Резерв почти пополнился нужным количеством энергии. Еще кроха и я могу закончить заклинание. Не факт, что сумею его активировать, но закончить могу! И лучше что-то делать, чем чем чем не делать.
Я никогда не говорил, что она мне не дорога,честно ответил я. На ложь уже сил не оставалось.
Ты смотри, я только начал, а ты уже говоришь правду!
Ну, это пока девушка жива,поправил я вампира, пытаясь манипулировать его желаниями.
Увы,покаялся Юстас.Я бы хотел помучить вас дольше, но ты сам слышал мою сестру. Она страшно упрямая дама. Наслаждайся.
Вампир надавил пальцем, вгоняя его глубже под ребра девушки. Я не видел чтобы он при этом когти отращивал, но это еще ни о чем не говорит. Возможно и отращивал а может это нечеловеческая сила и прочность тела позволили пальцу пробить кожу, мышцы и легкое.
Эйли вскрикнула, я заорал: натянул цепи и, выплюнул с десяток проклятий сразу, забрызгал слюной как бешеный пес. Мое сознание словно треснуло и окончательно разделилось на две половинки. Одна бесновалась под всепоглощающим пламенем боли и ненависти, а вторая мерно твердила, что нужно закончить заклинание «кармана», что это единственный шанс, и обе спорили за контроль над телом. Моя рука трижды тянулась к высеченному в тонких материях стены заклинанию, а тело рвалось в другую сторону. Ярость, боль и ненависть колотили тело и не позволяли удержаться на месте хоть мгновение, а взгляд то и дело возвращался к наглой ухмыляющейся роже, и страдающей девушке.
Эйли сжала зубы и терпела.
Оутс вытащил палец из раны, и оттуда потекла струйка темной крови. Девушка закатила глаза от боли, но не проронила и слова. Тогда вампир хлопнул по ребрам ладонью. Эйли вскрикнула и закашлялась: кровавая пена быстро пошла ртом и носом. Я больше не мог смотреть, закрыл глаза, но это ведь давно перестало быть для меня проблемой. Всевидящее заклинание включилось само собой, и я снова видел женщину, которую любил в предсмертных страданиях. Я пытался повернуть голову, словно ребенок, прячущийся под одеяло от страшного монстра, но монстру было плевать, он смеялся. Эйли страдала, а я ловил каждое ее движение.
Да ладно,бросил Оутс. Я так и не понял, то ли он расстроился, то ли наоборот, обрадовался.Самое интересное пропускаешь,сказал он мне. Слава Богу, он был не в курсе, насчет всех особенностей моих способностей, что давало ему меньший простор для манипуляций.
Я упорно сжал зубы и отказался отвечать на провокацию. Просто закрылся, насколько это было возможно, и ушел в себя. Счет пошел на мгновения, в «кармане» были накопители «крови», но я не мог закончить чертово заклинание. Дрожь сменилась тяжестью, тело одеревенело, словно я под влияние своего «окаменения» попал.
Оутс продолжил насмехаться, трепал всякую чушь, которую мой мозг отказался воспринимать, полностью сосредоточившись на лице любимой, хоть это и выглядело так, словно я рыдал и прятался.
Через минуту глаза Эйли тоже закрылись, девушка потеряла сознание, и только тело продолжало вздрагивать в тщетной попытке регенерировать. Будь она обычным человеком, все бы уже давно закончилось, но перевертыши куда крепче не только обычных людей, но и большинства одаренных.
Оутсу зрелище надоело, он отпустил еще пару шуточек и ушел, обещав вернуться, когда я приду в себя.
Сейчас! Действуй!
Эйли без сомнения была на последнем издыхании, но все еще жива! Жива! Перевертыши так легко не умирают! Ее тело боролось, а мое не слушалось, и каждое движение давалось с таким трудом, словно мне приходилось рвать мышцы и выламывать суставы. Но я поднял чертову руку! Взглянул на заклинание, схватил крохи магии и высек две последние руны. Теперь нужно достать накопители!
Стоп! Иногда хорошие мысли приходят вовремя:
Даже если я их достану, не смогу передать девушке. Прежде всего, нужно освободиться самому!
Медленно, уверенно, давай Дункан! Не то, чтобы у меня сейчас что-то получалось быстро, я вообще удивлен, что что-то вообще получалось!
