Дима, зажги факел, попросил он.
Кольцов, достав из сумки бутылку с бензином, слитым с машин, пропитал им тряпку. Потом подобрал крепкую палку, обмотал ее тряпкой и чиркнул зажигалкой. Вспыхнув, яркое пламя разогнало тьму.
Согласно карте за Студенцом располагалась только деревня Малая Слуда. После нее в пятидесяти километрах находилась столица республики КомиСыктывкар. Броднин, сложив карту, направился в Студенец. До этой Слуды километров двадцать. Переночуем здесь, а завтра туда. Потом в Сыктывкар идти дня два. И останется еще треть пути. Ярослав обернулся и посмотрел на отстающего колдуна.
Мистер Перрилорд, соберись. Маленько осталось, сказал он.
Колдун вымученно улыбнулся и показал большой палец.
Дома по бокам от трассы, проходящей через поселок, взирали на путников черными окнами. Чуть дальше поднимались серые коробки пятиэтажек. Вдоль трассы на покосившихся столбах тянулись линии электропередач, а кладбищенская тишина навевала скуку и страх. Больше в поселке не было ничего.
Компания остановилась возле деревянного домика не обнесенного, как все остальные, маленьким клыкастым забором. При взгляде на его покосившуюся кровлю сердце пришло в ровный спокойный ритм. В груди стало тепло. Ярослав, облегченно вздохнув, посмотрел на товарищей.
Добро пожаловать, сказал он, улыбаясь.
В доме оказалось три комнаты. В двух из них стояли кровати, в одной диван. Наскоро поужинав, гости разбрелись по койкам, и через десять минут домик сотрясался от храпа мистера Перрилорда. Броднин, сев на краю дивана, перезарядил автомат. Все-таки надо подежурить. Этот молодец сейчас вызовет всех окрестных теней и прочих любителей свежего мяса. Броднин вздохнул и поднялся. Проходя мимо комнаты, где спал Кольцов, он бросил:
Ты следующий.
Потом он вернулся и посмотрел Диме в глаза. Кольцов, напрягшись, поднялся с кровати.
Почему ты женился? спросил Ярослав.
Дима улыбнулся.
Потому что люблю ее.
Ярослав кивнул и вышел на крыльцо.
На следующий день компания стояла возле моста через реку Вычегду близ деревни Малая Слуда.
твою мать! провозгласил мистер Перрилорд, приложив козырьком правую ладонь ко лбу и осматривая ширину реки.
Моста не было. С обоих берегов, подсвеченные кроваво-красным заходящим солнцем, в реку утыкались обломки. На дороге с той стороны высвечивались колонны машин.
Военные взорвали, когда эвакуация шла. Обычная практика в то время, сказал Кольцов. Теперь понятно, почему мы машин так мало встретили.
Ярослав скинул рюкзак и сел на краю пропасти, свесив ноги. Усердно потерев ладонями лицо, он посмотрел на своих спутников.
Ладно. Сейчас спать, вон там, он указал на заросли под мостом. Завтра пойдем в деревню искать лодку или материалы, чтобы плот сделать.
С утра они вернулись в Малую Слуду. Обыскивая дома в поисках лодки, параллельно присматривали подходящие доски. Местные для постройки забора в основном использовали мелкие неподходящие дощечки. Срывать обшивку с дома Броднин пока не хотел, слишком муторная работа. Наконец они нашли полутораметровый забор из плотных досок. Ярослав подергал пару из них и утвердительно покачал головой.
Отлично. То, что надо.
Найдя в доме лом и топор, они аккуратно разобрали ограждение.
Где-нибудь в деревне должны быть бочки, я в этом уверен. Веревки тоже не проблема. Хоть бельевая, да найдется, сказал Ярослав.
Лодку они так и не нашли.
Проблем с веревками, как и ожидалось, не возникло. Обойдя еще пару домов, они нашли канат, веревки бельевые, два ремня и моток стальной проволоки диаметром два миллиметра. Бочки были, но без крышек или дырявые. В местном магазинчике нашлись только три десятилитровых бутыля.
Ярослав нервничал. Они обошли почти всю деревню. Солнце, еле просвечивающее через смольные облака, начало клониться к земле. Как знать, насколько они задержатся, если так ничего и не найдут. Тогда придется обследовать и близлежащие деревни.
На следующий день в селе Часово, в четырех километрах от Малой Слуды, они наткнулись на КАМАЗ. В груди давило сомнение. Ярослав, пожав губами, тяжело вздохнул.
