Их было пятеро.
Первого мероэ уложила броском сабли, которая пригвоздила его к входной двери. Второй уже успел очухаться и чуть не убил женщину ударом короткого меча. Мероэ нырнула на пол, уходя от его удара, и сумела подрубить колени третьего противника, бросившегося на нее. Он свалился на пол и выбыл из игры. Осталось еще трое.
Оэктаканн выдернула саблю из горла первого убитого противника, приняла стойку. Ее возможные убийцы замерли напротив.
Все пятеро, поджидавшие ее в засаде, были вооружены мечами или длинными кинжалами, или саблями. Значит, это собратья по жреческому цехувряд ли простые бандиты умеют настолько хорошо пользоваться этими видами холодного оружия, чтобы пойти с ними на дело. И вряд ли они не взяли огнестрельное оружие из боязни, что на выстрелы приедет полициятут она, конечно, приезжает, но очень не скоро, а соседям плевать друг на друга.
Как и ожидала служительница богини славы и победы, противники бросились на нее одновременно. Она приняла на скрещенные сабли удар всех троих мужчин, руки у Оэктаканн загудели от напряжения и силы ударов, но она смогла оттолкнуть клинки нападавших, и сама ринулась в атаку, совершая один пируэт за другим. Спасти ее могли только скорость и проворность.
Очень быстро мероэ вновь оказалась у окна. Она сделала несколько стремительных шагов в его сторону, взлетела на подоконник и, оттолкнувшись от него, прыгнула за спины жрецам. В том, что они жрецы и воины, мероэ уже не сомневалась. Одному из мужчин она срубила голову еще в полете. Остались двое. Оэктаканн крутанула сабли, готовясь к новой схватке.
И понеслось!
Звон ударов стали о сталь, искры, высекаемые клинками, и ни одного слова или вопроса. Ни одного.
Все же противники хорошо владели мечамиони сумели зацепить жрицу. Раны были не глубокимина боку и на ноге, хорошо, что не задели руки! но мероэ понимала, что схватку надо заканчивать как можно быстрее, иначе она скоро устанет и ослабеет от потери крови. Женщина ловко подцепила носком ноги саблю, выпавшую из руки третьего поверженного ею противника, и метнула в лицо младшему из нападавших. Он рефлекторно попытался прикрыть лицо и пропустил удар клинка мероэ в сердце.
Жрецы смотрели друг на друга, кружа по центру комнаты. Оэктаканн была ранена, но очень зла. Ее соперник не был ранен, но он испугался верховной жрицы, которая еще и улыбалась, сверля его ледяными голубыми глазами.
Вновь атака жреца. Отчаянная и яростная. Служительница Лоули отбивает ее, но короткий меч достает женщину в левое предплечье, одна из сабель выпадает из рук мероэ. Противник радуется и кидается в новую атаку. Оэктаканн отбила бы ее, но тут женщину за ногу хватает воин, которому она в самом начале боя подрубила коленион все это время лежал без сознания, а тут очнулся. Мероэ падает на спину в лужу крови. Атакующий жрец нависает над ней, заносит меч, но Оэктаканн и стала верховной жрицей потому, что оналучший воин в своем ордене. Женщина не выпустила саблю из рук и сейчас воткнула ее в живот противнику, резко повела ее в бок, распарывая тому брюхо.
Оэктаканн оказалась с ног до головы облита кровью врага, а на тело ее еще и кишки жреца вывалились.
Б! помянула недавних встреченных ею у бара девиц мероэ. Откинула разбитую при падении на ковер голову назад, приложилась затылком о залитый кровью паркет. Выругалась еще раз, конечно же.
Она стряхнула с себя внутренности жреца, встала, подошла к заразе, что схватил ее за ногу. Так, кажется, это было последнее, что он сделал в своей жизниизволил окочуриться, и как же не вовремя! Мерзавец!
Вот суки-то! мероэ облокотилась о подоконник. И как я теперь узнаю, что за тварь вас ко мне подослала?
Женщина все же заставила себя подобрать сабли, кое-как из обрывков одежды поверженных противников соорудила себе повязки, и принялась осматривать трупы в поисках орденских знаков или татуировок. На плечах троих из них она обнаружила татуировки волков, а на лопатках двоихкошапанов.
Прекрасно, констатировала мероэ. Значит, Тиберию и жрецам Пантеры я мешаю. Интересно, чем? И я или же королева? Оэктаканн еще недолго посидела в задумчивости, вспоминая недавний разговор с одним из жрецов Крома, что предлагал ей присоединиться к тем, кто полагает незаконной передачу короны Талинде I.
