Руслан долго сидел на кровати, уткнувшись лбом в сжатые кулаки. Глухими отголосками в повинной голове прозвучал тихий, полный чуждой ему жалости голос Сони:
Руслан Романович?
Оставь, оставь, тихо, с улыбкой в голосе сказал Фёдорович. Пускай происходит.
Происходит что? Наверняка над этим вопросом задумался не только разбитый Руслан.
Воспоминания о прошлом Самоуничтожение Смирение Осмысливание Прощание Смерть Перерождение
Перерождение. Вот так простовзять и переродиться на предзакате бессмысленного существования, чтобы начать новую, пусть и недолгую, но не лишённую смысла и цели жизнь. А ведь и в правду просто. Надо только решиться на это и сделать первый шаг.
Фёдорович и его родные наблюдали за тем, как ложатся на колени руки и поднимаются просветлённые, незнакомые им глаза.
Для меня весь мир перевернулся. С недавних пор я начал смотреть на него совсем другим взглядом и не понимал, что происходит вокруг, что вдруг изменилось. Почему те, кто всю жизнь были для меня элитой общества, становятся мне противны, а те, кого я презирал и не принимал за людей, внезапно предстают совершенно в ином свете А потом понял, что изменился я сам. День изо дня, слой за слоем я откапывал себя настоящего и теперь могу с уверенностью сказать Гонение за славой и пафосное возвышение себя над другимивсё это дешёвка, пошлость и маски, что прикрывают пустые черепа. У них нет лиц, а в глазницах кишат опарыши Скоро от их падших душ останутся лишь осколки, а тела, потребностями которых они озабочены, просто сгниют в земле.
Руслан осмотрел застывшие в одинаковом недоумении лица и, не мешкая, продолжил:
В глубине души я жаждал пройти свой путь, вырваться из этой пресной массы, жить так, как велит сердце, а не всеобщее мнение, но боялся признаться в этом даже самому себе. Мне противно то, что я прожил столько лет впустую, противно общество, что сделало меня таким, противно то, что я позволил сделать это из себя, и противно, что я такой есть. Но это я. Тот, который умер сегодня. Теперь, когда я всё потерял, и хуже быть не может, когда я наконец сознался себе при свидетелях, каким я мог бы быть мне уже не страшно! Мне легко и теперь я по-настоящему свободен. Только стыдно и перед собой, и перед вами. Прости, что замахнулся на тебя хлыстом, Фёдорович. Простите меня за моё свинское поведение сегодня и за то, что был для вас таким никчёмным крепостником. Я должен был быть вам покровителем, а не «хозяином».
С тяжёлым вздохом он выпустил последний клок дыма от огня, который его больше не сжигал, и ощутил что-то вроде внутреннего очищения. Неукротимое чудище выпустило когти из его внутренностей, зализало ему раны и, забившись в самый потаённый уголок, крепко уснуло.
В этой многозначительной тишине он не видел, как переглядываются крестьяне. Просто сидел и наслаждался давно забытой лёгкостью на душе и почему-то даже на теле.
Ну что ж, с рождением тебя, Руслан! провозгласил Фёдорович.
Руслан смотрел на него, на его невестку, на Соню и Влада. В их глазах читалось понимание чего-то важного, глобального, того, что непременно должно изменить всю их жизнь. Но нет. Изменения коснутся его одного, а эти люди просто разделили с ним этот важный момент. Они почувствовали на себе всё, что сейчас испытал он, и как никто другой поняли его новорождённую потерянность. Они принесли ему свет.
Спасибо, что не бросили в беде и помогли наконец стать человеком, сказал Руслан не своим голосом, заглядывая в глаза каждого.
Он и подумать не мог, что улыбнётся.
Н-нупротянул Влад, глядя то на него, то куда-то в пол. Услышанное произвело должный эффект даже на него. Всё хорошо, что хорошо начинается. Главное, чтобы то, что ты щас понял, было не мимолётным прозрением.
Я всё понял уже давно, но теперь признался в этом самому себе.
Под безмолвное одобрение крестьян он встал, подошёл к ним и протянул руку вышедшему из-за стола Фёдоровичу.
Ты не падай духом и держись того, что понял, сказал он, отвечая на крепкое рукопожатие. Ну правда, не бросай ты это дело. Теперь у тебя всё будет по-другому, и тебе, вот тому, который старый, со всем этим не справиться.
Старого больше нет.
