Когда жрецы дошли до храма Крома, им на встречу вышли воины и служители бога бурь и ненастий. Выжить они не рассчитывали, но собирались что-то защищать Что-то Храм Крома словно бы светился изнутри солнечным светом Это сияние жрецы верховного бога и собирались защищать?! Их был жалкий десяток против чуть ли не сотни врагов и болотных тварей. Им было страшно, очень страшно. У кое-кого тряслись руки, кто-то даже плакал, но все они вышли на площадь, сжимая в руках оружие. Впереди всех стоял высокий статный жрец с полностью седыми волосами, он горько усмехался, а сухие жилистые руки его раскручивали боевой шест, обитый железом. Он знал, что этот бой станет для всех них последним, но уступать не собирался, потому что защищал нечто, значащее больше не только его жизни, но и жизней всех жителей города. Всех
Потом волна тварей и служителей бога Тьмы кинулась на жрецов Крома.
Мир перед глазами Ривса завертелся, покрываясь пеленой бело-желтого тумана. Неожиданно Дримс оказался перед входом в храм Крома. Он оглянулся. Площадь перед храмом была завалена трупами тварей и людей. Тела жрецов верховного бога и его воинов живописно висели на ограде, окружавшей их обитель. Со ступеней храма некогда текли ручейки крови, сейчас же они засохли, превратившись в бурую корку на мраморных плитах. В тихом ужасе капитан вошел внутрь. Его чуть не вырвало: весь пол храма был завален истерзанными телами людей со вспоротыми животами, вырванными сердцами и раскрытыми в последнем предсмертном крике ртами. У части мертвецов отсутствовала кожа на теле, у кого-то были вырваны глаза, изрезаны тела, отрублены пальцы На алтаре Крома, возле его поваленной статуи, была прикручена какая-то девушка, уставившаяся на Ривса остекленевшими глазами. На всех шести принесенных неизвестно откуда жертвенниках так и остались лежать последние истерзанные люди. Те, кто был замучен раньше, гурдами тел валялись на полу оскверненной обители бога бурь и ненастий.
В ужасе Ривс выскочил на улицу и бросился бежать, не разбирая дороги. Остановился он лишь около своей части. Главное здание чадиловверх поднимался густой черный дым. Пожар начался из-за двух рухнувших прямо на крышу вертолетов, проломивших чердак и перекрытия верхнего этажа.
Тут солдаты дали свой последний бой.
В здании собрались гражданские, которые пытались забаррикадироваться, но не смоглитвари и жрецы богов Тьмы до них добрались, несмотря на все попытки солдат спасти мирных жителей.
К своему ужасу Ривс наткнулся на тело Лавджоя. Он был почти погребен под тушами болотных монстров. Одну руку ему оторвали, а погиб он от того, что кто-то из жрецов зашел ему за спину и выстрелил в затылок. Через несколько метров от Лавджоя обнаружились распростертые тела Бена, Рыжика, Сантала, Флайтана и еще нескольких знакомых солдат со стены.
На летном поле был установлен жертвенный камень, вокруг которого лежали трупы горожан и солдат Последней жертвой оказался Ленс Беднягу Дримс узнал с трудом, так сильно было обезображено его лицо.
Ривс вновь шел куда-то, сам не зная куда, натыкаясь на жуткие сцены зверств, отчаяния и мужества. Ему казалось уже, что он сходит с ума, и этому кошмару не будет конца, когда вдруг наткнулся на завал из тел жрецов и тварей. Завал был перед входом на вокзал. Видимо, люди смогли сесть на поезд и покинуть обреченный город, только далеко ли они уехали?
Ривса прямо тянуло в здание железнодорожного вокзала. Преодолевая омерзение, он стал перебираться через вал тел, на вершине которого так и замер. Потому что увидел себя. Он был пришпилен каким-то дрыном к массивным двойным дверям, одна створка которых была распахнута настежь. Дрын торчал из груди обвисшего на нем капитана. Около Ривса на ступенях лежали автомат и нож Видимо, когда кончились патроны, он пошел в рукопашную
Они тоже не смогли спастись, сказала кто-то из-за спины капитана. Он резко обернулся, поскользнулся на телах и рухнул прямо в застывшую лужу крови и слизи, что натекла из-под тел монстров и жрецов богов Тьмы.
Викки? поразился летчик, увидев девушку. Как ты тут оказалась? Уходи скорее, тут опасно!
Успокойся, она слетела с вала тел, повисла в воздухе перед Ривсом, протянула ему руку. Он ухватился за узкую теплую ладошку девушки и встал на ноги. Это всего лишь сон, мне ничего не грозит.
