Максим Викторович сорвался с места и бросился следом за ней.
Инга, постой! закричал он.
Весюткина обернулась и с грустью посмотрела в глаза Магамединову.
Инга, тебе надо отдохнуть, произнес он.
Мне некогда, ответила Инга Вацлавовна.
Магамединов опустил тяжелую руку на плечо Весюткиной.
Поверь мне, все самое мрачное скоро останется позади.
Ты сам в это не веришь, истерично хохотнула она. Зато других постоянно в этом убеждаешь.
Магамединов в бессилии скрипнул зубами.
Инга, гони прочь чувство отчаяния. Я тебя умоляю. Лучше подумай о надежде. Все будет хорошо, вот увидишь.
Инга отвела взгляд в сторону.
Нельзя жить только одной верой и надеждой, ответила она. В нашем положениитем более. Необходимо опережать события на несколько шагов вперед. Мы же плетемся где-то позади паровоза.
Почему же позади паровоза?
Да потому! Никто из нас по-настоящему не пытался найти первопричину всего происходящего. И все мы боролись только с последствиями. А этогиблый путь.
Я согласен с тобой. Но беда в том, что надо за что-то зацепиться. Только так мы сможем найти первопричину, сказал Магамединов и обнял за плечи Весюткину. И для меня очень важно, чтоб ты не падала духом.
Весюткина прижалась к Магамединову, с душевной болью и нежностью посмотрела в его усталые, но добрые глаза.
Ох, Максим! Если б ты знал, как мне в свое время не хватало твоей ласки. Ты так и не заметил, что я была в тебя влюблена. Тебя от меня уносил стремительный взлет твоей карьеры, из-за которого ты на меня просто не обращал серьезного внимания. Ты видел во мне только друга, но не женщину. И это для меня было так странно Знаешь, я ведь, дура, все время на что-то надеялась. А когда в твоей жизни появилась Катерина, я чуть не свихнулась. Но, слава Богу, нашла в себе силы и никому не показала свои страдания.
Магамединов осторожно убрал руки с плеч Весюткиной.
Эээ забормотал он. Ты, конечно же Меня удивила
Весюткина приставила палец к губам и, глотая слезы, попросила:
Все! Забудь, Магамединов! Иногда женщине надо высказаться.
Ага-а растерянно прошептал Максим Викторович.
Весюткина наигранно улыбнулась.
Кстати, я совсем забыла, Николаев тебя искал. Просил передать, чтоб ты поднимался к нему на этаж и в первой операционной устраивал свою лабораторию.
Так и сказал?
Да, давай чеши, пока он не передумал.
Магамединов повернулся, сделал несколько шагов, потом вновь обратил взгляд к Инге Вацлавовне.
Спасибо, Инга. Я только микроскоп и свои записи из кабинета заберу.
18
Анфиса сидела на стуле возле железных дверей. В руках у нее был большой железный ключ. Она по поручению Магамединова охраняла вход в отделение, впускала и выпускала врачей и санитаров.
О боже, как я хочу спать! сказала девушка сама себе.
И тут же раздался цокот каблуков. Минуя пост дежурной медсестры, к ней приближалась Весюткина.
Ну, как у тебя, Анфиса, дела? спросила Инга Вацлавовна.
Сил больше нет, пожаловалась девушка. Ужасно спать хочу.
Весюткина кивнула.
Сейчас что-нибудь придумаем. А куда санитары подевались? Ты их не видела?
Анфиса громко вздохнула.
Пошли узнавать, будет ли сегодня ужин. Говорят, Николаич там колдует с каким-то мужиком. А жена его и рабочие кухни все бросили и куда-то ушли, вот он за них и отдувается.
Все ясно, сказала Весюткина и улыбнулась. Тогда тем более, Анфиса, иди, отдыхай, только ключи мне отдай. Мало ли что, вдруг понадобятся.
Я тогда тоже в столовую пойду, обрадовалась Анфиса. Съем чего-нибудь
Она протянула ключ Весюткиной, и та небрежно кинула его в карман белого халата.
Давай, давай, а отдыхать после этого советую в хирургии или в ожоговом. Здесь это явно не выйдет.
Анфиса вышла на лестничную площадку и закрыла за собой дверь. В коридоре раздались еще чьи-то шаги, и через несколько секунд к Инге Вацлавовне подошла Круглова.
Эй, Весюткина, я не поняла, ты чего без костюма?
