Первое время, я думал, стоит ли Насте что-то рассказывать о себе и своей миссии в этом мире, но потом сообразил, что эта девушка при желании может добиться чего угодно от любого мужчины. Видя как Алексей и Настя иногда перемигиваются между собой, я понял, что ей уже все и так известно и видимо даже больше, чем я думал. С командиром моих разведчиков они словно стали братом и сестрой.
Мне Настя никогда не задавала никаких вопросов, предпочитая самой брать то, что ей нужно. Лишь однажды, нежно прижавшись ко мне и отдыхая от нашего священного ритуала, она спросила меня, гладя своим пальчиком по моей небритой щеке и поразив меня до глубины души: «И сколько проживет всего мой рыцарь в том своем другом мире, если считать по нашему?», «Примерно пятьсот лет»,ответил я немного подумав. «Как хорошо, но знай, я все равно никогда не состарюсь для тебя»- и Настя нежно и страстно поцеловала меня в губы, а затем игриво взяла мою руку и положив себе на живот, лукаво спросила«я обязательно рожу тебе ребеночка, ты же захочешь навещать его иногда? Ты хочешь мальчика или девочку?». Эти вопросы так и остались без ответа, потому что вызвали у нас новый порыв страсти, который длился так долго, что показался мне целой вечностью.
Мы вышли к Пружанам на седьмые сутки нашего пути, пройдя по лесам около двухсот километров. Алешин долго разглядывал в бинокль аэродром, на котором моя система индефицировала только три самолетаодин «Хейнкель-111» и два «Ю-88» которые имели довольно надежную броню и подходили для нашей миссии. Однако нужно было теперь понять, в каком состоянии находится техника и почему ее так мало? Через несколько часов наблюдений мы уже примерно поняли что здесь происходит. Немцы, захватив Пружаны, сразу решили использовать аэродром по назначению, но предварительно его модернизировав. Для этого они загнали в расположенный неподалеку лес местных жителей, а также военнопленных и заставили заготавливать полуметровые чурочки. Эти заготовки потом вбивались в землютак грунтовая взлетно- посадочная полоса становилась деревянной.
Самолеты были в полной исправности и готовы к вылету. Об этом нам сообщил захваченный в плен техник, участвовавший в заготовке чурочек. Требовалось немедленно действовать, пока немцы не спохватились о пропаже своего человека и я приказал выдвигаться к позициям. Меня очень порадовала реакция Насти, которая хоть и была отличным стрелком не рвалась сейчас в бой, а просто попросила, чтобы мы действовали быстрее, так как на аэродроме есть хорошая кухня и всем нам нужно уже подкрепиться горячей пищей, которую она нам сегодня там приготовит.
Аэропорт охраняла рота фашистов. У них были две пулеметных вышки и три зенитки. Я быстро разработал план по захвату объекта, который Алешин одобрил: наши «эсесовцы» колонной открыто идут в строну немецких казарм, как только они подходят, я подавляю снайперским огнем огневые точки и наши люди уже с близкого расстояния забрасывают фрицев гранатами. От скрытного захвата аэропорта мы сразу отказались, так как наверняка немцы бы успели передать по многочисленным рациям сигналы тревоги. Мы разошлись по местам и наметили начать операцию через 10 минут. Я взял у Чопорца винтовку и прицелился, до немецких позиций было примерно 700 метров, так что ликвидировать огневые точки можно было легко.
Сначала все развивалось по сценарию, мои люди показались из-за поворота и открыто зашагали по дороге к шлагбауму. Но возможно немцы были предупреждены или просто решили проявить осторожность. К группе моих бойцов через некоторое время выехал мотоциклист и я мысленно чертыхнулся, так как наш план летел в тартарары, этого мотоциклиста нашим придется ликвидировать, так как он быстро поймет, что мы вовсе не те, за кого себя выдаем.
