Акхалы, который, не переставая и бил в тревожный набат внутри своего сосуда, наконец, смог, немного, расслабиться. Расслабиться и понаблюдать за окружающими.
К его радости и одновременно прискорбию, всё человеческое, с каждым новым днём, проводимым им на Атлантиде, внутри мальчишки, всё больше и больше было ему интересно и не чуждо.
Снова просыпавшиеся в Акхале, давно забытые и потерянные чувства и эмоции, подарили ему радость и злобу, ненависть и зависть, гордыню и величие, а так же, понимание того, что все разумные твари этого мира, были подвластны всем этим чувствам и эмоциям. И в этом была их сила и слабость.
А когда ты знаешь, в чём заключена чья-то сила и слабость, то победить тогда ты можешь любого противника. Причём, не просто победить а и подчинить себе.
Подчинить своей воле.
Ну, ладно. Я поболтал бы с вами ещё, Мишкен, как можно более мило улыбнулся Ноуне, став при этом медленно, чтобы, как говориться, не спровоцировать хищника своими резкими и быстрыми движениями на атаку, отходить в сторону. Но мне пора приступить к охране вашего сна и покоя.
Действия брак, убраться поскорей и подальше от чистокровного оборотня были прекрасно понятны. Ведь в отличие от Краниоса, который, просто словесно ругал или всячески доставал и подкалывал пройдоху. Ну, возможно, иногда мог и немного потрепать. Ноуна, если ей что-то вдруг не понравиться в словах или действиях Мишкена, могла просто и легко откусить тому голову.
Как у тебя это получилось? Краниос восхищённо посмотрел на девушку.
Что получилось?
Так быстро, а главное без потраченного времени и нервов, заставить этого мелкого проходимца делать возложенную на него работу.
Я всё слышал. Донёсся из тумана голос Мишкена. И никто меня не заставлял и не принуждал. Я просто ответственный член вашего отряда.
Он хотел сказать член нашего отряда, у которого невероятно развито чувство самосохранения. Усмехнулся Гапериан, прекрасно понимавший причину, заставившую брака, вдруг стать таким покладистым и добросовестным.
Так это что, получается что этот мелкий засранец, тебя боится больше чем меня! Было непонятно, с восхищением смотрел сейчас Краниос на Ноуну? С непониманием? Или с недовольством и обидой?
Просто ваш брак видно слишком глуп, что не чувствует и не видит в тебе, как это чувствую и вижу я, невероятного сильного и опасного хищника.
Услышав, как описала гиганта Ноуна, Гапериан поражённо открыл рот. Теперь-то ему стали понятны, кое-какие причины, благодаря которым его друг только что занимался сексом с чистокровным оборотнем. Ну, и как всегда, он не удержался от того, чтобы не пошутить над Краниосом.
Так может ему просто взять Мишкена и
Это я тебя сейчас возьму и
Закончить, а верней, продолжить, обычную словесную перепалку друзьям не дала Ноуна.
Ну, уж, нет милый. Это меня ты сейчас возьмёшь. А своего друга, это потом Если после меня у тебя ещё останутся на него силы.
Гапериан поражённо, не зная, как реагировать и что сказать, смотрел, как Краниос вместе с Ноуной удалялись снова в свои кусты. Служившие им ложем для плотских утех.
Она ведь не в серьёз подумала, что мы с Краниосом, того? Обеспокоенно посмотрел на Юпериуса и Ютиаса Гапериан.
Серьёзно-серьёзно. Раздался из тумана довольный голос Мишкена.
Ах ты ушастый! Гапериан недовольно посмотрел в сторону, откуда донёсся голос брака. Вот только вздумай где-нибудь сказать хоть слово про это!
А то что? Похоже, что бурлившая в пройдохе энергия, напрочь лишила его чувства самосохранения. Вы и меня со своим дружком или как там вас теперь называть любовничком, приобщите к своим извращённым утехам.
Ну, всё! Вскочив с места, грозно зарычал Гапериан. Я ему сейчас голову в задницу засуну!
Надеюсь не в свою. Разошедшийся брак, даже и не думал успокаиваться и останавливаться.
Ты что не видишь, что он сейчас не в своём уме от настойки Ютиаса. Юпериус решил образумить, уже и в самом деле, собравшегося, идти расправляться с Мишкеном Гапериана. Лучше ложись спать.
