В автобусе, кроме Лизы и Тессы, Речел увидела Георга, увешанного капельницами, изувеченного корабельного радиста, и молодого матроса, серьезно раненого пиратами еще прошлой ночью. Таким образом, кроме женщин и Георга на базу попали еще два, серьезно пострадавших члена экипажа яхты.
Госпиталь находился в одном из стандартных бараков, из которых, однако состояли почти все постройки на базе. Несмотря на внешнюю безликость, внутри госпиталь был прекрасно оснащен, а мощные кондиционеры создавали благодатную прохладу. Дика внутрь не пустили и прибывшие попали в руки деловитых медиков. Здесь, впервые, Речел всерьез обратила внимание на то, что кроме большинства врачей, весь младший обслуживающий персонал составляли желтолицые люди. Немногословные, они были педантично заботливы, предусмотрительны и корректны. С этого момента она укрепилась в уверенности, что основу гарнизона базы составляют солдаты, набранные в Малайе или Сингапуре, хотя они могли быть родом и из любой другой дальневосточной колонии Англии.
С первых же минут расставания с Диком Речел поймала себя на том, что все время возвращается в мыслях к молодому человеку. Ей были приятны воспоминания обо всем, что касалось их взаимоотношений. Она вдруг поняла, что впервые встретила по-настоящему чистого человека. Человека, которому необходима искренность, любовь и верность. Человека, который сам не может вести себя иначе.
Ближайшие же часы знакомства с медиками показали, что они всерьез озабочены состоянием прибывших, и череда осмотров, анализов, процедур позволила Речел увидеться с Диком только вечером. Ее, как и остальных, разместили в уютной одноместной палате, и она была искренне рада, когда сразу после ужина в дверях палаты появилась, угловатая от наброшенного на форменный френч крахмального халата, фигура лейтенанта. Молодой человек принес фрукты и цветы, которые казались чудом среди пыльной пустоты окружающего базу плоскогорья.
Она, не раздумывая, потянула к нему руки, и губы их ласкали друг друга так долго, что она полностью потеряла счет времени. Острое желание заполняло все ее существо, и препятствием служили, только невозможность полного уединения в больничной палате, да тянущая боль внизу живота - напоминание о кошмаре, пережитом прошлой ночью. Дик понимал ее состояние и вкладывал все свое чувство в нежность губ и рук. Только когда изнеможение заставило их оторваться друг от дуга, Речел вспомнила о вопросе, терзавшем ее любопытство весь день:
- Дик, милый, что произошло утром? Как ваши сумели так быстро прийти на помощь?
- До того, как моряки выпустили нас из трюма, мы тоже видели не много. Ну, в общем, все довольно просто. Когда яхта запуталась в сети, корабельный радист, еще не зная о пиратах, по приказу капитана, передал на базу сообщение о том, что яхта потеряла ход и примерный район ее местонахождения. Начавшееся нападение бандитов не застало бывшего «маки» врасплох, и он успел вывести радиостанцию из строя. В результате пираты так и не узнали о назначенной на утро встрече. Кроме того, отсутствие ответов на запросы, молчащее радио яхты вызвало естественную тревогу у командира подводной лодки посланной, что бы принять нас. Лодка обнаружила яхту еще глубокой ночью, и ее командир, чтобы вернее оценить обстановку решил дождаться утра.
Утром у командира подлодки уже было достаточно оснований, что бы заподозрить неладное. С обоих бортов яхты были пришвартованы какие-то неизвестные суда, вооруженные люди на палубе не вязались с лощеной командой прогулочной яхты, а самое главное, судно не отвечало на радио-запросы. Поэтому он подошел к яхте в подводном положении почти вплотную и всплыл в каком-то кабельтове от ее борта.
Такой поворот дела для пиратов был неожиданностью, и они бросили каик, который ночью изображал рыбачье судно, и попытались скрыться на старом итальянском торпедном катере, на подход, которого к яхте ночью обратил внимание еще Дуг. Командир лодки потребовал от пиратов остановиться, а когда те не повиновались, приказал открыть огонь. Один из снарядов попал, по-видимому, в бензобаки, и катер разнесло в щепы. Когда шлюпка подошла к месту его гибели, там никого из людей уже не было.
Моряки оказали спасенным посильную помощь, и так как было много пострадавших, в том числе в тяжелом состоянии, вызвали с базы гидроплан. Транспортировка их на подводной лодке была бы затруднительна, кроме того Георгу и раненому радисту требовалась срочная госпитализация. «Маринер» сделал круг над яхтой уже через три часа, а еще через час уносил всех пострадавших на базу.
Потерявшая ход яхта взята на буксир подводной лодкой и ее приведут к остову не позднее, чем завтра к полудню. Да, - лейтенант замялся, смущенно потирая лицо, - этот негр помощник Георга. Он пропал. Есть подозрение, что он пытался бежать с яхты вместе с пиратами.