Придется снимать колеса, чтобы достать камеры, сказал он, глядя на товарищей.
На лице мистера Перрилорда появилась тусклая улыбка.
Через два дня плот три на два метра был готов. Утром облака любезно расступились, пропуская к земле лучи солнца. Окружающий мир казался тихим, милым и безобидным.
Сложив рюкзаки в тройной мусорный пакет, Броднин плотно его связал и закрепил на сцепленных бутылях. Бутыли приковал к плоту. Оружие он сказал одеть за спины и крепко затянуть ремнями.
И все-таки мне не нравится эта вода, сказал Дима, сидя на корточках на берегу. Видели, какая она черная?
Этот разговор продолжался последние два дня, что они строили плот. Броднин, засунув руки в карманы, подошел к воде и внимательно ее рассмотрел. Черная гладь отражала солнечные лучи и, изящно изгибаясь, лоснилась, будто черная кошка. Ярослав посмотрел на лес, на обломки моста, на машины и, подняв глаза на солнце, зажмурился. Все это показалось ему чудесным сном.
Согласен, стремная. Но ты так и не придумал другой способ перебраться на тот берег, сказал он.
Ярослав пристально посмотрел на Кольцова. Дима молчал.
Залезай, кивнул Броднин на плот.
Они стащили конструкцию на воду. Ярослав и Дима сели по краям с досками-веслами в руках, а мистер Перрилорд, как самый тяжелый, разместился по центру. Разведчики начали грести, и плот стал медленно удаляться от берега.
Самостоятельного течения в реке как будто не было, а плотность воды оказалась выше, чем обычно. Периодически, опуская в неё весло, даже ощущалась вязкость. Броднин опасливо дышал, аккуратно водя веслом по воде, по поверхности которой разбегались меланхоличные волны.
Они отошли на сто метров от берега, когда вокруг плота стали подниматься мелкие пузыри. Как будто вода только-только закипала.
Ярослав, что происходит? спросил Кольцов.
Прищурившись, Броднин положил весло и наклонился к реке.
Хотел бы я знать, сказал он тихо.
Мистер Перрилорд, растянувшись вдоль плота, склонил голову с переднего края.
Смею предположить, господа, что кто-то собирается сварить нас на завтрак, промолвил он.
Вода в радиусе трех метров от плота стабильно пузырилась. Сердце забилось, как волк, загнанный в клетку. Ярослав, сделав каменное лицо, взял весло и занял прежнее место.
Идем дальше, сказал он.
Впереди вздыбилась полутораметровая волна и ударила по плоту. Мистер Перрилорд от неожиданности подскочил, из-за чего равновесие нарушилось. Ярослав и Дима, чуть не свалившись в воду, распластались на досках. Броднина пробил холодный пот, и округленными глазами он посмотрел на реку.
На плот неслась цепочка волн, увеличивающихся в размерах. Вокруг не было ни ветра, ни толчков землетрясения. Глаза полезли на лоб. В мозгу замкнуло. Ярослав тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
Держитесь! заорал он.
Волны начали долбить по плоту, как молот, забивающий сваи. Путники моментально промокли насквозь. Плот с ополоумевшей скоростью несся обратно к берегу. Все трое крепко-накрепко вцепились в доски. Ярослав от напряжения побелел. Мистер Перрилорд орал басом. Дима снова бормотал молитвы.
Плот поднялся на дыбы.
Провизию не потеряйте! крикнул колдун.
Секундаи они в воде.
Горячая жидкость залила рот и просочилась в легкие. Тело пронзил животный страх. Сделав пару мощных гребков, Броднин вынырнул. С хрипом откашлявшись, он убрал с лица волосы и осмотрелся.
Дима, вцепившись в бутыли, плыл назад к берегу. Плот, по-прежнему подгоняемый волнами, летел туда же. Мистер Перрилорд потерялся.
Помогите! раздался крик.
Ярослав обернулся. Голова колдуна, как поплавок, мелькала на волнах. Броднин поплыл за ним. Схватив мистера Перрилорда за шкирку, как котенка, он потащил его за собой. Через минуту они выбрались на берег, с которого и отплывали. Дима уже лежал здесь и хрипло дышал, держась за ремень Калашникова на груди.
Ярослав скинул свой автомат и снял с бездыханного колдуна ружье. Потом сделал ему искусственное дыхание. С третьей попытки колдун выплюнул воду. Броднин, облегченно выдохнув, похлопал его по груди.
Нормально. Жить будешь.