Да брось ты. А потом, я тебе обещаю, мы посидим где-то в уютном месте, и я тебе расскажу все, что знаю. никогда! А ты будешь задавать вопросы. Много вопросов. Ты будешь знать все, что знаю я. ее тон стал еще слаще.
Жазэль приготовилась еще немного уговаривать. Потом она перешла бы на лесть, а в случае крайней надобности начала бы раздавать обещания разного рода. Она понимала, что этот бродяга не так прост и уговорить его будет сложнее, чем она предполагала изначально. А так как онее единственная надежда, то надо во что бы то ни стало его заполучить. С остальным она разберется потом. Одна проблема за раз.
Хорошо. неожиданно согласился охотник.
Хорошо? не поверила Жазэль, чувствуя здесь какой-то подвох, не мог же он так быстро поменять решение.
Да. Ты в отчаянии. Иначе бы не стала расстегивать свой кафтан перед бродягой и оборванцем, которого терпеть не можешь. Я помогу тебе, потому что мне тебя жалко. Но ты выполнишь свои обещаниярасскажешь мне все, что знаешь. тут это уродливое лицо немного прищурилось. И еще кое-то.
Жазэль сильно напряглась. Сейчас на кону было слишком многое.
Ты покажешь мне буквы. еще одна неожиданная реплика чуть не выбила ее из колеи.
Показать тебе что? она не была уверена, что правильно расслышала.
Буквы. Я не умею читать на языке этой страны. Это нужно исправить.
Научить тебя читать? На это уйдет целый год. Я не могу столько времени проводить с таким, как ты, я На кону стоит слишком многое. Ладно.
Ты мне врешь. Я ведь не прошу частных уроков. Будешь мне рассказывать на людной улице, или на площади, или где будет тебе угодно. Это не займет много времени. Но свои обещания ты выполнишь, иначе я не пойду с тобой.
Жазэль сжала зубы. Тяжело дышала. Возможно, в этом нет ничего такого страшного. За один вечер она расскажет ему все, что вспомнит из истории. А за другой вечер покажет буквы. Он ведь просил показать буквы. Это она уже перефразировала. Изначально он просил только буквы. Это будет не сложно.
Хорошо. Я обещаю тебе рассказать все, что я знаю о нашей стране и ее истории и показать тебе буквы нашего языка.
Максуд кивнул и встал.
Не сейчас. Через час после захода солнца возле третьего фонтана. хотя это может стать проблемой, он то город не знал, еще придется за ним заходить.
Я буду там. а он продолжал сыпать неожиданными речами.
Ты знаешь где это? удивилась Жазэль.
Максуд кивнул и сел.
Странный он. Жазэль, не попрощавшись, встала, отвернулась от него, застегнула кафтан и ушла. Ей было себя жалко. Мало того, что целый день она выслушивала оскорбления в свой адрес, так теперь еще ей пришлось унижаться перед этим представителем самого низкого слоя общества. Вот оно ее истинное положение. Когда тебе даже перед такими, как этот бродяга, приходится унижаться. Горькая обида заполонила душу. А он почему решил ей помочь? Ему стало жалко ее. На эту реплику Жазэль даже не знала, как отреагировать.
Как дошла домой, она даже не помнила. Просто легла на кровать в той одежде, в которой была весь день. Ни сил, ни желания ничего делать не было. Она завела будильник и попыталась уснуть. Ничего не вышло, в голову все время лезли плохие мысли. На глазах то и дело выступали маленькие капельки. Так она пролежала до тех пор, пока не зазвонил будильник. Встала и вышла. Закрыла ли она дверь за собой? Не важно. На улице было темно. По городу уже ползли слухи о ночных нападениях. Жазэль все время слышала отрывки фраз на рынке от продавцов и покупателей, на улице от простых прохожих. Она видела сколько солдат ходят по городу. Это все только добавляло тревоги. Когда все хорошо, то столько солдат ведь не должно ходить по городу? А тут еще ночью нужно идти к третьему фонтану. Ночная темнота и прохлада немного взбодрили Жазэль. Она немного развеялась за первую часть пути и начала приходить в себя. Сначала к ней вернулся хоть какой-то интерес к окружающему ее миру. Затем начали громко говорить о себе инстинкты. Только один. Самосохранения. Причем, и как в краткосрочной перспективе, так и в долгосрочной. С долгосрочной она разберется потом. А вот сейчас ночь, фонарей на улицах очень мало, луны неткак на зло небо было затянуло тучами. Хорошо, что она частенько видела солдат. Вот и сейчас впереди нее маршировал небольшой отряд. Человек десять. А раньше ходили по двое, по трое. И Жазэль показалось, что она заметила тень, которая перед ними нырнула в проулок. Может, просто показалось. Она остановилась и прислушалась. Шагов поблизости слышно не было. Свернуть и обойти это место или пройти прямо. Скорее всего просто показалось. Жазэль выдохнула и решила свернуть. Перешла на другую сторону улицы и повернула в узкий переулок. Через несколько шагов ее грубо толкнули сбоку, и она ударилась о что-то твердое.
