Решив отвлечься, я осмотрел Макса и чуть было не прыснул со смеху. В отличие от моего, «автопилот» опера видимо был не идеален. Об этом красноречиво говорила армейская каска, мирно стоявшая уже несколько лет на холодильнике просто как элемент интерьера, а теперь переместившаяся на голову спящего друга, и табельный «ПМ», зажатый в руке. Надо отдать должное Щукинумагазин был вынут из пистолета и лежал чуть в стороне. Рядом с магазином сиротливо стояла недопитая стопка коньяка. Макс не изменял своим традициямчастенько его способ уснуть после пьянки становился поводом сделать несколько компрометирующих фото. Я даже на секунду задумалсяа не запечатлеть ли на память эпичного борца с преступностью? Мой телефон так и остался вчера на кухне, так что я тихо направился за ним.
***
Зайдя на кухню, я первым делом наполнил кружку ледяной водой из-под крана и надолго припал к ней, периодически давая себе отдышаться. Вода вообще чудесным образом влияет на организммоментально захотелось есть и курить. Вспомнив, что где-то под столом скрывается пачка потерянных Щукиным сигарет, я наклонился и тут же увидел яркую пачку «Кэмела». Крепкие, дружище здоровье совсем не бережет. Достав сигарету, я направился к окну, готовясь насладится утренним пейзажем спальной окраины и мрачно охренел. Нет, пейзаж за окном был в полном порядке. И старое кирпичное здание интерната, и спорткомплекс «Советский», чуть правее него, и труба районной котельной слева, и даже уродливо спиленные тополя, похожие на бревна, торчащие из земли все было на своих местах. Вот только по узкой улочке, отделявшей мой дом от территории интерната, медленно ползла длинная вереница автобусов. Их было много, чересчур много. Старенькие муниципальные «ЛиАЗы», видавшие виды и списанные уже по несколько раз в странах Евросоюза «Мерседесы», обшарпанные «ПАЗики». Среди всего этого многообразия выделялись новенькие, будто только сошедшие с конвейера белые «НефАЗы», скорей всего стоявшие до сегодняшнего дня где-нибудь на складах «Госрезерва». В комнате противно заверещал мелодией из какого-то ментовского сериала мобильник Щукина. Мелодия резко оборвалась, Макс что-то пробурчал в трубку. Грохнула об линолеум каска.
Диман, я короче полетел, там это самое
Помятый опер заглянул на кухню и застал меня в крайне задумчивом виде. Я молча протянул ему сигарету и кивнул головой в сторону окна.
Это че за парад?.. Удивленно спросил Макс.
Не знаю. Но явно не по случаю дня работника противопожарной службы Кыргызстана. Ты на работу?
Да, в отдел срочно вызывают. В Емельяново что-то случилось, а отправить некого.
Радиостанцию тогда возьми у меня в шкафу, в спальне. Она заряжена, настроена. Если я все правильно понимаю, мобильная сеть может навернуться в любой момент.
Понято. Ладно, на связи, я полетел!
Мы крепко пожали руки и Щукин, на ходу накидывая пальто, растворился в прихожей. Хлопнула дверь.
