19
На втором этаже терапевтического отделения Весюткина села на корточки в пустом коридоре. Она отстегнула верхнюю часть защитного костюма, сняла ее и заплакала. Через стены доносились вопли и стоны больных. Некоторые из них, кто совсем уже не мог терпеть, орали во всю глотку. Все это без содрогания невозможно было слушать.
Не о таком будущем я мечтала, пожаловалась сама себе Инга Вацлавовна.
Cо стороны вестибюля раздался голос Магамединова:
Давайте-давайте, бойцы, без вас мы не справимся.
Весюткина шмыгнула носом. Из вестибюля в коридор вышел Магамединов, а за ним друг за другомшесть санитаров в защитных костюмах: Борыгин, Теплицын, Зайцев, Лебедь, Морковин и Бобров.
Так, Инга Вацлавовна, вот вам наши санитары, заговорил Максим Викторович, не обратив на слезы Весюткиной никакого внимания. Я их за двадцать минут всех разыскал. Они вместе со старшей медсестрой запасы спирта уничтожали. Но ничего, вовремя я их накрыл, работать смогут.
Весюткина вытерла нос и взглянула на санитаров.
Задача у вас, мальчики, очень простая. Обходите с первой по восьмую палаты и выносите из них покойников.
И куда их выносить? поинтересовался Зайцев.
Кладете их на носилки, выносите на улицу и кидаете прямо на лед, пояснила Инга Вацлавовна. Этот лед остальное сделает сам.
А обязательно их, Максим Викторович, выносить на улицу? спросил Борыгин, которому эта идея не понравилась.
Обязательно, ответил заведующий терапевтическим отделением. Хотя бы потому, что через некоторое время из них во внешний мир вырвется много опасных тварей. У меня такое предположение, что наша больница стала настоящим рассадником для них.
А так, благодаря вам, эти твари будут погибать вместе с телами умершихони просто заживо сгорят на ледяной пленке, добавила к сказанному Весюткина.
Из второй палаты раздался неожиданный громкий вскрик. Магамединов открыл двери и несколько мгновений простоял, раскрыв рот. Тёмные мешки проступили под его глазами, кровь в сосудах головы застучала очень и очень громко. То, что увидел Максим Викторович, пошатнуло его психику конкретно.
Склонившись над дедулей, стоял на коленях Хонкинстарший. Он впился зубами в шею умирающего старика, сделал резкое движение головой из стороны в сторону и вырвал кусок гортани с кровью и мышцами.
Хонкин, что ты творишь?! заорал Магамединов.
Хонкин бросил на заведующего страшный и безумный взгляд. Ноздри у больного раздулись как у дикого животного. Он сорвался с места и кинулся на Магамединова. Максим Викторович еле успел закрыть дверь перед его носом. Раздался глухой удар в дверь, вскрик и шум падения.
Магамединов с испугом на лице посмотрел на Весюткину.
Так, Инга Вацлавовна, приказал он. С этого момента вы ходите по палатам только с охранником.
Глава 6Как колорадский жук в банке
1
Максим Викторович настолько сильно увлекся изучением новой чумы, что не заметил, как погибло больше половины его отделения. Скорее всего, он неосознанно прятался от реальности. От невыносимой боли, от жестокого голода и от смерти в ее самом страшном проявлении. Сам он понял это только тогда, когда решил обойти отделение и посмотреть, что в нем творится.
Магамединов поднялся на третий этаж и в вестибюле хирургического отделения встретился с Николаевым. Они закурили. Павел Петрович даже не стал спрашивать, когда это Максим Викторович опять пристрастился к никотину. Он ведь уже больше трех лет как распрощался с этой вредной привычкой.
Магамединов делал затяжку за затяжкой, руки у него тряслись.
Что, все так плохо? поинтересовался Николаев.
Максим Викторович кивнул и ответил:
Я боюсь, что эпидемия скоро перенесется на ваш этаж. И не знаю, что мне делать. Может, хоть часть условно здоровых отправить к вам? А то у нас они рано или поздно станут больными.
Это не выход, моментально возразил Павел Петрович.
Что же мне тогда делать?
Николаев пожал плечами.
Так легче всего ответить, прошептал Магамединов.