Я едва ли не нежно обнял всю большую схему заклинания своей волей. Вот чего мне сейчас хватало, так это воли и стремления спасти девушку! Я убедился, что все элементы на месте, что все они связаны друг с другом, и надавил
Стена пошла рябью. Кольцо, к которому крепились мои кандалы, я толкнул внутрь окованным кулаком, да и сам кулак сунул, затолкал руку в портал до половины предплечья и почувствовал, что могу шевелить пальцами! Одновременно с этим пришло ощущение того, что заклинание истощилось и окно «кармана» сейчас схлопнется. Я схватил пару кристаллических клинков и несколько накопителей крови, что были в камне, и резко вытащил руку. Мои пальцы не двигались уже черт-те сколько, и тут я попытался ухватить полную горсть. Закономерно это закончилось порезами об алмазные грани клинков. Накопители не удержались в руке и звонко разлетелись по полу. Повалился и я, лишившись опоры одной из цепей. Правая рука ударилась о пол, накрыв пальцами накопитель крови. Тело само потянуло магию, вернулась подвижность, и я сразу же оттолкнул накопитель, чтобы не опустошить его. Эйли нужнее! Вместо аквамарина с «кровью» я схватил ближайший клинок и в лихорадочном темпе начал чертить новое заклинание на полу: «терракинез».
Алмазное острие легко оставляло борозды на гранитных плитах пола, а острые грани клинка еще легче резали кожу руки, кровь текла по пальцам, скользкий клинок-накопитель так и норовил вылететь из руки, но я упорствовал. Огромная схема была закончена и запитана в рекордные строки.
Эй! Что здесь?..
Договорить вампир охранник не успел. Я активировал заклинание и швырнул клинок из руки ему в голову. Кристалл пробил лоб говоруна, как пуля дыню, развернулся внутри головы, превращая мозги в фарш, и вылетел через висок, чтобы поразить голову напарника, а потом вернулся ко мне и перерубил вторую цепь. Срез получился совсем не таким ровным, как у костыля на месте где я «карман» рисовал, не освободил левую руку от стального шара вокруг кулака, но позволил мне двигаться. Я тут же подхватил заклинанием второй клинок и срубил цепи, удерживающие Эйли.
Девушка рухнула в мои объятья, и я бережно уложил бьющееся в конвульсиях тело на пол. В тонких материях начертил самое сложное лечащее заклинание, которое знал, подтолкнул накопители крови к себе терракинезом и без остатка влил всю магию в заклинание. Оно вспыхнуло изумрудным солнышком. Животворящая сила окутала Эйли и хлынула в ее тонкое тело. Тело физическое выгнуло дугой: дыра между ребер свистнула выходящим воздухом, брызнула черной кровью и зарубцевалась. Девушка широко открыла глаза, шумно вдохнула и зашлась кровавым кашлем. Ей пришлось сесть, чтобы не подавиться розовой пеной, что комьями летела из ее рта.
Вне себя от эмоций я крепко прижал Эйли к себе. Все еще покашливая и вздрагивая, слабым сдавленным голосом она взмолилась:
Пусти!
Я пустил, взглянул в милые глаза и полез целоваться.
Эй!оттолкнула меня девушка.Я неделю зубы не чистила!
Я рассмеялся: нервно, от души, со слезами.
Это единственное что тебя сейчас волнует?
Н-нет,задумалась девушка и начала языком проверять зубы.Я вампир? Вампир однозначно хуже нечищеных зубов. С вампиром точно целоваться нельзя.
Нервное веселье все еще меня не отпустило. С учетом того, что мне довелось пережить, возможно, уже и не отпустит. Да и хрен с ним, буду дурачком психованным, таким живется легче.
Саймон целовалсявыдал я глупую шутку и заржал.И много чего другого делал.
Эйли влепила мне пощечину, а потом поинтересовалась:
Пустило?
Не знаю,признался я.Там видно будет.
Девушка осмотрелась, увидела трупы вампировы, срезанные цепи, разбросанные по полу накопители.
У тебя получилось!
Получилось,согласился я и тут же погрустнел. Видно не вся крыша съехала.Но теперь нам предстоит выбираться из княжеского особняка.Княгиняграндмастер, Оутспочти, и наверняка еще куча мастеров в прихвостнях. Может сразу убиться? Ха-ха как смешно, Дункан!
Проклятье, уже сам с собой разговариваю и это при том, что рядом живой собеседник есть. Ни фига меня не отпустило.
Дункан,спросила Эйли,я точно не вампир?
На превращение нужно время. А я действовал быстро.