Возможно, так и должно быть. Нельзя приблизиться к такой силе и не попасть под ее влияние. Так же, как Терра меняла Спинозу, Дворецили случай, произошедший в его глубинах, оказал воздействие на Кроула, и только время покажет, к добру были эти перемены или же к худу.
А еще на том задании им пришлось столкнуться с великой ересью: ксеноса, чудовище из космических глубин, привезли в святая святых человечества. Одна эта мысль внушала отвращение, а воспоминания об учиненных тварью бесчинствах будоражили разум. Спиноза и раньше сталкивалась с подобной мерзостью, но никогда не могла подумать, что инопланетная скверна подберется к самому сердцу того, что она поклялась защищать. Такого нельзя допускать. Каждый раз, закрывая глаза, Спиноза видела перед собой изможденное лицо ксеноса. Кроул сказал, что существо погибло. Его убил кустодий по имени Наврадаран, а от трупа не осталось даже праха. Она не сомневалась в словах инквизитора. И все же темными ночами дознаватель просыпалась и видела, как чудовище смотрит на нее из окна, или выглядывает из-за плеча отражения в зеркале, или прячется за алтарем, облизывая длинным черным языком мертвенно-бледные губы.
Это просто видения. Нельзя проявлять слабость и потакать им. Чтобы укрепить волю, она читала катехизисы вслух. Раз за разом Спиноза возвращалась к ритмичным молитвам Праджии, находя поддержку в их простоте и четкости, и надеялась, что однажды сила веры изгонит фантома из ее подсознания.
Она оделась, приколола розетту на грудь и аккуратно расправила тяжелые складки рясы. У дальней стены комнаты на металлической стойке в окружении молельных свечей покоился Серебряныймодифицированный под руку смертного крозиус арканум, подаренный капелланом космодесанта Эрастом. Одного взгляда на оружие было достаточно, чтобы руки зачесались от желания схватить булаву и умчаться нести свет во тьму. Физическое насилие было простым, понятным и доступным решением любой проблемы. Другие формы служения, которые требовались от дознавателя, были сложнее.
Раздался звонок. Замерцала крохотная бусинка светового индикатора, заливая восковые печати чистоты мягким красным сиянием.
Дознаватель! Из динамика вокс-приемника донесся высокий женский голосэто была Анила.
Да, я помню, ответила Спиноза, накидывая плащ. Сейчас буду.
Связь оборвалась. Пламя свечей трепетало. По священному крозиусу пробегали теплые блики.
Работа никогда не закончится. Короткийне дольше вздоха, не дольше одного удара сердцаотдых закончился. Пришла пора снова браться за дело.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Кроул шел по одному из множества коридоров древнего здания, ставшего ему домом. Узкий тоннель походил на капиллярный сосуд в старом и больном сердце. Плавающие в воздухе светильники на суспензорной подушке заливали стены тусклым светом. На каждой настенной панели были выбиты истершиеся со временем выдержки и цитаты из трактатов Инквизиции. Воздух казался одновременно стерильным и пыльным, как будто многовековая грязь старательно сопротивлялась человеческим попыткам с ней справиться. С нижних уровней время от времени доносились странные звуки. Из-за кривизны и протяженности коридоров никто не смог бы сказать, что послужило их источником.
Вскоре, когда инквизитор поднялся на несколько уровней по узким спиральным лестницам, к нему подлетел сервочереп и завис над плечом. Одинокая линза в глазнице глубокомысленно источала тусклый оранжевый свет.
Горгий, где ты был? спросил Кроул.
Армориас, ответил череп. Запросил репленео. Недостаточно боеприпасов.
Этим занимаются, кивнул Кроул, продолжая подъем. Рев работает без устали.
Череп не очень аккуратно поднырнул под один из суспензорных светильников, отчего люменосферы закачались, а на стенах заплясали гротескные тени.
Фуриозо, протрещал он.
Да, конечно, они будут в ярости. Кроул помолчал. А как ты думаешь: на что? Кто на кого должен злиться?
Сервочереп закружился вокруг своей оси. На мгновение стороннему наблюдателю могло бы показаться, что он растерялся. Но вскоре Горгий восстановил самообладание и снова помчался вверх по спиральной лестнице.
