Трондин увидел их варбосса, широкоплечего воина, который был на голову выше орков вокруг него, его лицо было вымазано черной боевой краской, и только злые красные глаза просвечивали сквозь нее. На нем был огромный рогатый шлем, а в каждой руке он держал тесак длиной с хафлинга, зазубренные лезвия тесаков сверкали в лучах полуденного солнца.
Увидев своих врагов, орки прекратили громкие крики и стали бить оружием по клыкастым мордам, намалеванным на их щитах. Их резкие голоса резали воздух, какофония их рёва заглушала глубокую песню армии дварфов. Медные рога и беспорядочный барабанный бой возвестили о начале нового наступления, и орки хлынули вперед, размахивая оружием и щитами в воздухе.
Тронд жестом подозвал своих каменотесов, и они двинулись вперед, неся между собой глыбу гранита, высеченную в виде длинной плоской ступени, украшенной рунами. Опустив его на землю железными кольцами, вбитыми в его концы, они положили камень обиды перед королем. Он кивнул им, а затем повернулся лицом к своей армии, которая замолчала.
Здесь я положу Камень Обиды Жуфбара, и здесь мы будем стоять! крикнул он, и его голос ясно прозвучал над суматохой орков. Я буду победителем, стоя на этом Камне Обиды, или меня похоронят под ним. Ни один гном не отступит от этой линии. Победа или смерть!
С большой церемониальностью, Тронд шагнул на камень и снял с плеча свой топор с широким лезвием. Он поднял его над головой, и гномы радостно закричали. По его сигналу началась битва.
С громким ревом первая пушка открыла огонь, и ее ядро пролетело над головами гномов. Отскочив от дерна в огромном взрыве грязи и травы, шар скользнул вперед и врезался в линию орков, отрывая конечности от тел и ломая кости. Люди барона громко зааплодировали, а гномы возобновили свой скорбный гимн Гримниру. Последовавшие один за другим три громких выстрела возвестили о начале бомбардировки, когда другие орудия открыли огонь. Не обращая внимания на растущие потери, орки продолжали двигаться вперед, крича и подпрыгивая от возбуждения. Свист арбалетных стрел и грохот ружейных выстрелов усилили шум битвы, когда другие войска дварфов выпустили свое оружие на атакующих зеленокожих.
К тому времени, когда орки врезались в строй гномов, почти треть из них была ранена или убита. Клыкастые лица, ревущие боевые кличи, встречались с упрямыми бородатыми лицами с мрачным напряжённым настроением.
Тесаки и молоты орков со звоном отскакивали от кольчуг и пластинчатых доспехов, а топоры и молоты гномов рассекали плоть и дробили кости. Несмотря на свои потери, орки продвигались вперед, и их численность уже начала сказываться на тонкой линии дварфов. Громовержцы размахивали ружьями, как дубинками, а топор Трондина пел в воздухе, рассекая врагов на части.
Земля содрогнулась от сильного удара, и Тронд почувствовал грохот множества копыт. Он повернулся направо и посмотрел поверх голов своих товарищей, ожидая увидеть рыцарей Вессала, рвущихся вперед против движения орков, окружающих гномов. К своему ужасу, он увидел, как стена верховых зеленокожих на кабанах прорвалась сквозь хафлингов, раздавив их своими рысаками и наплевав на грубые копья.
Барон бросил нас! воскликнул Барундин, стоя рядом с королем. Принц указал за своё плечо, и Трондин, обернувшись увидел людей, удаляющихся с поля боя. Орки быстро продвигались по теперь уже открытому полю.
Клятвопреступник! крикнул Трондин, едва не падая с Камня Обиды.
Визг гигантских кабанов смешивался с грубыми криками атакующих орков, заглушая проклятия Трондина. Опустив копья, всадники-кабаны врезались в молотобойцев Трондина, как молния.
Грубые железные наконечники копий разбивались о кованые гномами стальные доспехи, а кабаны топтали бодали все, что находилось перед ними. Молотобойцы размахивали своими тяжелыми кирками по широким дугам, сбивая всадников с их свиных коней и ломая кости. В разгар сражения Трондин стоял на своем камне недовольства, отрубая головы и конечности своим руническим топором, выкрикивая при этом имена своих предков.