Предательство Инго, видение кошмара предыдущей ночи, опять захлестнули, заставили Речел съежиться, застонать, но мысль о лежащей где-то рядом Лиз, чья трагедия была неизмеримо большей, заслонила боль:
- А она знает?
- Кто? - Дик удивленно поднял брови и, наконец, сообразив, добавил. - Так одна из сестер делила с ним постель? Ну, если это так, он просто подлец!
- Элизабет.
- Элизабет? - удивление Дика стало безмерным. - Ты о ком?
Речел понимала нелепость сложившегося положения, но было ясно и то, что чем быстрее ситуация разъясниться тем будет лучше для всех. Тем более, что кроме нелепой мистификации по вине сестер англичане ни какого ущерба не понесли, если не считать, конечно, любовное разочарование Дика.
- Элизабет это настоящее имя твоей Джоан. И Инесса, никакой не археолог, а зовут ее Тесса. Что они сестры-двойняшки ты и сам видишь. Их фамилия де Гре, они крестницы Георга. И вообще, менять имена и играть какие-то роли их обычное занятие, когда им что-то надо от мужчин.
Дик помрачнел и насупился:
- Так значит Дуглас прав? С нами играли в какие-то игры? Но тогда все, что они проделали достойно настоящих шлюх!
- Вы ошибаетесь. По крайней мере, в отношении сестер. Лиз и Тесс девушки из того круга, где девиц такого сорта не принимают. В обществе они светские недотроги. Хотя исповедуют, благодаря Георгу и своей матушке, свободные нравы, но с мужчинами постоянны. Элизабет жила с Инго не один год и была ему верна, за исключением эпизодов, когда выполняла замыслы Георга. Но Инго всегда знал, что ей поручено и, никогда не возражал. Это было основой их союза с Лиз. Да и сам он был ближайшим, после сестер де Гре, подручным Георга. Так что в отношении друг друга они были честны. О том, что должно было произойти в кают-компании вчера, Инго наверняка знал. Для них всех, роман сестер с вами был только очередным эпизодом. Они играли роли, которые определил для них Георг. Исполняли его волю.
В глазах Дика отразился ужас. Молодой человек не мог скрыть отчаяния, в которое привела его простая и логичная мысль, вытекавшая из всего сказанного Речел. Она видела, какого усилия стоил вопрос, с трудом слетевший с его губ:
- И ты тоже?
Когда вопрос прозвучал, Дик замер в ожидании. Девушка видела, что его страшит ее ответ. Он боится признания, которое в этой ситуации было так вероятно. Боится возможной лжи. Но больше всего он боится подтверждения своих худших предположений.
- В этот раз я в этих играх не участвовала. Георг и сестры к нашей встрече не причастны. Она произошла вопреки их воли. Я флиртовала с Дугом, что бы нарушить их планы и досадить им всем. У меня были причины для этого. К твоему сведению я сама в течение последних лет дважды участвовала в подобных затеях Георга. Он умеет подчинить себе не только крестниц. И первый раз это окончилось гибелью человека, которого я любила. Хотя если быть справедливой до конца, в самой гибели Рона Георг не виновен - авиационная катастрофа. Но он поставил Рона, к сожалению, не без моего участия, в такое положение, что это могло окончиться бедой гораздо раньше. Неделю назад сестры и я при участии еще одной английской дуры довели до такого же состояния другого человека, - Речел зябко повела плечами и, подняв глаза, с некоторым облегчением поняла, что Дик ей верит. - Я все поняла только несколько дней назад, когда воочию убедилась, перед какой бездной может поставить человека Георг.
Глаза юноши потеплели. В них появилась надежда. И Речел стало ясно, что теперь только от нее будет зависеть, сможет ли она удержать Дика. Он ей верил, его не смутило то, что с ней произошло в прошедшую ночь. И сейчас необходимо было поставить все на свои места, что бы неизвестный эпизод из ее прошлого не смог бы в будущем разрушить союз с этим человеком. Но то, что предстояло рассказать, было слишком сложно даже для самой девушки, и она притихла, собираясь с мыслями.
Дик понимал, что ему хотят сказать, что-то важное и не торопил ее.
Наконец Речел собралась с духом. Не поднимая головы и вначале запинаясь, она почти простонала:
- Дик. Милый... Ты мне стал очень дорог за этот день... Ты юный и чистый. А я? Я стара... Дело не в возрасте, все дело в прожитом. Ты даже не можешь себе представить, сколько мужиков спало со мной и некоторых я кажется, любила. От одного из них у меня даже был ребенок - он не родился, я сделала аборт. Но до тебя по-настоящему я любила только одного - Рона. Рональда Ламоля, который не скрывал, что больше меня любит другую - Элизабет. Я мстила ему, и потому появлялись новые мужчины, но если я тебе по-настоящему нужна, вернее меня ты никогда, ни кого не найдешь. Только люби меня.
