Проклятые!
Славка прыгнула наперерез, Нина резко повернула и помчалась вдоль зарослей перьев, делая дугу вокруг каутильского отряда. Как она вообще бежала по узловатым лианам на разбитых в кровь босых ногах? Скорее остановить! Я кинулся следом, но на пути вздулись сразу два огромных высоких полиморфа. Я никогда не умел быстро бегать, а по скользким горбатым их спинамтем более. Лианы вздрогнули, стволы перьев зашевелились, и на поляну выползли, тесно прижимаясь друг к другу боками, будто в строю, несколько крупных гладенцов с разинутыми пастями-присосками. На открытом месте они подняли головы и рванулись вперед, не ломая строя, как старинные солдаты. Казалось, на меня мчится крепко увязанный плот из толстых коричневых бревен. Я отскочил с пути, а Гонта прыгнул прямо на спины гладенцов и помчался по ним наперерез Нине. Я перелез через полиморфы и побежал следом, пытаясь заговорить с Ниной на бегу.
Нина, постойте! закричал я ей в спину. ЯАнтон Хальс, вы помните меня? Я у вас в «Энергосекторе» делал расчет для
Заткнись, идиот! бросила она через плечо и помчалась дальше. Что с ней, почему? Раньше, в отделе, Нина выслушивала всех, никого не осаживая и не оскорбляя. Даже если надо было разгромить неудачную идею, она говорила деликатно, а меня всегда подбадривала, даже когда у меня ничего не выходило.
Подождите! едва переводя дыхание, попытался я еще раз. До первых перьев леса оставалось несколько метров. Где Гонта и Славка? Нина остановилась, потирая одну ногу о другую, и над ее головой мне снова померещилось нежное сияние. Я тоже остановился.
Что тебе надо? Говори и не отвлекай от дела! проговорила она, почесывая то руку, то ногу. Почему она чешется все быстрее и чаще? Ей что-то мешает или это какая-то болезнь? Как бы ее успокоить может, Подгорецкий сможет, где он? Я был согласен даже на то, чтобы внушали спокойствие мне самому, только бы удалось узнать от Нины, что случилось с платформой и с ней самой. Гонта появился около самого леса. Где он был все это время? Может быть, он поможет хотя бы поймать Нину, если мне не удастся с ней поговорить? Но ему бежать очень далеко
Я привел на Виту энергостанцию, но при посадке продолжал я. Лицо Нины мгновенно изменилось, глаза сверкнули, и она навела на меня лучевик.
Нет! Нельзя!
Чего нельзя, что я сделал или делаю не так? Я оцепенел под наведенным дулом, но Нина вдруг развернулась и помчалась вперед, туда, где лежало тело профессора Чандры под охраной Радхавана и двух его бойцов.
Еще один строй гладенцов промчался мимо нас, полиморфы заплясали под ногами, фламбойяны метались над колодцем и платформой, окулумы грозно растопыривали щупальца. Нина чесалась на бегу, не переставая, до каутильцев оставалось метров пятьдесят.
Не трогайте ее, она больна! закричал я каутильцам. Услышали они или не поняли ничего? А что им понимать, когда Нина бежит с оружием в руке прямо на них? Они убьют ее сейчас и не посмотрят, что лучевик здесь работать не может! Я начал догонять Нину. Сейчас я догоню ее и все объясню Радхавану! Сейчас, еще немного Хоть бы кто-то ее остановил! Подгорецкий вынырнул из-за двухметрового полиморфа, будто услышав мои мысли. А может, и вправду услышалбиоволнового шлема на нем не было.
Успокойтесь, не сердитесь, милостивая государыня, кавалерственная дама. Я не желаю вам зла, мы с вами только поговорим, зачастил он, бросаясь наперерез Нине. Я почувствовал отзвук его внушениядобродушное желание понять всех на свете.
Отстань! крикнула Нина, нажимая кнопку пистолета. Ловкий биополевик едва успел увернуться от широкого белого луча и прыгнуть за вставшего горбом полиморфа. Я бросился в ложбину с мозговиками и, пригнувшись, побежал к ним. Хоть бы она не обернулась! Но почему у нее сработал лучевик? Он не должен работать около колодца в переменном электромагнитном поле огромной силы!
Тихо, тихо, зачем в меня стрелять? Я космобиолог, человек мирный, продолжал Подгорецкий, высунувшись из своего укрытия. Внушение сработало, Нина остановилась, я распрямился и побежал к ней, но огромный полиморф зашевелился и вздулся горбом под нами, тряхнув мембрану на несколько метров вокруг себя. Подгорецкий покатился по его спине, я снова полетел на раздавленных мозговиков, а Нина помчалась к каутильцам. Раскрытый мешок с телом профессора по-прежнему лежал на земле открытый. Лучевик Нины снова сработал, и все бросились на землю. Она подлетела к лежащему на земле расстегнутому черному мешку с телом.