Как только мотоцикл подъехал к нашей группе я открыл огонь по вышкам и расчетам зениток. В это же время, Алешин расправился с мотоциклистом и мои бойцы рассыпались цепью и побежали к казармам. Алексей не стал бросать мотоцикл, а вскочил на него и также устремился в атаку. Все-таки наш эффект неожиданности сработал, большинство фрицев так и не успело организовать серьезную оборону, мои люди добежав до казарм стали забрасывать внутрь гранаты. Во многом конечно выручил быстрый вывод из строя пулеметных вышек и других огневых точек врага. У меня было 2 запасных магазина и я расстрелял их все, прицельно бив по всем очагам сопротивления. Ни о какой скрытности захвата речь конечно не шла. Через 30 минут рота фрицев была уничтожена. Технические работники и с десяток вооруженных немцев сдались, самолеты также не успели взлететь, я подстрелил двух пилотов, которые пытались добежать до своих машин. К большому сожалению, мы потеряли двух разведчиков убитыми, еще четверо были ранены. Это произошло потому, что мы хотели захватить техников живыми, а фашисты стреляли по нам изо всех щелей, разбросанных на огромной территории. Захватив аэродром, я приказал занять огневые позиции и готовиться к обороне, а сам осмотрел зенитные орудияони были в полном порядке. Настя уже сноровисто перевязывала всех раненых, категорически не разрешив добивать врагов. Мы с Алешиным только переглянулись, никто из нас не решился противоречить нашему третьему командиру.
Теперь мне следовало немедленно взлетать, примерно через час немцы смогут сюда направить серьезные силы и попытаются отбить у нас аэродром. Счет времени шел на минуты.
Глава 22
Нет, нет и еще раз нет!ударил я кулаком по столу,ты со мной не полетишь!
Передо мной в летном ангаре сидели Настя и Алексей, и конечно же моя Валькирия требовала взять ее с собой.
Да, кабина самолета рассчитана на экипаж из четырех человек, но я вообще никого не собираюсь с собой брать, это не легкая романтическая прогулка над облаками. И нечего сверлить меня так глазами!обратился я к Насте, весь вид которой мне напоминал сейчас маленькую девочку, которую отказались брать с собой в кино на любимый мультфильм.
Вот именно, командир, не прогулка, и другие места в самолете занимают пулемётчики, которые отстреливаются от врага,резонно вставил Алексей, я тоже против того, чтобы Настя летела, но возьми с собой тогда моих бойцов.
У нас что, много людей, Алексей? С ранеными только что выбыло шесть человек. Немцы вот-вот пойдут в атаку. На земле будет гораздо жарче. Да и от кого там отстреливаться? В меня же не один фриц не выстрелит, для них ясвой. Я туда и обратно, максимум на часок. Кто-то обещал кстати приготовить нам горячее,примирительно сказал я, обращаясь к Насте, которая надула свои красивые губки, и видимо еще хотела возражать,Так, чтобы к моему прилету обед был готов! Не слышу вашего ответа, старший сержант!
Слушаюсь!козырнула Настя и встав повоенному вышла из ангара.
Ты построже с ней, Алексей, фрицев мы уже не добиваем, приказы обсуждаем, а завтра что прикажешь, танцульки устраивать?
Да, я понимаю, но она переживает за тебя!
И помни о чем я тебя просил,заговорщески подмигнул я Алешину,никаких войнушек, пусть занимается едой и ранеными.
Для своего первого боевого вылета я выбрал Ju-88, по сравнению с «хенкелем» у него была более приличная скорость и защита. Да и вообще в настоящее время это был практически топ немецкого военного авиастроения. А это к тому же была еще и «четверка».
Ju 88А-4наиболее массовый вариант самолета, в котором был уже учтен опыт применения Ju 88 в сражениях начавшейся Второй мировой войны. Выпускавшийся с середины 1940 г. крупной серией А-4 имел увеличенный до 20 м размах крыла, усиленную конструкцию и более мощное оборонительное вооружение. На нем устанавливались 1340-сильные двигатели Jumo 211 J-1 или J-2.
Кабина у «юнкерса» была бронированная. Самолет мог пролететь более 2000 километров и находиться в воздухе до 5 часов. Размещенное в кабине оборонительное вооружение позволяю обстреливать практически все пространство вокруг самолета. Стандартное размещение экипажа выглядело следующим образом: пилот сидел спереди слева, бомбардирспереди внизу, один стрелок-радистсзади и второй стрелокв подфюзеляжной гондоле.
Однако я понимал, что пулемет мог нанести врагу несущественный урон. Ценность бомбардировщика была в его бомбовой нагрузке. Каждый Ju-88 обычно нес до 28 бомб по 50 кг и 24 бомбы по 250 кг. Бомбовое вооружение размещалось как на внутренней, так и внешней подвеске. И этим сейчас как раз занимались немецкие техники, подвешивая смертоносные игрушки.