У таких барышень при себе всегда что-то есть. Если ничего нет, то сама барышня тоже сгодится. Хоть и немного костлявая.
Нож уже был у ее горла, а рука сжимала рот. От него несло, как от помойной ямы. Лицо в таком темном месте было невозможно разглядеть. Адреналин расплылся по всему ее телу. У нее с собой не было ничего, чем бы можно было защитить себя. Кричать? Она не сможет. Попытаться вырваться? Тогда он точно ее прирежет. Смерть в переулке. Наверное, это то, на что она заслужила. Жазэль уже прикидывала насколько плох вариант, при котором она останется в живых. Она услышала резкий выдох и легкий шлепок. Ножа у ее горла не стало. Второй шлепок и что-то, судя по звуку, влипло в стену прямо возле нее. Затем она услышала шум падающего тела. Жазэль стояла молча. Ее тело все дрожало.
Подумал, что не гоже такой видной барышне ходить ночью одной.
Голос был вполне узнаваемым. Впервые за всю ее жизнь такое было. Впервые мужчины за нее дрались. Да, в темном переулке. Да, один из них был грабитель или еще чего-похуже. Да, второй был, грубо говоря, нанятым телохранителем. Но это все детали. Жазэль подумала, что просто не успела как следует испугаться, раз такие мысли посетили ее голову. Или слишком частые мечты о подобных ситуациях делали свое дело. Как знать. Конечно, спаситель не должен быть оборванцем и вором. Теперь шок начал отходить и Жазэль стало дурно, ноги подкосились. Она начала падать. Руки Максуда подхватили ее и прижали к себе. Жазэль, что есть мочи, обхватила его. Так они немного постояли, пока дрожь начала отступать. Ноги снова стали ей верны.
Отпусти меня, ты. Жазэль резко его оттолкнула. Расскажи кому-то об этом и тебе конец.
Максуд громко хмыкнул. И направился вперед по этому очень темному переулку. Через несколько шагов был выход на улицу. Он остановился перед самым выходом.
Что еще? недовольно резким тоном спросила Жазэль.
Думаю, что не гоже барышне разгуливать с таким как я. Я буду идти сзади.
Конечно не гоже. Жазэль двинулась первой. Вышла на улицу. И зашагала в нужном направлении. Просто еще один день. Еще один чудесный день. Воспоминания о нем отправятся в коробку к другим, таким же прекрасным воспоминаниям. А потом эта коробка отправится в гору таких же коробок. Теперь ее походка стала уверенной. Жазэль была очень зла. Сначала на того, кто пытался, как минимум, ограбить ее. Затем на Максуда, который себе позволил лишнего. И в конце концов на себя. За то, что ввязалась во все это. За то, что попала в такую ситуацию в этом проулке. За то, что могла там умереть. За то, что ее спас этот бродяга и теперь она ему обязана. А еще за то, что она так с ним обошлась. Даже «спасибо» не сказала. Та чего уж там таить, нагрубила и угрожала ему. Единственному человеку, который за последний год ей хоть чем-то помог. Только он один. И никто другой. Тоже мне вежливость и воспитание с ее стороны. Это еще больше злило Жазэль. И то, что никто с ней не считался, и то, что нашелся тот, кто ей помог, а она вот так вот его отблагодарила. И еще ее злило то, что ее суждения об этом человеке по одному лишь внешнему виду были слегка преждевременны. Скорее всего. Надо еще посмотреть. А если сейчас извиниться? Сказать «спасибо»? Нет, не сейчас. Когда дело будет сделано, то перед их прощанием она это скажет. Чтобы дальше уже не продолжать разговор. «Спасибо» и закрыть дверь. Так она и сделает. Ее еще посещали некоторые мысли, она успела обдумать некоторые ситуации из прошлого, провести параллели с теперешним ее положением. И девушка сильно обрадовалась, когда показался дом Сандрин. Делорис не было видно. Она остановилась. Огляделась. Максуда не видно.