Речел сжалась и замерла, со страхом ожидая ответа. Не рискуя поднять голову, поглядеть ему в глаза. И только, когда его руки притянули ее к себе, а губы начали осыпать ее лицо, шею, плечи поцелуями она позволила себе разрыдаться. Сквозь слезы Речел видела, что глаза Дика, тоже полны слезами, но главное они искрились настоящим счастьем. Где-то исподволь зарождалось желание.
***
Что их уберегло от близости в тот вечер и последующие вечера ни Речел, ни Дик объяснить бы не смогли. Вернее всего для нее это была чистота возникших отношений, а для молодого человека естественное опасение, что возможная близость может пробудить в девушке воспоминание о недавно пережитом насилии. Впоследствии она была искренне благодарна провидению.
Последствия роковой ночи дали о себе знать через три дня. Но следующий день казался безоблачным.
Речел проснулась с прекрасным чувством легкости и свежести во всем теле. Первой же мыслью была мысль о Дике, который обещал появиться, как только врачи отстанут от своих пациенток. Его ранение оказалось благом для влюбленных, травма не слишком беспокоила, но лейтенанту предоставили отпуск на лечение, и ближайшую неделю Речел могла им располагать безраздельно. Осмотр врачей в этот день был достаточно формальным. Новым оказался для нее только комплекс восстановительной гимнастики, которым ей предписали заняться со следующего дня.
Визит психиатра вначале показался ей такой же формальностью, как и все остальное, но когда после длительных расспросов пожилой, сухощавый, прямой, как жердь, из-за армейской выправки, врач сказал, что ей придется пройти довольно длительный курс лечения, она поняла, что быстро вырваться из госпиталя не удастся. Каждое утро ее и сестер де Гре ожидал не только курс гипнотерапии, но и спортивный зал. Однако вся остальная часть дня была в полном ее распоряжении, к тому же пациентки получили неограниченную свободу передвижения по острову.
Психиатр удалился, а Дик еще не появился и Речел пошла разыскивать сестер. Сдержанная, немногословная медсестра провела ее в конец коридора. В светлой уютной одноместной палате, точной копии ее собственной она застала обеих двойняшек. Тесс выглядела вполне оправившейся от потрясений последних дней, но Элизабет была мрачна и явно не склонна к прогулкам, которые собиралась им предложить Речел. Тесс, скосив глаза на сестру, многозначительно покачала головой:
- Речел. Я раздобыла приличные сигареты. Пойдем в коридор покурим.
Однако Лиз сразу же пресекла невинную хитрость сестры:
- Не ломайте комедию. Если хочешь курить - кури здесь. Речел не курит. И я сама могу сказать, что Инго мерзавец и что если бы не он, нас бы не протащили через все это.
Воспользовавшись тем, что Лиз отвернулась к стене, Речел прошептала на ухо Тесс:
- Вы знаете, что с ним?
Тесса не успела ответить, Элизабет резко повернулась и села на кровати. Простая больничная сорочка, растрепанные длинные волосы не могли скрыть стройной фигуры и привлекательного лица. Но лицо искажала гримаса ненависти и страдания:
- Чего вы шепчитесь! Речел, если что-то знаешь, говори все как есть.
Речел невольно замялась, Лиз глубоко переживала предательство возлюбленного и как она воспримет новое сообщение, предугадать было трудно:
- У Георга инфаркт.
- Да не морочь голову! - разозлилась Элизабет. - Это известно. Тесс сегодня пустили к нему. Говори, что знаешь об Инго.
- Дик сказал, что он, по-видимому, бежал с пиратами и погиб при взрыве катера.
Реакция Лиз была неожиданной не только для Речел, но и для Тесс. Девушка вздрогнула, ссутулилась и прошептав:
- Собаке собачья смерть, - вдруг забилась в судорожном рыдании. Не обращая внимания на увещевания сестры и подруги она рыдала бы еще довольно долго, если бы в палату не ввалился Дик навьюченный охапкой цветов и довольно вместительной корзиной с фруктами и зеленью.
Речел с какой-то нежностью отметила, что, не стесняясь сестер, он поцеловал ее в щеку и только после этого перешел к бодрым словоизлияниям:
- Девочки! Я вас еле нашел! Что это вас рассовали по разным углам? Здесь полно свободных палат! Во что можно поставить цветы?
Ешьте фрукты - все мытое.
Должен вам сообщить, что яхту притащили в гавань, и я могу привезти к вам сюда ваши вещи. Начальник госпиталя мне сказал, что с обеда вы теперь будете свободны каждый день, и я смогу вам показать остров.
Заметив, что Тесса скептически сморщила носик, а Лиз еще продолжает всхлипывать, добавил.
- Я понимаю ваш скепсис, но первое впечатление об острове обманчиво и он гораздо интереснее, чем кажется с первого взгляда. Смею вас заверить, что эти цветы и фрукты выращены здесь, хотя на первый взгляд, кроме голого камня и песка здесь ничего нет.