Да заснёшь тут под все эти звуки. Став всё-таки ложиться на расстеленное, на земле одеяло, Гапериан недовольно посмотрел в строну кустов, откуда, теперь снова доносились ужасные охи, ахи, стоны, сопение, рычание и вой.
Да не ной ты уже Гапериан. Странно, но голос брака донёсся теперь откуда-то со стороны кустов, где находились Краниос и Ноуна. Ты хоть только звуки слышишь, а мне ещё и смотреть на всё это приходится.
Ах, ты, гадёныш мелкий! Раздался гневный крик Краниоса. Тебе конец!
Ну, если такой конец, как у тебя!
Милый я сейчас быстренько перекушу, и продолжим.
Всё-всё-всё. Меня уже нет. Быстро удалявшийся голос Мишкена, дал понять, что, всё-таки чувство самосохранения у него ещё остались. И не пожелав стать перекусом чистокровного оборотня в перерыве между его трахом, брак поспешил убраться подальше.
И снова началось. Охи, ахи, стоны, сопение, рычание и вой. Но никто из друзей уже не обращал на все эти звуки никакого внимания.
Гапериан, с довольной улыбкой, от того, что брак немного подпортил его другу плотские утехи, с лёгкой улыбкой на лице, заснул чутким сном. Тем самым сном, во время которого твой слух реагирует на каждый подозрительный звук. Сном профессионального военного, прошедшего через сотни, если не тысячи военных компаний.
Юпериус, последовав примеру своего ученика, сев в позу лотоса, погрузился в глубокую медитацию. Ту самую медитацию, когда разум и мысли, не просто отдыхали, а прояснялись и очищались от всего лишнего и ненужного. А физическое и энергетическое тело, меридианы, узлы и ядро, восстанавливались, укреплялись и накапливались. Накапливались и восстанавливались физические и энергетические силы.
По младшему волшебнику, лежавшему на спине с закрытыми глазами, при этом мирно и спокойно дышавшему, вообще было невозможно понять его состояния.
Спал он, медитировал, или находился в непонятном для простых смертных состоянии? В том самом состоянии, когда Волшебники созерцают настолько далёкие и глубокие мистерии и энергии, а возможно, даже и миры, что
И только Мишкен, с безумно вытаращенными глазами, находясь в несвойственном для него состоянии, ведь сейчас он не знал ни страха, ни сомнения, словно хищник, выслеживающий на охоте добычу, медленно ходил вокруг лагеря. Ходил там, куда боялись, отдалившись сильно от лагеря, ступить, нёсшие ночное дежурство Лохматые Егеря. Бродил там, куда, не будь в него влито столько настойки младшего волшебник, трусливый и бережливый брак, никогда и, ни за что бы, не сунулся в одиночку, даже за невероятно большое вознаграждение.
Внезапно остановившись и замерев. Превратившись вслух и зрение. Мишкен, зловеще сощурив глазищи, хищно улыбнулся. И ещё бы было ему не обрадоваться, ведь, похоже, что он нашёл, куда выплеснуть бурлившую в нём энергию.
Тихо зарычав, не хуже какого-нибудь голодного хищника, брак смело двинулся прочь от лагеря вглубь болот. И судя из такого, уж никак, даже и близко, не свойственного пройдохе бесстрашного поведения, в настойке младшего волшебника явно было что-то намешано ещё, кроме ингредиентов, дававших энергию и выносливость.
Этим же временем, погружённый в глубокую медитацию Арес, тоже испытал, что-то для себя новое. Обычная, полная отрешённость от окружающего мира снаружи, от всех мыслей, раздумий и тревог в голове, в этот раз была ничтожно мала по времени. И это могло означать только то, что юному ученику не удалось погрузиться в глубокую медитацию.
Но странность всего происходящего заключалась в том, что Арес и не бодрствовал. Он был, всё-таки погружен в глубокую медитацию. В какую-то странную, новую и необычную медитацию.
Мысленно находясь в своём теле, и одновременно, как будто наблюдая за собой со стороны, сын короля оборотня, начиная с самых азов, с первого дня обучения в монастыре Стихий, повторял все удары, блоки, атакующие и защитные комбинации. Повторял и применял их в поединках против обучавшихся вместе с ним в монастыре учеников.
Тренировка, или поединки, ведь непонятно было, что это было такое на самом деле, безостановочно сменялись одна за другой. Причём протекали эти поединки с разной скоростью и с разным количеством противников.