Именно в таких мелочах как древний трон из черепов и дани традициям Наргхеш видел силу и успех шаманизма. Вот и сейчас, сидя на троне, он уже более пяти минут ожидал прихода одного из своих лучших кадров, главу разведки Мироду, прогоняя в голове различные схемы ритуалов. Наконец, дверь открылась. Глашатай объявил гостя и в зал вошёл человек лет сорока пяти на вид (по земным меркам). Поджарый, румяный, с короткой стрижкой ёжиком, в кожаном дублете нараспашку и торчащей из-под него рубахой. На боку меч-бастард в ножнах. Потасканные кожаные штаны и высокие сапоги, изрядно стоптанные и в дорожной пыли, свидетельствовали о спешке визитера.
Мой, император. Я прибыл так скоро, как только смог. Извините за мой неподобающий вид.
Ай, Мирода, оставь эти пустяки для придворных шутов. Докладывай!
Да, господин. Как вы и приказывали, сын князя Восточного леса, Тауртирит, захвачен и сейчас у нас. Я уже передал его своим людям, он в темнице моего отдела.
Ты же понимаешь, что никто не должен узнать, что он был у нас?
Никто и не знает, вся его охрана убита, не ушел никто. Везли мы его с кляпом во рту и мешком на голове. Да и многие ли из империи знают его в лицо?
А из твоих людей?
Никто не знает, что это за заключенный.
Хорошо. Приведи его через два часа в зал предков, не будем откладывать. А что с остальными группами?
Они уже на местах, с первыми лучами солнца начнут действовать согласно плану. Но мой император, мы сильно рискуем, если что-то пойдет не так. Да мы еще больше рискуем, если все пройдет успешно! Подозрения лягут на нас. Еще не поздно все отменить или хотя бы частично. Предлагаю действовать постепенно.
Мирода, я всегда прислушивался к твоим советам, ты знаешь. Но сейчас не тот случай. Никто ничего не заподозрит, если мы все сделаем, как задумано. Увезешь дочь утром в Северную пирамиду, отсидится там, пока все не уляжется.
Такое не быстро забудут, господин.
Мы не можем больше ждать, когда все вокруг наращивают мощь! Чёртовы гномы со своими самострелами, эти грязные эльфы с их подлой магией. Ты знал, что у них появился еще один адепт?
Конечно, господин, моя работа знать такие вещи.
Орки плодятся так быстро, что иногда мне кажется они только и делают, что трахаются. Еще десять-двадцать лет и орда пойдет войной на весь мир. В Маршаде нашли какой-то артефакт древних, и неизвестно насколько полезным и мощным он может быть. Только с людскими королевствами есть хоть какая-то определенность. Значит так, после того как спрячешь Зариду (дочь Наргхеша), отправь кого-то толкового, пусть выяснит все что только возможно по артефакту. Иначе, такими темпами, хвостатые подумают, что стоят с нами наравне.
Будет исполнено, мой император.
Ступай. Я должен подготовиться и подумать, один.
Два часа спустя, Центральная пирамида города Нуйа, зал предков.
Император стоял в церемониальном костюме своего прапрадеда. Длинный балахон с накинутым капюшоном, украшенный золотыми нитями в виде разнообразных магических фигур и рун. Этот костюм прекрасно служил защитой от внешних магических источников и экранировал излишки во вне. То есть помогал создавать или пользоваться сильнейшими артефактами, без угрозы магического и физического истощения. По бокам от него стояли два помощника, оба очень могущественные шаманы, лишь немногим уступающие самому императору, Салик и Амфидас. Они ненавидели друг друга и постоянно находились в негласном соперничестве за первое место при господине, что было ему только на руку. Но сейчас они все преследовали одну цель, создание великого лича и наполнение древнего артефакта силой первой крови. Оба в черных балахонах, они удерживали за плечи, сидящего на полу со связанными руками и ослабленного, сына князя Восточного леса. Юноша находился в центре магической фигуры, представляющей из себя круг. Перед ним была шкура, неизвестного ему животного, на которой лежал человеческий хребет с черепом. От этого круга шли треугольники, два к Салику и Амфидасу, третий к Наргхешу, все это было переплетено замысловатыми линиями магического узора, составляющими единую схему, учитывающую время, движение звезд и светил, время года. Здесь нельзя было ошибиться, и император сам занимался начертанием. Лишь двое его помощников следили за кропотливой работой, проверяя все ли верно. Но ошибок не было. Слишком долго он готовился и вынашивал план, слишком долго ждал этого часа, и вот он настал.
Развяжите ему рот, сказал Наргхеш и Салик перерезал кинжалом кляп.
Наргхеш, сволочь! Как ты посмел? Что ты задумал, мерзавец? Ты знаешь кто я такой?!
Именно потому, что я знаю кто ты, княжич, ты и находишься в этом положении, выделил он последнее слово.