Перикуло, бормотал он себе под отсутствующий нос. Перикулозо.
Древний и мрачный Корвейн был не самой уютной цитаделью. В некоторых его частях было слишком жарко, в другихслишком холодно. Из-за перегрузок рециркуляторы воздуха работали плохо, и всем обитателям крепости приходилось дышать едкой пылью. Фундамент постепенно уходил под землю. Относительным комфортом могли похвастаться верхние уровни. В глубоких нишах горели свечи, и их живое пламя разгоняло тоску, навеянную мертвым, монотонным сиянием люменосфер. В альковах подле резных дверей стояли изысканные религиозные скульптуры. Большую часть статуй приобрели предшественники Кроула, но он и сам не брезговал время от времени добавить что-то к коллекции. Например, драгоценную копию «Размышлений святого Адселя» или кубок из разрушенной часовни из зоны Рената, чудом спасенный от уничтожения. За всеми экспонатами тщательно ухаживали. На постаментах не было ни пылинки, а защитные поля мерцали, будто призрачная паутина.
Спиноза ждала у входа в зал совещаний. Она, как и Кроул, решила не надевать доспехов, но даже без брони казалась мощной. Дознаватель неосознанно вытянулась по стойке «смирно», как на плацу, будто находилась на службе с какими-нибудь Адептус Астартес, а не занималась темными делами в Ордо Еретикус.
Кроул подумал, что из Спинозы вышел бы неплохой космодесантник, родись она мужчиной. А попади она к немного другим наставникам, то отлично бы вписалась в ряды Адепта Сороритас. Он подозревал, что, будь у дознавателя выбор, Люче предпочла бы именно этот путь. Но судьба забросила ее в объятья Инквизиции, и теперь Спиноза была обречена служить ордо до конца дней своих.
Инквизитор решил, что на самом деле никакого выбора не существует. Только разные формы долга.
Господин! Дознаватель поприветствовала его кивком головы.
Опять. Вероятно, попытки заставить ее обращаться по имени были обречены на провал с самого начала.
Хазад будет жить, сообщил Кроул. Он махнул рукой, и двери в зал распахнулись. Она похожа на тебя, Спиноза. Такая же упрямая.
Дознаватель последовала за инквизитором. Стоило им переступить порог, как несколько утопленных панелей засветились, наполнив мрачную залу мягким, янтарным светом.
Рада слышать, сказала Спиноза. Что она ответила на предложение?
Приняла, произнес инквизитор и потянулся за кубком. Кроул по опыту знал, что Спиноза откажется от выпивки, и потому налил только себе. Привычным движением он добавил к напитку небольшую дозу мелкого, как пудра, наркотического порошка из браслета на запястье. Инквизитор так привык к процедуре, что, наверное, смог бы проделать ее даже в бессознательном состоянии. И это делает ей честь. Мы сейчас явно не входим в число лучших работодателей года.
Я была уверена, что она согласится.
Спиноза встала на привычное место у длинного стола и даже не попыталась выдвинуть стул. Такое поведение немного раздражало инквизитора. Иногда ему становилось интересно, сколько дознаватель так простоит, если не просить ее сесть. Вероятно, всю ночь. Иногда ему очень хотелось проверить гипотезу.
Сядь, пожалуйста, произнес он, опускаясь на украшенный металлическими вставками трон во главе стола. В тот же миг раздался звон из противоположного конца комнаты. Там находились еще одни двери, почти незаметные в полумраке. Спиноза вопросительно подняла бровь.
Я решил, что присутствие Рева не помешает, сказал Кроул и жестом активировал замок, впуская гостя. Речь идет о нашем выживании.
Горгий занял излюбленное место между Кроулом и Спинозой. Рев вошел, поприветствовал собравшихся и остановился в дальнем углу. Капитан штурмовиков выглядел так, будто несколько часов простоял под открытым небом во время бури.
Тихий треск возвестил об активации поля, подавляющего работу датчиков и устройств слежения. Кроул сделал большой глоток из кубкавкус напитка немного увял из-за возраста, но все еще был неплохи размял пальцы.