Он ответил мгновенно:
«Самый опасный человек в России сидит в Кремле. Вам ничего не угрожает. Я сейчас спущусь».
Дальше события развивались стремительно.
«У нас гости под окнами, писал Леша. Весь переулок перегородили. Три черных микроавтобуса с красной полосой по борту. У арки две легковушки. Такие же. Все забаррикадировали начисто. Пытаются въехать под шлагбаум».
«Сотри все, связанное сам знаешь, с кем, приказал Олег. В том числе это сообщение. И звони Герману Львовичу».
«Уже, отчитался Леша. Адвокату сейчас позвоню».
«Ок».
«Они требуют открыть».
«СБ?»
«Да. У них ордер на обыск. По их словам».
«Тяни время, сколько сможешь. Желательно до приезда адвоката».
«Грозятся распилить дверь».
«Пусть пилят. Все равно ограбят начисто».
Наконец, в кабинете появился Андрей.
У меня обыск в офисе, сказал Олег.
Этого следовало ожидать. Извините. Боюсь, что офисом они не ограничатся. Жаль, что не получается у вас остаться, Олег Николаевич. Действительно хотел выспаться. Мое присутствие требуется для завершения анализа карты?
Нет, все в памяти.
Отлично! Когда будет готово, закачайте ее в облако и сотрите оригинал. Я сам с вами свяжусь.
А если он не успеет обработать результаты.
Закачайте то, что есть. Оригинал не должен попасть к ним в руки.
Хорошо.
Могу я воспользоваться машиной?
Возьмите Фольксваген Марины.
Нет. Его слишком легко связать с вами. «Тахион», если можно. Понимаю, что машина не ваша. Но даю слово чести, что она к вам вернется.
Тогда с вас еще одно слово чести. Там в бардачке ваш пистолет. Дайте мне слово, что вы им не воспользуетесь.
Только в тире и в лесу по баночкам.
Даете слово?
Да.
Олег обвел взглядом комнату, порылся в карманах.
Куда же я дел ключи?
Вы их забыли в замке зажигания. Все в порядке.
Да? Ок.
Спасибо за все. Прощайте!
Альбицкий ушел. Послышался гул мотора, и Олег Николаевич с Дмитрием еще минут десять смотрели, как удаляется и слабеет сигнал с модов на компьютере.
«Обыскивают кабинет, пришло сообщение от адвоката. У Леши отобрали телефон».
«Герман Львович, дверь распилили?»спросил Олег.
«Не успели, я приехал раньше».
«Спасибо. Что их интересует?»
«Пакуют технику. Всю. Биопрограммер, компьютеры, планшеты, телефоны».
«Ну, это с концами».
«Боюсь, что да. Но обжалуем, конечно».
«Препараты?»
«Ноль внимания».
«Ну, хоть что-то».
«Все забрали. Лешу везут на допрос».
«Едешь с ним? Я оплачу».
«Конечно. Берем 51-ю».
«Хорошо, что еще не отменили».
«Да, осталось право не свидетельствовать против себя. Как ни странно».
Ну, что, Дима, ждем гостей дорогих, сказал Олег и кивнул в сторону компьютера. Сколько ему еще?
Пишет, что три часа.
Понятно. Сможешь подежурить?
Да, я все равно не засну.
Я попробую. Разбуди меня, как закончит. Или, когда за нами придут.
Хорошо, Олег Николаевич.
Олег поднялся к себе и честно пытался уснуть, пока не начало светлеть небо, и в саду не запели первые птицы. Тогда пришло сообщение от Германа: «Мы закончили. Ничего нового они не узнали».
«Мне их ждать?»
«Боюсь, что да».
«Сможешь приехать? Если в состоянии, конечно».
«В дороге посплю. Приеду, естественно, а то еще подкинут что-нибудь».
«У меня целый шкаф того, что можно подкидывать».
«Кроме того, что у тебя в шкафу, бывает еще оружие и взрывчатка».
«От клиента нож остался».
«Ох! Выкинь куда-нибудь».
Олег оделся и спустился в кабинет.
Там, за монитором, еще сидел Дмитрий.
Он закончил анализ? спросил Олег.
Да. Все не решался вас разбудить. Тут такое! Авгиевы конюшни!
Олег сел рядом и взглянул на экран.
Глава 4
Цифры вверху изменились. «Результат диагностики: положительный, 100 %». И под ней: «Потребность в психокоррекции: необходима, 100 %». И чуть ниже еще одна красная надпись: «Террористическая опасность».