Если со мной хоть что-то случится, отец узнает и не оставит этого просто так. Я его единственный наследник. Ты подписываешь себе смертный приговор, безумец! орал Тауртирит.
Он не узнает, поверь мне, ухмыльнулся император, уж об этом мы позаботимся.
Ты не посмеешь! Правда всплывет! Одумайся, Наргхеш! продолжал орать эльф.
О, я хорошенько подумал, я очень, очень долго и хорошо думал, эльфийская мразь! повысил голос император. Или вы с отцом так и думали, что я не узнаю в вас убийц своих родителей? Вы пришли в мой дом под покровом ночи, словно грязные воры, вырезали их, как скот, вспоров глотки! Не тебе щенок учить меня, что мне делать, а что нет.
Наргхеш, это не мы! Не я! Я клянусь, мы не при чем! Да с чего ты вообще это взял! Все знают, это были орки. Так говорили! кричал, брызжа слюной, Тауртирит. Все еще можно уладить!
Ах-ха-ха-ха, засмеялся император, да потому, что я был там, идиот! Я был в комнате отца и матери, когда ваша боевая звезда ворвалась к ним через окно. Я был там, когда отец просил пощады для жены и сына, а вы резали ему глотку. Я был там, когда вы резали мою мать, а она просила лишь за жизнь сына. Я успел спрятаться в подпол, под кроватью, когда отец услышал подозрительный шум. Я слышал всё и никогда не забуду твоего голоса и голоса твоего ублюдка-отца! Ты ответишь за содеянное первым!
Отрицать было глупо. Тогда, много лет назад, они и правда небольшой ударной группой проникли в империю и уничтожили его родных. Прошлый император, оказался крайне несговорчив, и не хотел ни под каким предлогом отдавать часть древнего артефакта под названием «посох стихий». Ему предлагали деньги, земли, дружбу и союзничество. Но он отказался. За что и поплатился. Некогда легендарное оружие, исконно эльфийское, состояло из четырех частей, по каждой на стихию. Воздуххранился у Западного солнца, огоньу Южной зари, водау Северных вершин, и только земля, утерянный сотни лет назад в ходе очередной войны, бесследно пропал. Затем информация о нем всплыла в империи Кхадишар, после чего, эльфийский князь Восточного леса пытался наладить контакт с отцом Наргхеша. Тот, понимая ценность трофея, стал несколько параноидален и не доверял его хранение никому. Так, с его гибелью, часть артефакта и вернулась к эльфам. И теперь Тауртирит сидел перед сыном убитого императора, осознав, что отвертеться не получится, этоконец. Пришла пора платить по счетам.
Твой отец был глуп и не понимал, чем обладал. Это эльфийская реликвия, она по праву наша! Наргхеш, не будь таким как он! Всё еще можно изменить, если ты вернешь меня домой. Я поговорю с отцом. Мы сможем договориться, слышишь! попытался спасти свою жизнь княжич.
Какие переговоры могут быть с убийцами? Прими свою смерть достойно, Тауртирит, сын Накилона. Начинаем! прервал все разговоры император.
Хорошо, осознав всю безысходность, сказал сын князя, сделай это быстро.
О, быстро это не будет, эльф, сообщил ему император и начал обряд. Ему нравилось доводить жертву до отчаянья и безысходности, дарить надежду и забирать. Так, необходимые эманации получались намного сильней, ярче и полезнее для ритуала.
Сволочь, сказал, стиснув зубы княжич, и прикрыл глаза.
Нет, ты будешь видеть всё! сообщил он, достав свой золотой ритуальный нож, и принялся срезать веки узнику. Затем обильно полил срез плоти зельем заживления, чтобы тот не помер от кровопотери до конца ритуала или от болевого шока. Потом, в дело вступили два помощника. Они развязали руки эльфу и развели их в стороны, на предварительно поставленные алтари с черепом на каждом, и принялись прибивать кисти рук к ним. Кровь обильно хлынула из ран и потекла по черепам. Император подошел к Тауртириту, задрал ему голову и плюнул в лицо. Затем, отточенными движениями мясника, начал наносить все тем же ножом, различные символы на груди узника. Каждый знак вспыхивал синим огнём, причиняя тому нестерпимую боль. Салик и Амфидас затянули монотонный речитатив, входя в транс. В зале сначала погас свет, но вновь вспыхнул, став такого же голубого цвета, как и горящие символы на жертве. Наргхеш уже присоединился к помощникам и тоже пел. Он, как и шаманы, вгонял себя в подобие транса, уходя в мир духов. Сейчас предстояла самая сложная часть. Чтобы договориться, духам нужна жертва, и онимператор, им её даст. Княжич орал и извивался, он бы уже давно разорвал себе руки гвоздями в попытках спастись, но его слишком крепко держали, а он был одурманен и ослаблен еще до ритуала. Эльф то кричал, то плакал, терял сознание и снова приходил в себя, понимая, что все еще здесь и что обречён.