькирию» Адепта Сороритас, стоявшую впереди.
Включив двигатели, Розенкранц подняла самолет с посадочной площадки и медленно развернула его. «Валькирия», называвшаяся «Хранитель Чистоты», судя по надписи на пилотском шлеме, лежавшем в кабине, была гораздо маневреннее «Призрака» - что не удивительнои легко управлялась, предоставив Розенкранц обзор горящей, усыпанной обломками крыши. На посадочной площадке здесь и там лежали бронированные тела, и те немногие Сестры Битвы, которые использовали «Хранителя Чистоты» как укрытие, были теперь этого укрытия лишены.
Обстановка на крыше тюремного комплекса быстро изменилась. Воодушевленные успешным захватом «Валькирии» бойцы «Отряда Искупления» атаковали оставшихся фанатиков, подбирая брошенные болтеры, и прижимая огнем немногочисленных Сестер Битвы, укрывшихся за горящей секцией крыла недалеко от края крыши. Розенкранц потянулась было к гашетке мультилазера, но решила позволить штурмовикам довести бой до победы своими силами.
Внезапно флайт-лейтенант услышала стрельбу в десантном отделении: приглушенный треск выстрелов флотского пистолета. Включив внутренний вокс, она стала прислушиваться к пугающим звукам тел, с силой врезавшихся в металл корпуса.