Что смотришь? Видеть не могу глаза твои черные! Сдох, а все равно смотрит, проклятый! бессвязно выкрикивала она.
Звезды великие! Это она на мертвого профессора так кричит? У него и глаз-то всего один остался! Каутильцы подняли оружиебольшие огнестрельные пистолеты, похожие на «Амфибии», но пока не стреляли.
Мы с Подгорецким подбежали к Нине и подхватили под локти, а Радхаван вывернул из ее руки лучевик. Нина закинула голову и забилась в наших руках, испуская в небо отчаянный бессловесный вой.
Вы что делаете? Это же больной человек! подбегая, закричала Славка. Нина замолчала, продолжая рваться, почесывая одну ногу о другую, но теперь уже не к каутильцам, и не к мертвому телу. Не сводя остановившегося взгляда с берега, она рвалась к воде, как будто там скрывалось что-то тайное и невероятно важное для нее. Конечно, она была больна! Это была болезнь, влияющая не только на кожу, но и на разум! Но может быть, если разобраться, Нину можно будет успокоить и даже расспросить о новых чертежах?
Что-то, распространяющее противный сладкий запах, толкнуло меня в бок. Повернув голову, я увидел здоровенного, разинувшего пасть, гладенца. Откуда он взялся и как его теперь отогнать?
Пошел отсюда! Славка пнула зверя, но он только хлестнул хвостом. Я бросился на чудовище с ножом, но не успел ударить. Новая лавина коричневых тяжелых тел вылетела из леса и помчалась на нас, неудержимо стремясь к берегу. Сладкий запах заполнил все вокруг. Гладенцы с размаху тяжело плюхались в колодец, полиморфы вставали на берегу горной грядой и плавно сползали в воду. Фламбойяны стремительно бросались в колодец, поднимая тучи кислотных брызг, окулумы падали у берега и ползли в воду, помогая себе щупальцами. Казалось, все живые существа Виты решили утопиться в нашем колодце.
Подполковник Радхаван балансировал на горбу трехметрового полиморфа, ломающего лианы толщиной в руку. Мы со Славкой вжались в мозговики, пропуская плотную шеренгу гладенцов, Славка потянула из петли на поясе «Амфибию». Под ногами внезапно вздулся горб полиморфа, рядом рванулся вверх другой, бойцы-каутильцы покатились по его гладкой шкуре, мы со Славкой упали, а Нина, освободившись, со всех ног помчалась вместе с гладенцами к берегу. Что ей там нужно? Вот она у самой кромки воды, вот наступила на высокий горб зеленоватого полиморфа.
Нина, стойте! закричал я, скользя и прыгая в потоке витанской живности. Славка перевернулась на живот и навела «Амфибию».
Я в ногу попаду, точно!
Полиморфы снова запрыгали под нами, и пуля ушла в воду. Балансируя руками, Нина побежала по длинной спине полиморфа. Легкое сияние снова замерцало вокруг нее. Значит, раньше мне не почудилось это свечение? Светящиеся, по локоть голые, руки Нины поднялись, она взмахнула ими, как крыльями и прыгнула в черную воду колодца. Фонтан брызг рванулся вверх из плещущей жидкости. Вода забурлила от плещущих хвостов и зубастых морд миксинидов. Обитатели колодца не увидели разницы между отходами драки фламбойянов и Ниной. Новый строй гладенцов промчался по краю платформы и бросился вслед за Ниной в воду. Все было кончено.
Полиморфы успокоились, мозговики снова поползли по своим неотложным делам, а фламбойяны разлетелись в разные стороны, будто закончив какую-то службу. Гладенцы больше не появлялись, оставив после себя только следы липкой слизи на платформе.
Бойцы-каутильцы положили тело профессора на носилки. Радхаван безуспешно щелкал кнопкой Нининого лучевикаоружие в его руках не желало работать, и он даже не мог проверить, есть ли еще в аккумуляторе лучевика заряд.
Оружие производства Федерации Каутилья подлежит экспертизе. Охрана экспедиции его изымает под идентификатор, отчеканил он тоном, не предполагающим возражений. У меня возражения, конечно, были, но Радхаван тут же выдал мне из рук в руки кристаллы с записями о получении мертвого тела, а потомо приеме лучевого пистолета. Я не стал упираться и заверил все, что надо, отметкой своего идентификатора. Потом подполковник повел своих подчиненных с грузом в обратный путь, Подгорецкий уходил вместе с ними.