Влад грузно поднялся со стула, и, недолго думая, Руслан протянул руку и ему. Крестьянин посмотрел на него недоверчиво и смущённо. Было видно, что он сомневается не в искренности бывшего крепостника, а в том, сможет ли он её принять, и на глазах собравшихся происходила ещё одна внутренняя борьба. И всё же твёрдая лапа обхватила протянутую руку.
Ладно, забыли всё, пораженчески вздохнул Влад.
Его супруга пошла к кровати, на которой недавно лежал их своеобразный гость. За столом остались двое. Соня не спускала с Руслана блестящих глаз, улыбалась, подавляла улыбку и снова растягивала губы. Что же касается Толикаэтому малому было плевать на всеобщую гармонию. Над головой его кружили чёрные вороны.
* * *
Перед рассветом Руслан не проснулся. Просто ощутил, как дух начинает подниматься из тела, и не стал сопротивляться. Вышел в бесцветное зеркальное измерение, взглянул на своё спящее тело, прошёл сквозь окно и оказался в другом месте. В другом времени.
Теперь он несмышлёный ребёнок. Сидит в кроватке, потирая кулачками глаза, и смотрит, как всполошённая нянька в чепце пытается не дать толпе женщин ворваться в спальню. Безустанно смеющиеся, с пунцовыми лицами, они наваливаются на дверь, тянут в проём руки и громко верещат:
Кис-кис-кис-кис!
Иди ко мне, маленькое, тупенькое создание! Хоть узнаю, что ты такое, а то мне тоже рожать скоро.
Щас мы тебя ка-а-ак помацаем!
Имейте совесть, сударыни! отчаянно восклицает няня в безуспешных попытках захлопнуть дверь. Ночь какая глубокая! Малыш спит уже давно, будьте благоразумны!
Где ты малыша нашла, прошмандовка?! В спальню вламывается потрёпанная графиня Волхонская со спущенной с плеча лямкой платья. Это граф Волхонский Руслан Романович! И мы его забираем.
Она толкает прислугу так, что та падает на ящик с игрушками, и вместе с оравой подруг идёт к детской кроватке.
Куда же, барыня?!
К нам. За стол. Нам с девочками не хватает мужского ик внимания, а этот обалдуй Волхонский свалил к своей княгине. Нам скучно!
Она неуклюже подхватывает на руки заспанного ребёнка и несёт к выходу, спотыкаясь, икая и игнорируя сюсюкающих его женщин и всполошённую прислугу.
Веки так слипаются, что он не успевает поймать момент, когда вырастает в шестилетнего мальчика. У него страшный жар, перед глазами полный мрак, а по груди словно бы топчутся лошадиные копыта.
Взор проясняется, перед ним кружится спальня и вспотевший в суматохе лекарь. Он только что закончил делать больному ребёнку массаж сердца.
Ф-фу! Ну, слава демонам, очухался! закатывает глаза бледная графиня.
Что ж вы раньше меня не вызвали?! восклицает перепуганный лекарь. У мальчика лихорадка! Такой жар! Вы понимаете, что я вытащил его с того света? У него пульса не было!
Ладно, ладно! Получишь двойной гонорар, кривится граф Роман Волхонский и ворчит что-то о мещанской жадности.
Графиня тыкает в него пальцем.
Я бы тебе нового наследника не рожала! И удаляется из спальни.
Куда бы вы, графинюшка, делись? кричит он ей вдогонку и идёт за женой. А я всегда готов, так сказать, к делу, и хоть прямо сейчас.
Да что же вы говорите!
Вы во мне сомневаетесь?
Ошеломлённый лекарь не верит своим глазам.
Роман Андреевич! Куда вы? Мальчику нужен уход!
Слуг позови! доносится в ответ, а потом игривый женский смех.
Лекарь уносится на поиски, а Руслан шевелит раскалённой головой и слабо хрипит:
Пи-ить
Ему одиннадцать лет.
Он сидит, сжавшись в комок, под лестницей, а рядом стоит суровый гувернёр.
Немедленно вылезайте оттуда, юноша!
Отстаньте от меня все!!!
Из гостиной доносится крик Волхонского старшего. Граф требует, чтобы ровно через минуту его сын был там. Тогда гувернёр сует голову под лестницу и злостно рычит:
Я повторяю в последний раз! Если ты сейчас же не пойдёшь собираться на этот чёртов детский бал, я
Ненавижу! Ненавижу вас всех, с вашими долбаными балами!!! вопит с комом в горле Руслан. Не пойду! Не заставите!!!