Худо-бедно, но работа находилась для всех жителей городка, кто не ленился и желал трудиться. И пусть выбор был не особенно богат, но и совсем уж без работы никто не оставался. Люди были благодарны прежнему хозяину земель, основавшему у них стекольную мастерскую и его предкам, некогда построившим монастырь Иштар, что до сих пор высился в десятке километров от Лисити.
Теперь же могилу хозяина полуразрушенного замка с увлечением раскапывала Мэри Лаура. Последний хозяин величественных руин, что возвышались над городком, Аврелий Килеан Гилберт, был большим чудаком, частенько путешествующим и ищущим всякие небылицы. Назвать его историком ни у кого не повернулся бы язык. Он предпочитал копаться в сказках и легендах, вытаскивая из них крупицы истины о сверхъестественных созданиях, о местах их обитания и их повадках. Причем его совершенно не интересовали реально существующие монстры из Великих Болот и Пояса Желтых Туманов. Ему не интересны были чудовища из моря Ожиданий, так же не интересовали монстры покинутых городов, веками обитающие бок о бок с жителями Страны Мечтаний. Его не интересовали и ведьмы, в существовании коих не просто верил чуть ли не каждый розмиец, но которые всегда жили рядом с людьми или в глуши. Нет! Этого чудака интересовало то, что наверняка являлось сказкой и выдумкойдраконы!
Килеан Гилберт спустил почти все семейное состояние на свои странные поиски и экспедиции, на какие-то непонятные старинные вещи и осколки. Однажды уже в почтенном возрасте он вернулся из очередного путешествия с одной рукой и страшным ожогом на пол-лица. С тех пор Килеан никуда не ездил, ничего не искал, не приобретал странных старинных вещей, вел затворнический образ жизни и лишь иногда его поверенный привозил ему сундуки с книгами на совсем уж сказочные темы: драконы, оборотни, древние войны, древние герои легенд. Единственной его страстью помимо этих книг стало стекольное производство.
Килеан основал небольшую мастерскую, куда устроился чудесный мальчишка, сын местного пьяницы. Руки у мальчика были золотыми, фантазия богатейшей. Господин Гилберт отправил его учиться в Оберун (тогда там находились самые лучшие стекольные мастерские, уничтоженные незадолго до прилета пришельцев разбушевавшимся пожаром). Мальчик вернулся в родные края через пять лет и стал творить чудеса, обучая всех желающих. Вскоре мастерская разрослась и стала известна по всей стране, а сам хозяин ее скончался, не оставив наследников.
Огромную библиотеку Гилберта передали в собственность города. На ее основе организовали городскую публичную библиотеку, которая с тех пор славилась своим богатейшим собранием книг на фантастические темы, собранием сказок, легенд, преданий, а так же большим собранием книг различных путешественников и искателей приключений. Часть старинных вещей из коллекции Гилберта, которые смогли определить и как-то классифицировать, перешли в небольшой городской музей, которым жители Лисити очень гордились. Ту же часть собрания Гилберта, которую не смогли никак идентифицировать, так и оставили в покинутом замке, что постепенно разрушался под натиском дождей и ветров.
Местные подростки сложили страшилки про однорукого Гилберта, который бродит ночами по своему замку и что-то там ищет: то свою библиотеку, то что-то из коллекции безделушек. Время от времени мальчишки лазали в замок по ночам, для проверки храбрости, или от любопытства. Их оттуда гонял местный шериф. Каждый местный подросток считал своим долгом зайти хотя бы за вторые ворота в большой выложенный белым камнем двор и постоять на крыльце полуразрушенного замка. Внутрь мало кто лез.
И вот теперь могилу Гилберта раскапывали Ирвин и сумасшедший ученый из столицы.
Когда лопата Мэри стукнула о дерево, женщина издала победный вопль и принялась с еще большим упорством орудовать лопатой, расчищая гроб. Ирвин к этому моменту позорно лежал на куче каменистой земли, вывернутой из раскопанной могилы. Молодая женщина расчистила крышку гроба и с восторженным видом заявила очумевшему ухажеру:
Вот за что я люблю богатых, так это за то, что их прах не развеивают по ветру и можно раскопать могилки, а богатеи имеют привычку уносить в гробы столько всего интересного!
От такого заявления Ирвин чуть не рухнул в раскоп.
Это я с исторической точки зрения, не бойся, Мэри скинула последнюю оставшуюся землю с крышки гроба.