Что ж, Тиберий, тебе не повезло.
Мероэ не сомневалась, что сегодня вечером или завтра утром, кто-то явится посмотреть, от чего же убийцы не вернулись в храм? Поэтому, усмехнувшись, женщина обмакнула палец правой руки в подсыхающую кровь на полу и написала на стене краткое послание: «Я знаю. И не забуду. Ждите».
Жрица вышла из квартиры, плотно закрыв за собой дверь. У выхода на улицу она встретила какого-то молокососа, возомнившего себя самым крутым бандитомон прямо у лестницы угрожал ножом какому-то работяге, что забился в угол. Недолго думая, мероэ взяла за шкирку бандита, развернула к себе лицом, дала полюбоваться на свое залитое чужой кровью лицо и процедила:
Знаешь, кто я?
Да, он закивал в подтверждение своих слов.
Догадываешься, что я нынче не в лучшем настроение?
М-м-м, он вновь закивал головой.
Машина есть?
Да
Далеко?
Нет За углом
Давай ключи от нее и скажи номер. Мне надо домой. Ванну принять.
3
Талинда смотрела на горящий над башнями Замка закат. Он походил на небесный пожар. Небо горело. Небо пылало
Королева вытянула шпильки из волос, помотала головой, освобождая тяжелые длинные волосы из тугой прически. Очень сильно болели виски и глаза от недосыпа и непролитых слез. Девушка понимала, что лучше бы ей поплакатьстанет легче, но ничего не получалось. Последний раз она плакала у тела деда, когда он умер после ее коронации. С тех пор Талинда так и не смогла пролить ни слезинки: постоянно кто-то отвлекал ее самыми разными делами и бумагами, требовавшими высочайшего присутствия или одобрения, или же запрета, постоянно надо было общаться с иностранными делегациями или лидерами других стран, со своими собственными министрами, советниками и прочими, прочими, прочими
Если бы не госпожа Коменски, согласившаяся и при Талинде быть пресс-секретарем (да еще и взвалившая на себя кучу других обязанностей), господин Ларусминистр иностранных дел, и несколько дедовых сподвижниковкоролева бы еще недели две назад прыгнула бы с самой высокой башни Замка Королей. Хвала всем богам, что генерал Бодлер-Тюрри также принял решение временно задержаться в Замке и помочь королеве, тем более что заговорщики и недовольные уже поднимали головы. Керши все же решила развить свой успехна границе начались беспорядки, во Фритауне и в Ариэль люди Бодлер-Тюрри выловили трех кершийских шпионов
Пару шпионов, предположительно кершийского и алсултанского, вот, спасибо тебе, дедушка родимый! поймали военные возле своих охраняемых объектов, что, конечно же, не понравилось маршалу Дженси. А сегодня кто-то из врагов (очень хотелось бы, чтоб внешних, не своих, розмийских) сумел пробраться в Замок Королей. Во всяком случае, глава спецслужбы охраны Талинды так полагал.
Огромный рыжий верзила с лицом бульдога и изворотливым умом лисы, Майкл Фокс, после гибели королевской семьи вообще перевел всю охрану в режим полной боевой готовности и набрал дополнительный штат телохранителей и охранников, несмотря на то, что Талинда была против. Он сумел ее уговорить, а генерал Бодлер-Тюрри полностью поддержал его, усилив охрану двумя десятками своих людей. И сегодня Майкл, без устали искавший любые лазейки в системе безопасности Замка, так и не простивший себе гибели королевской семьи, вновь завел старую песню: кто-то опять сумел пробраться в Замок.
Господин Фокс, неужели вы думаете, что кто-то в состоянии преодолеть нашу систему безопасности?! возопила королева, когда глава ее охраны сообщил ей эту радостную новость. Дело было уже вечером. Королева только сумела выбраться из Малого Тронного Зала, где принимала делегацию Венленсии[3]дружественной Розми страны. Венленсия, находящаяся в состоянии незатихающего вооруженного противостояния с Миррией[4], просила военной помощи у своего куда более сильного и технически развитого партнера.
Я вынужден это признать, хотя ума не приложукак они это сделали, и кто это. Я убежден, что без помощи со стороны кого-то из Замка, проникнуть за периметр невозможно, кивнул Майкл своим грустным мыслям. Тем более, что остается открытым вопрос гибели Вашей семьи и порчи видеозаписей, он хмуро вздохнул, пожевав губу.