Под надписями располагался краткий текстовый отчет.
Он нам еще наврал с три короба! сказал Дима. Смотрите!
Не совсем. Честно пытался врать поменьше. Но да, умалчивал.
Начиная с того, что никогда не собирался делать коррекцию. И оправдываться перед СБ тоже.
«Альбицкий Андрей Аркадьевич, гласил отчет. Тридцать один год. Образование высшее. Уроженец Москвы»
Он казался Олегу моложе. Лет двадцать пять максимум.
«Программист, предприниматель».
«Считает, что СБ отобрала у него бизнес и организовала убийство его жены и его друга. Соответствие действительности: восемьдесят пять процентов. Создал подпольную организацию Лига Свободы и Справедливости (ЛСиС), целью которой является поиск и убийство людей из «черного списка». Список составляют его сторонники по материалам прессы и жалобам пострадавших от «произвола»».
На «черный список» стояла ссылка. Олег кликнул по ней.
Госчиновники, судьи, сотрудники СБ, следователи, полицейские
Рядом с каждой фамилией стояла должность, вина и комментарий: «проверяется, идет следствие, идет суд, приговор, в работе, приговор исполнен». Исполненных приговоров было немного. Около пяти. Но, кажется, обо всех этих убийствах Олег Николаевич уже слышал.
Что за следствие и суд? спросил Олег.
Похоже, они построили целую систему альтернативных институтов. Пока не понимаю, как это работало.
Тем временем, Дима прокручивал список вниз. Госчиновники обвинялись в хищениях из бюджета, воровстве, взяточничестве и подавлении оппозиции, судьив вынесении заведомо несправедливых приговоров, СБшникив рейдерстве, убийствах и фабрикации дел, следователив фабрикации дел, полицейскиев избиениях и пытках подозреваемых.
Дмитрий хмыкнул.
Знаете, Олег Николаевич, я бы тоже за это убивал.
Это не слова врача, отрезал Олег.
Ну-у, отправлял на психокоррекцию.
А что с остальным? спросил Олег. Он своего друга убил? Этого Илью?
Нет. Я смотрел расшифровки долговременной памяти. Именно к нему Альбицкий бросился к нему на помощь, по смске. Зеркальные нейроны подвели. То, что он рассказал дальше, в общем, вполне адекватно.
Ну, хоть здесь не наврал.
Олег прокрутил список вниз, сотни фамилий.
У него похоже память абсолютная
Эйдетик, кивнул его ассистент. Есть в диагностике.
В самой последней строчке списка стояло имя, которое в России знают все. Рядом с именем и должностью имелась надпись: «В работе».
М-да, сказал Олег. Ты это видел?
Угу. Что делать будем? Нам могут влепить пособничество терроризму.
Мы честно не знали.
А кого это волнует?
Да, в России живем. Ладно, Дима, закачай его карту в облако. Пароли мне. Архив потри. Все, что имеет отношение.
С улицы послушалось шуршание шин, в зазоре между забором и его бетонным основанием вспыхнул свет фар. И Олег впервые пожалел, что забор у него глухой: ничего не видно. Но автомобиль или автомобили явно остановились, судя по теням в том же проеме.
Кажется за нами, сказал Олег.
Я закончил, отчитался Дима.
Все стер?
Да. Все закачал. Все стер.
Тебе лучше уйти. Пароли пусть будут у тебя. Может быть, хоть твой телефон не отберут. Уходи через заднюю калитку.
Я помню, кивнул Дима.
Звонок заиграл «К Элизе» через минуту после того, как он ушел.
Германа еще не было.
«Они здесь», написал ему Олег.
«Подъезжаю. Минут через десять».
Вспомнил про нож. Но в ящике стола, куда он его запер, пока Андрей уходил в туалет, ножа не было.
Когда он успел?
Но рассуждать об этом было некогда. Звонок не унимался. Олег стер переписку с Лешей и адвокатом и пошел открывать.
Откройте! Это СБ! кричали за калиткой.
Хотелось бы, конечно, дождаться адвоката, но калитки было жалко, распилят ведь сволочи! И не хотелось идти на конфликт. Олег предпочитал решать дела миром. По возможности.
За дверью стоял Виктор Петрович Палий, собственной персоной. Невысок, худощав, лыс, с острыми СБшными глазками на круглом лице. Одет в официальный серый костюм. За ним еще человек десять молодцев с автоматами наперевес.