Не переживайсейчас надену, ярко улыбнулась Инга Вацлавовна, показывая свое хорошее настроение. Устала я в нем ходить.
Нет, так, подруга, не пойдет! возмутилась Елена Степановна. Иди оденься. Это тебе не эпидемия гриппа!
Хорошо-хорошо, закивала Весюткина. Тебя там зачем-то Николаев звал. Просил, чтоб ты к нему в кабинет поднялась.
Круглова хитро прищурила глаз.
О! усмехнулась она. Вот так и рушатся непробиваемые стены! Осталось выкинуть его глупые рисуночки и хорошенько поговорить по душам.
Давай, голубь сизокрылый, лети к нему побыстрее, поторопила Инга Вацлавовна. А то он передумает.
Круглова отстегнула верх защитного костюма, под ее глазами виднелись темные круги. Она открыла железную дверь и вышла на лестничную площадку, запрыгнула на ступеньку и обернулась, шутливо улыбаясь.
Я вот не знаю, мне сразу к нему? Или пойти душик для начала принять?
Весюткина выглянула на лестничную площадку и доброжелательно улыбнулась:
Сразу. У него душевая получше, чем у нас. Там друг другу спинки и потрете.
Круглова вдруг спрыгнула со ступеньки и сделала шаг в сторону Весюткиной.
Ну уж нет А как же мое вечное: «Я подумаю»?
Улыбка мгновенно сползла с лица Весюткиной.
Нечего думать! неожиданно закричала Инга Вацлавовна. Держись за него! Он умный, сильный и отчаянный мужик. Выносливый! С ним у тебя будет больше всего шансов выползти из этой пропасти!
Весюткина отступила на шаг назад и захлопнула у Кругловой перед носом железные двери, не дав ей опомниться. Елена Степановна, ошарашенная поступком подруги, осталась стоять одна на лестничной площадке. В замке раздался скрежет ключа, которым Инга Вацлавовна закрыла замок на два оборота.
Круглова испугалась:
Эй, Инга, ты что?! Ты закрылась?! У нас ведь ключ один на всех. Мало ли что
За дверью воцарилась тишина. Зрачки Кругловой расширились от страха. Она ударила кулаком в дверь.
Весюткина! Открой немедленно! Ты что задумала?!
Глава 8Фатальные ошибки
1
В операционную хирургического отделения два санитараЛебедь и Боброввнесли длинный стол и поставили его у стены.
Спасибо за помощь, сказал Магамединов. Мне бы еще компьютер сюда.
Мы сходим на кухню, похаваем чего-нибудь, а затем уже найдем вам компьютер. Хорошо, Максим Викторович?
Хорошо. Только не задерживайтесь долго.
За полчаса справимся.
Магамединов бросил на санитаров злой взгляд.
Да мы быстрее поедим, пообещал Бобров. Нам и пятнадцати минут хватит.
Вбейте себе в голову как истину: время сейчас играет против нас, не выдержал Максим Викторович. Каждая минута на счету. Не относитесь ко времени с такой расточительностью.
Лебедь и Бобров кисло улыбнулись и вышли из операционной. Магамединов подошел к столу и выложил из кожаной мужской сумки на стол три черных папки, две истории болезней и свой ежедневник.
В операционную заглянул Николаев.
Я вообще-то сам хотел предложить тебе, чтоб ты сюда перебирался. Но вижу, ты и без моего предложения неплохо справился.
Магамединов медленно закрыл кожаную сумку на замок.
Так мне, забормотал он, Весюткина сказала, что ты О, черт! Как я сразу не догадался?!
О чем ты не догадался?
Магамединов отчаянно ударил кулаком по столу, потом еще раз и еще.
Черт! Черт! Черт! взвыл он. Я знаю, почему она так поступила!
Ты можешь мне хоть что-нибудь объяснить? попросил Павел Петрович.
Да, что тут объяснять! Весюткина в последнее время только и давала всем советы. Обратите внимание на то, на это
Ты хочешь сказать, что она заражена?
Магамединов кивнул и тихо произнес:
И как же я это сразу не заметил?
Просто мы все очень сильно устали, ответил на это Николаев, и много чего не замечаем.
Максим Викторович и Павел Петрович секунд десять смотрели друг другу в глаза. Магамединов бросил сумку в сторону, она заскользила по столу и остановилась на его краю.
Черт! Я этой потери не перенесу! закричал Максим Викторович.