Собери их всех, сделай еще один анализ крови и тех, кто не заражен, распусти на все четыре стороны, пускай идут, куда хотят, предложил Павел Петрович. В свое отделение я никого не пущу. У нас и так, как ты говоришь, риск заражения очень высок.
Внезапно на втором этаже хлопнула дверь, а затем раздался крик Анфисы:
Максим Викторович, ну где же вы?
Магамединов вышел на лестничную площадку, за нимНиколаев.
Что случилось, Анфиса? спросил заведующий терапевтическим отделением.
Четыре человека покинули отделение, ответила дежурная медсестра. Собрались и ушли. Я чувствую, что скоро и другие последуют их примеру.
Вот этого я больше всего и боялся, сказал Магамединов.
Закрывай отделение на железные двери, посоветовал ему Николаев. Все же для этого продумано. Я у себя давно так сделал.
Магамединов посмотрел на Николаева, как на полоумного, и ухмыльнулся.
А как же санитары? Они у меня покойников на улицу выносят.
У вас там что, один ключ на все отделение? удивился Павел Петрович.
Да, так оно и есть, растеряли остальные. Собирались пару штук запасных сделать, да руки не дошли.
Нашел проблему, заметил Николаев. Поставь кого-нибудь дежурить у двери с этим вашим единственным ключом.
Вот Анфису и поставлю, принял решение Магамединов. Меньше по отделению будет шляться, больше шансов у нее останется выжить в этой гиблой обстановке.
2
Во второй палате терапевтического отделения, возле кровати обглоданного старика (в его теле были выедены внутренние органы и видны ребра, а также не было гортани), сидел Хонкин-старший и смотрел несчастными глазами на своего брата Женьку, который стоял в проеме дверей. Щеки и губы старшего брата были испачканы кровью.
Хонкин-старший медленно, не отводя взгляда от брата, встал на ноги. Женька громко заорал и сбил его с ног. Завязалась драка. В итоге младший сел сверху на старшего, стянул с кровати подушку и опустил ее на лицо брата.
Хонкин-старший пытался сопротивляться, но Женька не оставил ему никаких шансов. Несчастный больной перестал махать руками и умер от удушья.
Хонкин-младший убрал с лица брата подушку, взглянул на него и завыл от боли, ворвавшейся в его сердце.
3
Заскрипел замок, и открылась железная дверь. Из отделения пульмонологии на лестничную площадку восьмого этажа выскочил растрепанный и ужасно расстроенный Погодин. И через секунду туда же выглянул со злым лицом Воржицкийлечащий врач этого отделения.
Петр Алексеевич, кривляясь, отвесил ему поклон чуть не до пола.
Спасибо, Семен Семенович!
Воржицкий зло сверкнул глазами и недовольно буркнул:
Да как вам не стыдно! В больнице такая беда, а вы черт знает, чем занимаетесь.
У меня наряду с общей бедой, заметил Петр Алексеевич, еще имеется и своя, индивидуальная. Но вам меня не понять, потому что вы находитесь на поверхности проблемы, а я целиком и полностьювнутри нее.
Ладно, идите с богом, Петр Алексеевич. Мне, простому смертному, действительно, трудно понять вас: «высоко летающих» или «глубоко плавающих». Я привык изъясняться простым и доступным языком, чего и вам желаю.
И вам доброго здоровья, произнес Погодин и начал спускаться по лестнице.
Воржицкий проводил его недобрым взглядом и закрыл дверь. Погодин спустился на несколько этажей вниз. Он развернулся на очередном лестничном пролете и резко остановился.
По лестнице навстречу ему поднималась девушка в черном платье с коротким рукавом и четками в руках. На плече у нее сидел ворон.
Девушка была завораживающе красивой и стройной. Она грациозно протянула вперед свои тонкие руки и заговорила дрожащим голосом:
Пришло время вершить судьбы, мой господин. Я готова открыть свое истинное лицо. Готовы ли вы его увидеть?
Погодин, когда понял, кто перед ним стоит, схватился за голову.
Боже, но так не бывает! Это сон или явь?!
4
Удивительно, что в шестнадцатую палату терапевтического отделения эпидемия так и не заглянула. Вика, Василиса, Сарнацкая и Чеславовна сидели на своих кроватях, выпрямив плечи и положив руки на колени. Все они внимательно смотрели на Валентину Петровну. Глаза у них были стеклянные, как у мягких детских игрушек.