Мне просто подумалось, что мы могли бы его использовать
Я с сомнением покачал головой:
Вряд ли нам захотят его продать или сдать в аренду. К тому же, у нас нет для него мехвоина.
К моему удивлению, Бондарев слегка усмехнулся:
Вообще-то у меня есть некоторый опыт в пилотировании меха.
Почему же ты молчал?!
А зачем мне было говорить? Лишнего меха у «Феникса» все равно нет, да и стоя на ногах на твердой земле, я чувствую себя куда комфортнее, чем в тесном аду кокпита. В отличие от большинства, я вовсе не жажду туда попасть.
Я молча смотрел на него: «Кто же все-таки этот Бондарев? Что он еще от нас утаивает?» Но вслух я спросил:
Если мы заполучим «Ассасин», сможешь им управлять?
Собственно говоря, с этим типом боевого механизма я не знаком, но тренировался на быстрых, маневренных мехах, так что, думаю, справлюсь.
А с чем-нибудь более тяжелым?
Трудно сказать Попробовать надо
Удовлетворенно кивнув головой, я хотел продолжить собрание, когда Майкл неожиданно сказал:
А у нас не может возникнуть проблема, что, когда мы доберемся до этого Бадена, то пиратов там уже не будет? С отлета Грабба с планетоида до момента нашего прибытия туда пройдет пять-шесть месяцев. Кто поручится за то, что налетчики за это время не решатся убраться оттуда, несмотря ни на какой риск? Тогда мы лишь потеряем большие деньги на абсолютно бесполезное для нас путешествие.
У меня возникали те же мысли, согласился я. Это было мое первое возражение Граббу. Он ответил, что барон в любом случае готов предложить нам годичный «гарнизонный» контракт с возможностью его продления. Оплата составит сто тысяч К-банкнот в месяц, плюс различные надбавки за боевые ситуации в случае новых пиратских рейдов и опять-таки права на трофеи, так что без дохода, пусть и небольшого, мы не останемся.
Возражений против такого варианта развития событий не последовало, так что я перешел к заключительной теме собрания:
Есть еще один вопрос, требующий, на мой взгляд, решения. Что будем делать в отношении попытки подставить нас во время учений на арене? Антон, расскажи остальным, что тебе удалось выяснить.
Сообщение Бондарева вызвало у остальных возмущенные возгласы. «Красных Стражей» можно было даже пожалеть, но нарушение ими неписанного кодекса поведения наемника, следование которому считалось практически так же необходимым, как и соблюдение Аресских Соглашений, было абсолютно недопустимо. А о персонале арены и говорить было нечегоони изменили своим профессиональным обязанностям. Но вот ответ на вопрос, как на это реагировать, был далеко не очевиден. Выход предложила Лиза. Она посоветовала просто пустить слухи об этих событиях. Как она сказала, умело составленная и широко распространенная сплетня может нанести больше вреда, чем любое судебное разбирательство. На этом и порешили.
Все оставшееся время до нашего отлета на Баден подчиненные Бондарева вместе с «добровольцами» из пехоты и техов соответствующим образом «обрабатывали» посетителей забегаловок Галапорта. Такие разговоры не носили конкретный характер, но достаточно четко указывали на участников событий. Такая «месть» с нашей стороны была наиболее правильной и эффективной. А если найдется кто-то еще, пострадавший таким же образом, то по крайней мере технический персонал арены ждут большие неприятности.
