Она произнесла это без упрёка и претензии, даже с каким-то волнением, но граф всё равно напрягся.
Поясни.
На тебя объявили охоту при всём высшем обществе. Теперь все эти люди перегрызут друг другу глотки за то, что ты носишь на груди, а нужная глотка как раз находится с ними в одном доме. Ты в змеиной яме, Руслан! Зачем тебе это? Она в отчаянии придвинулась к нему. Зачем ты подвергаешь себя такой опасности? Тебя же просто убьют!
Нет, Вера, мне объявили войну. И, будь уверена, я ещё повоюю. Хотели бы убить, уже бы сделали это.
Ты не представляешь, против кого собрался воевать! Руслан, пожалуйста, не надо, это опасно! Вера вцепилась в его ладонь. Ты погубишь себя, Руслан, я я не хочу, чтобы тебя убили!
Её рука была холодной, с нежной кожей и чуть заострёнными ногтями. Граф сжал её в ответ и буквально ощутил источаемый Верой страх. Он впитывался в его плоть, проносился по жилам и выветривался из кожи, как горячие пары, и Вера постепенно успокоилась. Руслан не мог не подумать о том, что никто ещё так не боялся за его жизнь.
Эм Мадемуазель Каржавина? послышался робкий голос. Вера отдёрнула руку и отстранилась от Руслана, как несколько минут назад от маркиза. В холле появился Василевский. Мой отец просил передать, что хочет вас видеть.
Меня? взволнованно переспросила Вера.
Князь пожал плечами, и Вера, растерянно глянув на графа, тотчас же пошла за Василевским.
Руслан сжал кулак, раскрыл и осмотрел ладонь, будто надеясь найти на ней след Вериной руки. Вдруг её накрыла другая рука, рука интуиции и стала медленно тянуть с дивана, а потом повела его к лестнице, и он с покорностью доверился ей.
На третьем этаже особняка, блистающего дороговизной в каждом углу, граф осмотрелся, подумал мгновение и пошёл в самое дальнее крыло, где остановился у открытой двери.
Это была спальня старого князя. Василевский младший вышел через другую дверь, а старик остался лежать в кровати. Вера боязливо приблизилась к нему.
Вера Вера это вы? просипел князь, разлепляя дрожащие веки. Ему не хватало воздуха, а по лицу катился пот, несмотря на то, что были открыты все окна, а шторы раздулись от ветра, как паруса.
Иван Евгеньевич?
Вера опустилась на табурет возле кровати.
Вы Вера, я виноват перед вами.
О чём вы?
И теперь я понесу расплату. Заплачу жизнью. А может быть и не только.
Не волнуйтесь, скоро придёт лекарь
Никто не придёт. Не надо мне никакого лекаря. Грудь князя судорожно вздымалась, старика мучила боль и одышка. Я заслужил. Всё из-за меня. Вера а ведь если бы не я они бы не погибли. Родители Анны. Вашей матери. Это я
Старик с шипением схватился обеими руками за грудь. Вера сидела неподвижно.
Говорить князь смог только спустя минуту, и голос его увядал.
Я жену похоронил Аскольд маленький, и я один Я захотел жениться но только на молодой молодой и красивой девушке. Не важно, с каким приданым. Лишь бы другие мужчины завидовали На пятом-то десятке заиметь юную красавицу жену Я захотел Анну. С её отцом, Дмитрием, мы враждовали Ссорились часто. То женщину не поделим, то карточный долг Да не важно это. Он проиграл почти все свои имения в карты. Мне проиграл. Каржавины несли убытки и почти разорились вот и согласились Анну мне отдать. Кто бы её ещё, нищую, взял Я ждал её совершеннолетия. А однажды пришёл к ней и увидел понял, что она беременна Но уже не захотел другую невесту. Я её хотел и стал требовать, чтобы она обратилась к знахарке. Чтобы она избавилась
Последнюю фразу он выговорил плаксиво, как виноватый мальчишка. Вера словно бы обратилась в статую.
Я не мог свататься как ни в чём не бывало. Моя репутация Бесприданница, отягощённая ребёнком. Я был бы опозорен и отвержен обществом. А выставить себя отцом нет. Не смог. Не позволила гордость. Анна отказала мне. Она унизила меня обманом и отказом Я напился в трактире. Напился до помутнения рассудка и полной потери памяти. Но один момент я всё-таки помню Всю жизнь его помню!
Князя затрясло.