А почему ты думаешь, что там есть что-то интересное? немного пришел в себя парень.
Ты же сам мне рассказал, что по преданию, Гилберт вел дневник путешествий. Почти все тома его дневника хранятся в библиотеке, не хватает только парочки. Ходит легенда, что он завещал их положить в гроб вместе с собой, чтобы унести в могилу свои тайны! профессор истории попыталась откинуть крышку гроба, но та не поддавалась.
Мэри Лаура, это же легенда! возразил Ирвин, содрогаясь от одной мысли, что эта сумасшедшая бабёнка попросит его помочь сломать крышку гроба.
А вот и нет! Не зря мой ассистент сидел в архиве! Он нашел завещание Гилберта, где об этом говорилось, и я думаю, что недостающие дневники лежат в этом упрямом гробике! пропыхтела Мэри, сражаясь с крепкой крышкой, которая плевать хотела на годы, проведенные в землеона была не в курсе, что ей уже положено истлеть!
Неужели ты из-за какого-то завещания будешь ворошить прах мертвых?! Вдруг ничего туда не положили? Ведь у него не осталось родственников, и вообще неизвестно кто его хоронил! в неподдельном ужасе возопил парень.
О, нет! Мэри стерла рукавом пот и пыль со лба. Его хоронили Мэтью Фэллс, парень которого Гилберт отправил учиться и потом назначил управляющим своей мастерской, обязанный всем своему благодетелю, и домоправительница, которая знала Гилберта еще мальчишкой, и ей он отписал остатки своих земель! Мэри схватила лопату и принялась ломать крышку гроба. Я общалась с ее правнучкой, она хоть уже и в возрасте, но помнит свою прабабку и любовь той к умершему хозяину, преданность ему. Ее прабабка была рабыней, а Гилберт еще и вольную ей дал. Такое, знаешь ли, не забывается. Я уверена, они сделали все, что завещал Гилберт!
Мэри отбросила свой инструмент, вновь дернула крышку со всей силы. Затрещали старые доски и проржавевшие замки. Крышка поддалась, и расхитителям гробниц предстал в свете фонаря пожелтевший от времени скелет в истлевших лохмотьях и прекрасно сохранившихся сапогах. Рядом с ним в гробу лежала его шпага, а голый череп украшал венчик длинных седых волос.
Ирвин рухнул в обморок, и, наверное, упал бы в гроб, если бы Мэри его не поймала в полете. Женщина выматерилась и с трудом смогла затолкать соучастника на край раскопа, затем надавала пощечин, а когда тот немного пришел в себя, вручила ему небольшой фонарик со словами.
Эй, это всего лишь скелет, а не гниющий труп!
Ирвин вновь чуть не упал в могилу.
Парень, ты чего? Это уже не человек, это археологический артефакт и историческая находка! Спокойно! она отряхнула пыль с просторных штанов цвета хаки, вновь утерла потное лицо, от чего грязь размазалась по лбу и щекам. Теперь свети мне прямо на скелет, я поищу дневник.
Мэри Лаура, ты собираешься там копаться? придушенно прошептал парень; еще с минуту казалось, что он рухнет в третий обморок, но он все же взял себя в руки и остался на краю раскопа.
Да. Там где-то должен быть дневник. Этоисторическая находка, а не скелет! Тут нет ничего странного или отвратительного, фыркнула женщина, прыгая в раскопанную могилу. Историки благодаря таким находкам узнают, что и как было в разные исторические периоды, как люди тогда жили, что писали, что происходило в мире. Летописи не всегда отражают истинные события, иногда события в них умышленно или случайно искажают. Или суждения летописцев бывают субъективными. Поэтому я буду искать дневник там. Свети!
Это ужасно! Ночью на заброшенном кладбище раскопать могилу! И все из-за какой-то легенды! дрожащими губами зашептал Ирвин, когда Мэри аккуратно принялась приподнимать обрывки ткани, а затем кости руки Гилберта. Это ужасно!
Ирвин, дорогой, она все же оторвалась от своего увлекательного занятия и проникновенно посмотрела в глаза парню, я понимаю, что ты не привык общаться с такими историками как я, и для тебя все происходящеесильное душевное потрясение, но очень прошу тебя: никому ни слова! Постарайся пережить это эмоциональное потрясение молча, чтобы никто не узнал! Ради нашей дружбы!