VI
5 августа 3020 г. Баден Лиранское Содружество
Полет, наконец, подходил к концу. Почти тридцать пять, проведенные в ужасающе стесненных условиях «Виктории», должны были закончиться через несколько часов. Это космическое путешествие не отличалось от всех остальныхта же теснота помещений, невозможность остаться в одиночестве, кроме как в крохотной и неудобной туалетной комнате, тот же скудный рацион питания и постоянный мерзостный запах с оттенком гниения. И, конечно же, перепады от невесомости к силе тяжести и обратно, что очень быстро изматывает. Когда «десантник» пристыкован к прыжковому кораблю, то, с одной стороны, можно пользоваться грпвипалубой и тренажерным залом «прыгуна», что сильно облегчает тяготы ожидания перезарядки гигантских аккумуляторов корабля для гиперпрыжка, но ведь все время там не просидишь, основное время проводишь в невесомости, тесноте и вони «десантника». И путешествия от планеты к стартовой прыжковой точке, а с финальной до планетоида при постоянном ускорении и торможении, что тоже давало силу тяжести, воспринималось изрядным облегчением перелета. Для меня и других членов отряда было две отдушины: тренировки и разговоры с Граббом, который оказался прекрасным собеседником с широким кругозором. Что касается тренировок, то еще на Галатее я потратил большую часть оставшихся денег, чтобы закупить двенадцать тренажеров-симуляторов. Благодаря неполной загрузке «десантника» в его трюмах оказалось достаточно места, чтобы разместить все кабины, соединив их в единую сеть, замкнутую на небольшой компьютер с соответствующим программным обеспечением, что позволяло создавать виртуальных врагов и в свободное время заниматься тренировками. Пустые же кабины часто занимались Граббом и членами экипажа корабля, это делало занятия более разнообразными и интересными. Я был очень доволен их результатами. Члены отряда притирались друг к другу, становясь единым целым и вырабатывая общую тактику и стиль боя. Я разделил мехи отряда на два звена«Молот» и «Наковальня». В первое входили «Остсол» и «Коммандо», во второемой «Центурион», «Феникс-Хок» и «Энфорсер». В общем-то, по своим характеристикам мех Циммер больше подходил для «Молота», но, несмотря на все ее успехи, я не хотел отпускать девушку от себя, к тому же Анжела все лучше справлялась с обязанностями офицера связи.
Немало проблем доставляло обстоятельство, что наш «обоз», то есть ремонтные машины, транспортеры боеприпасов и основная часть обслуживающего персонала, находился на десантном корабле «Удача Уильяма» проекта «Газель», который пришлось специально нанять. Возглавлял «отряд» Хопкинс, который, впрочем, был отнюдь не рад этомуведь ему пришлось оторваться от своей любимицы «Леди Смерть», передав ее ремонт в руки одного из новых техов, завербованных на Галатее. Я успокоил старого мастера лишь тем, что напомнил о временности этой разлуки, к тому же она, собственно, ограничивалась периодами перелета с Галатеи на «прыгун», и с последнего на Баден. Во время же межзвездных перелетов он мог проводить время в грузовом трюме «Виктории» сколько его душе угодно. Хопкинсу помогал Бондарев, который, со специально отобранными им людьми, обеспечивал безопасность «тыла». Впрочем, я подозревал, что именно он реально и командовал нашими людьми на «Удаче».
Все когда-нибудь кончается. «Виктория» начала посадочные маневры, и я приказал всем приготовиться к высадке. Мехвоины залезли в кокпиты своих стальных «коней», пехотинцы и несколько личных техов, помогавших за время полета обслуживать мехи, просто собрались группами у пока, естественно, закрытых аппарелей-сходней. Я подумал, глядя на них, что неплохо было бы приобрести несколько колесных бронетранспортеров, а также транспорты для обоза, но, к сожалению, финансовое состояние «Феникса» такие траты делать не позволяло.
Наверно для любого мехвоина самой неприятной частью космического перелета является именно посадка. Зная о ее потенциальной опасности, ты никак не можешь повлиять на ситуацию. Будучи запертым в тесноте и темноте кокпита, тебе остается только молиться, чтобы на этот раз все обошлось. А если это боевая посадка при противодействии вражеских аэрокосмических истребителей, и ты слышишь, как обшивка корабля разрушается под воздействием неприятельских снарядов, лучей и ракет? Привыкнув чувствовать себя властелином поля боя, трудно смириться с ролью ведомого. Немало неприятностей доставлял и перепад гравитации, вызванный маневрами «десантника» то наступала невесомость, то на тебя обрушивался твой тройной вес. Предупрежденный заранее, я, как и прочие, отказался от еды сегодня, но это спасало мало. Час, прошедший от начала посадки до толчка, возвестившего, что посадочные опоры, наконец, твердо встали на плиты космопорта, показался мне вечностью.
Медленно оторвав руки от подлокотников кресла, в которые я, оказывается, неосознанно вцепился, начал процедуру активации меха, затем включил связь.