Я душу излил сам не понимая кому. Глаза почти белые, волосы как серебро, чёрная мантия И взгляд! Взгляд как у призрака. Чёрный призрак Он выслушал и посоветовал отомстить. Предложил свою помощь, и я согласился. Тогда он дал мне бумагу и перо с чернилами. Сказал написать Каржавиным приглашение на ужин Я не помню, как писал, но я сделал это. Написал и уснул за барной стойкой.
Старик, казалось, говорил уже с порога смерти. Как будто за горло его держала рука скелета в чёрном плаще, а другая рука заносила острую косу.
Следующим вечером приехал экипаж. Они, родители Анны, приехали убитые Кучер сам не свой Сказал, напали в дороге, хозяев зарезали, а мне просили передать низкий поклон.
Слёзы полились из его глаз, заливая подушку.
Вера! хрипло прокричал он и попытался подняться, но не смог. Вера, я виноват перед вашей семьёй и перед вами лично! Именно после этого Анна закрылась от всего мира Именно поэтому вы провели жизнь в бедности и за затворничестве! Анна больше никому не доверяла, а я старался всё забыть. Но я не мог! Простите что сломал вашу семью вашу жизнь!.. Простите меня, Вера!
Вера медленно поднялась с табурета.
Когда я увидел вас сегодня Я сразу понял, кто вы. Нет, вы не похожи на Анну. Совсем не похожи, но но я понял. Вера! Он протянул к ней трясущуюся как при эпилепсии руку. Вера, упокойте мою гадкую душу! Дайте мне прощение. Прощениевсё, что я прошу. Отпустите же мне этот грех, или я пропал.
Вера отходила от него, медленно, спиной вперёд. Старик продолжал умолять и тянуть руку, свесившись с кровати, но Вера выбежала из спальни.
Она промчалась мимо Руслана, остановилась и, тяжело дыша, схватилась за голову, разрываемая неведомыми чувствами. Неподалёку, опираясь спиной о стену и скрестив на груди руки, ухмылялся де Руссо. Он слышал каждое слово исповеди князя, в этом Руслан не сомневался.
Ну что, ягодка моя, вкрадчиво протянул маркиз, ты ещё хочешь, чтобы я помог этому несчастному выкарабкаться из лап смерти?
Паника, ненависть и скорбь буквально разъедали каждую частицу её души. У Руслана никогда так не обострялась эмпатия, как сейчас, при виде несчастной, запутавшейся девушки, чья история была ему так небезразлична.
Не глядя ни на кого, не вымолвив ни единого слова, Вера бросилась бежать.
Этой ночью князя Ивана Василевского не стало.
* * *
Зал игорного дома был полон и оживлён. Сотни традиционных свечей с люстр и настенных светильников озаряли столы с выпивкой, закусками и игральными предметами. Здесь стояла дурманящая атмосфера азарта и веселья.
Компании разгорячённых мужчин и женщин увлечены играми, выпивкой и друг другом. Досуг их был различен, хоть и сводилось всё к одному. Знатные дамы сжимали в тонких пальцах карты, фишки и фужеры, а вульгарные распутницы вешались на шеи раззадоренных мужчин. Из распахнутых настежь окон об подоконники разбивались крупные капли дождя.
Адмирал Александр расслабленно сидел на кожаном диване и неторопливо покуривал сигарету. Во второй руке, что покоилась между колен сидящей рядом с ним блондинки, он держал последнюю карту.
Напротив него над нелёгким выбором ломал голову великий князь Ярослав. Его светло-русые волосы были взъерошены, лента с плеча сорвана, мундир неопрятно распахнут, рукава засучены до локтей. Последняя игра выпотрошила его нервы и измучила врождённо хилое, неполноценное терпение.
Князю оставалось сделать решающий ход одной из двух оставшихся карт. По твёрдому плечу его гладила пышногрудая брюнетка, мило улыбалась и подливала ему золотистую медовуху. За финалом игры с напряжением наблюдали два молодых поручика, приятели или собутыльники Ярослава.
Наконец Ярослав издал раздражённое рычание, выпрямился и бросил на стол пикового валета.
Александр не изменился лицом. Глянул на карту, неторопливо затянулся, выпустил в сторону дым и, потушив сигарету, лёгким, небрежным движением кинул свою карту.
Бутылки и фужеры едва не опрокинулись, когда Ярослав треснул кулаком по столу. Поверх его валета над ним смеялась пиковая дама.
Не стоит расстраиваться, это всего лишь «дурак». Тон Александра был дружелюбен и ободрителен, а глаза ухмылялись. Как говорится, не везёт в игре, повезёт в любви.