А кто «они»? тупо поинтересовался Дримс.
Люди, которые уехали на поезде. Через пять километров поезд остановили болотные твари и всех сожрали, она пожала плечами.
Это будущее Миранды и мое? похолодел внутри Ривс.
Один из возможных вариантов, она кивнула. Решать тебе. Редко когда судьба не только города, но и целого мира оказывается в руках одного лишь человека. Хотя У других еще есть возможность спасти мир, а вот тебя Тебя вряд ли
Что за бред? довольно грубо осведомился Дримс. Но понял, что вспылил и сжал ладонь девушки, молча извиняясь за свое поведение. Я ничего не понимаю. Я хочу проснуться. Это какой-то кошмар. Я сошел с ума?
Вряд ли, она вновь пожала плечами.
Я не хочу навсегда остаться в Миранде, Викки. Я не хочу тут сдохнуть, прошептал он, сжимая ее теплую ладонь.
Так не оставайся, девушка мягко высвободила ладошку и улыбнулась.
Жрец Сета обещал, что такого не будет, Викки. Зачем ему меня обманывать? Это глупо Их потом не оставят в покое, когда найдут жертвенники и жертв их ритуалов пробормотал Дримс, мотая головой.
Ты сам себе веришь? ее серо-зеленые глаза были полными тоски, боли и и надежды?
Нет, не верю, он покачал головой. Не верю. Но я не могу так больше жить существовать, видеть все это, этих людей. Они не хотят жить иначе. Не хотят. Я не хочу здесь оставаться.
Ривс, только ты можешь решить, как будет дальше. Только ты сам хозяин своей судьбы, она улыбнулась. Ты можешь спасти Миранду и всех ее жителей. Только ты и можешь это сделать. У Миранды есть шанс, его дать можешь лишь ты.
Викки
С ее именем Ривс и проснулся в своей служебной квартире. За окном опять клубился туман и накрапывал мелкий дождь. Вечер опустился на город.
5
Ириалисса и Дарел стояли на крутом скальном обрыве. Под их ногами плескалось море, набегая на прибрежные утесы и разбиваясь на миллионы брызг. Над головой жрецов носились недовольные бакланы и чайки, пронзая воздух визгливыми голосами.
Кажется, убить мероэне лучшая наша затея, вынужден был признаться Дарел. Она оказалась нам не по зубам. Мы ее только разозлили. Ответ ее был весьма болезненным Я даже не предполагал, что в Розми столько жриц Лоули и воинов Лоули
И что ты предлагаешь делать теперь? холодно осведомилась Ириалисса, вскинув пепельную голову. Уже поздно отступать. Наши ордена пострадали, а наши братья и сестры были перебиты зря, что ли?
Я не предлагаю отступать, если ты об этом, Дарел, прищурившись, посмотрел на вечернее солнце, что уже начало свой путь к горизонту. Да, жрицы Лоули сумели постоять за себя, и еще как! Ошибкой было полагать их слабыми противниками, выродившимися внутри своего ордена, превратившимися в ненормальных бабенок, добровольно запершихся на своих островах в море Мечты. Они давеча ответили за нападение на их мероэ И как ответили! Потери среди жрецов Крома и Пантеры были очень велики.
А о чем же ты? вскинулась Ириалисса. Ее ордену тоже ощутимо досталось. И по ее престижу недавняя бойня ударила сильнее всеговедь только погибла верховная жрица Пантеры, орден только избрал новую главу, и вот уже жрицы Лоули собирают с него кровавую жатву.
Теперь у нас точно нет возможности отступитьнас уничтожат не только жрицы Лоули, но и собственные соратники, что приняли нашу сторону и поплатились за это. И не стоит забывать о генерале Бодлер-Тюрри. Он уж точно не спускает с нас глаз. Если мы отступимся, он для профилактики заговоров и народных волнений спустит с нас шкуры и выставит их на всеобщее обозрение, посулил Дарел.
И что нам делать? Эти чокнутые бабенки проредили моих воинов и жрецов, а несогласные, что ранее не решались выступить, примкнули к твоим отступникам и куда-то смылись, зло бросила женщина.
Да, наши ряды они тоже хорошо сократили, был вынужден признаться Дарел. А воины Крома итак, к сожалению, почти в полном составе против Тиберия. Особенно после смерти их главы и нападения жриц Лоули, еще одна ошибка, которую совершил Дарел, послушав Ириалиссу: убил главу воинов Крома. Как он и опасался, большая часть их решила покинуть храмы, уйдя в горную Обитель. Я говорил тебе, они ушли в нашу обитель в Великих Горах. Она почитается неприступной. Из других городов мне приходят похожие донесения.