Особенно крупный и жестокий орк пробился сквозь толпу, держа над головой тяжелое копье. Трондин повернулся и поднял топор, чтобы парировать удар, но был слишком медлителен. Зазубренное острие копья скользнуло между накладными пластинами, защищавшими его левое плечо, и глубоко вонзилось в королевскую плоть. С ревом боли Трондин опустил свой топор вниз, отсекая руку орка от его тела. Копье все еще было воткнуто в грудь короля с прикрепленной рукой. Когда он сделал шаг назад, мир закружился вокруг него. Его нога соскользнула с задней части Камня Обиды, и он с грохотом рухнул на грязную землю.
Хенгрид Драконфое что-то крикнул своим товарищам-молотобойцам, и они бросились вперед, окружив короля, а в бой хлынуло еще больше орков, присоединившихся к всадникам-кабанам. Барундин оказался втянутым в бурлящую схватку, его топор рубил направо и налево, пока он пытался встать рядом с отцом. Лицо короля было бледным, а из-за тяжелой раны на его доспехах проступил густой румянец. Однако глаза Трондина все еще были открыты, и он повернулся к Барундину.
Почувствовав на себе пристальный взгляд отца, Барундин воткнул штандарт в землю и повел его вниз по дерну поля. Он поднял свой топор и бросился вперед, чтобы встретить приближающихся зеленокожих.
За Жуфбар! закричал он. За короля Трондина!
* * *
Когда одинокая фигура приблизилась, гоблины бросились врассыпную, бросив грабить трупы, разбросанные по узкой горной долине. Мертвые орки и гоблины были свалены в кучу в пяти местах вокруг тел гномов, на которых они напали из засады и которые сражались до самого конца. Гоблины попятились в дальний конец долины, опасаясь мощной ауры, окружавшей вновь прибывшего дварфа.
Он был одет в инкрустированные рунами доспехи, с его плеч свисал пурпурный плащ. Его длинная белая борода была перевязана золотыми заколками и ниспадала от шлема до колен. Белый Гном пробирался между грудами убитых, его взгляд метался по сторонам. Увидев объект своих поисков, он резко повернул направо, пробираясь мимо груды расчлененных тел орков. В круге мертвых зеленокожих лежали четыре гнома, среди них видавший виды металлический штандарт, вбитый в землю на дне долины.
Один из гномов сидел прямо, спиной к штандарту, в его седеющей бороде запеклась кровь, а лицо превратилось в багровую маску. Глаза дварфа задрожали и открылись при приближении Белого Гнома, а затем расширились в благоговейном страхе.
Громбиндаль! он захрипел, его голос надломился от боли.
Да, принц Дортин, это я, ответил Белый Гном, опускаясь на колени рядом с упавшим воином и кладя свой топор на землю. Он мягко положил руку на плечо принца. Жаль, что я не прибыл раньше!
Их было слишком много, сказал принц, пытаясь подняться. Кровь запузырилась из огромного пореза на его виске, и он снова рухнул на спину.
Дортин посмотрел на Белого Гнома, его лицо исказилось от боли.
Я ведь умираю, правда?
Да, ответил Белый Гном. Ты храбро сражался, но это твоя последняя битва!
Говорят, что ты приходишь из Чертогов Предков, сказал Дортин, один глаз которого теперь был запачкан свежей кровью. А они меня там примут?
Грунгни, Валайя, Гримнир и твои предки будут более чем рады тебе, сказал Белый Гном. Они будут чествовать тебя!
Мой отец начал было Дортин.
Он будет очень горд и огорчен, прервал его Белый Гном, подняв руку.
Он объявит о своей обиде перед орками, сказал Дортин.
Так и будет, кивнул Белый Гном.
Ты поможешь ему отомстить за меня? спросил принц, уже закрыв глаза. У него перехватило дыхание, и он с последним усилием заставил себя посмотреть на Белого Гнома. Ты отомстишь за меня?
Я буду рядом с твоим отцом, потому что не могу быть здесь ради его сына, пообещал Белый Гном. У тебя есть клятва Громбриндаля.
И мы знаем, что твоя клятва тверда, как камень, сказал принц с улыбкой. Его глаза снова закрылись, а тело обмякло, когда смерть забрала его.
Белый Гном встал и окинул взглядом поле битвы, прежде чем снова взглянуть на поверженного принца. Он сунул руку в рюкзак, достал широкую лопату и воткнул ее в землю.