***
Я не зря попросил Макса взять радиостанцию. Давным-давно, еще во времена поголовного увлечения тематикой выживания, все, кому не лень, копали себе схроны в глухом лесу, закупали стратегический запас тушенки, круп, сметали с полок оружейных магазинов кучу ненужного и неимоверно дорогого снаряжения, «разработанного специально для выживания», тюнинговали «Нивы» и «УАЗики», превращая их в устрашающих, но малоэффективных монстров. Веселое было время. На специализированных форумах всегда можно было неслабо поржать с «диванных выживальщиков», специалистов абсолютно во всех областях и, как правило, ветеранов секретных спецподразделений, а с адекватными людьми, коих было гораздо меньшеинтересно пообщаться и узнать что-нибудь действительно дельное. Со временем, когда обещанный племенем Майя конец света не наступил, все метеориты успешно пролетели мимо старушки Земли, арктические льды не растаяли, а вулканы американского Йеллоустона поворчали и успокоились, тусовка выживальщиков обрела таки свои границы и остепенилась. Ненужный и неадекватный народ практически отсеялся, люди стали чаще просто собираться в лесу с палатками и под алкоголь и крепкий чаек обсуждать дела насущные. Градус паранойи заметно снизился, хотя по-прежнему закупалось снаряжение, строились схроны на дачных участках, а самые отбитые кричали, что на нас вот-вот полетят со всех сторон ядерные ракеты. Наш дружный и в меру пьющий коллектив никогда не относил себя к выживальщикам, но пообсуждать гипотетические глобальные катастрофы мы любили. Да и какой-никакой запас туристического и армейского хлама разной степени полезности дома имелся у каждого. Имелись и радиостанциипростенькие китайские «Баофенги», обладавшие неплохим для своей стоимости функционалом и солидным запасом живучести. Снабженный аккумулятором повышенной емкости и удлиненной антенной, «Баофенг» стал постоянным спутником и во время выездов на шашлыки большой компанией на нескольких машинах, и в походах, и в путешествиях. Как-то раз мы сидели поздним осенним вечером у меня на кухне. Помимо Щукина, с нами был еще один закадычный другАлан, только отслуживший на далеком узле связи в Челябинской области. Именно он и начал разговор об армейских радиостанциях. Уж не знаю, кто умудрился вбить ему в голову такие познания за год срочной службы, но в тот вечер мы, кажется, узнали практически все, что преподают студентам каких-нибудь профильных техникумов на протяжении многих месяцев. Под конец разговора Алан увидел стоявшие на зарядке «Баофенги». Глаза его загорелись нездоровым азартом, и он спросил:
Диман, а это что за пакость китайская?
Это не пакость. Это, Константиныч, нормальные «радейки», просто чуть более компактные, чем твои советские гробы, ответил я, многозначительно подняв вверх указательный палец.
Да я понял, что «радейки». Нафига они тебе? Ментов слушать?
Вкратце мы с Максом объяснили Алану, который редко принимал участие в наших поездках, все плюсы и минусы бюджетной радиостанции. Константиныч надолго задумался, а потом поинтересовался:
Сколько по городу бьют?
Километра два-три, если застройка плотная. В деревне километров на пять долбит спокойно, прикинул Макс.
То есть, теоретически, если чего-нибудь жахнет, и телефонная связь накроется, я смогу тебя вызвонить?
Теоретически, да.
Так ведь это тема, пацаны!
В тот вечер у нас появилась своя аварийная частота, а на следующий день Алан обзавелся собственной радиостанциейдовольно дорогой и навороченной «Моторолой». Я никогда не относился к этой теме серьезно, но второй волной забил у себя условленное «434:300» и убрал «Баофенги» в шкаф. Где они и простояли до сегодняшнего дня.
***
Стук в дверь выдернул меня из воспоминаний, как репку из земли. Натянув футболку и шорты, я прошлепал в прихожую и посмотрел в глазок, ожидая увидеть на площадке Щукина, в очередной раз забывшего у меня папку с документами или табельный пистолет. Мои предположения оказались верны, но только на половину: за дверью действительно стоял полицейский, но раза в два старше Макса и раза в четыре объемней.
Капитан Марченко, участковый уполномоченный. Дверь откройте пожалуйста!
Принесла же нелегкая я вздохнул и открыл дверь.
Дом временно эвакуируется, собирайте необходимые вещи и к 11:00 выходите во двор! Скороговоркой отчеканил Марченко, обдав меня волной сильнейшего перегара. Думаю, если бы в прихожей стояли цветы, они бы немедленно завяли.
Подожди, командир, как эвакуируется? По какой причине? Попытался выяснить я, но участковый только махнул рукой и, сунув мне в руку какую-то книжку, принялся долбиться к соседям. Тут же в дверном проеме появился еще один полицейский, чуть моложе и в звании лейтенанта. В руках у него была папка с кучей бумаг, а внешний вид вызывал желание уложить беднягу спать и не трогать пару дней.
Фамильимчество, машинально пробубнил сонный «летеха», не отрывая взгляда от своих бумаг.
Чего? Не сразу понял я.
Фамилия. Имя. Отчество, с расстановкой повторил он и внимательно на меня посмотрел. Бляха. Как будто Мерлин Мэнсон в лучшие свои годы заглянул мне в душу из-под козырька фуражки. Таких мешков под глазами я в жизни еще не встречал. Больше всего они были похожи на два мощных синяка.