Солнечный день разгорался, по верхушкам кустов пробегал ветерок, но в воздухе ощущалось нечто тревожное. Под самым небосводом, в вышине над холмистой равниной плавал едва заметный дирижабль, пару раз в стороне слышался шершавый свист летящих ракетопланов, а затем где-то за горизонтом глухо бухали взрывы. Похоже, военные не оставляли черепаху в покое.
Порой на горизонте виделись кавалерийские разъезды.
Когда девчонки поднялись на холм, где кудрявилась светлая рощица, навстречу им донеслось жужжание, и едва они успели насторожиться, как снизу из зарослей выкатился электрокар с высоким кузовом-ящиком.
На таких быстроходных каретах катаются лишь богачи или военные, другим не по карману. Лара поняла, что скрыться не удастся, и надо как-нибудь схитрить, чтоб не попасть в лапы к государственным людям.
Она торопливо развязала ленточную портупею, расстегнула ворот платья и кое-как запрятала револьвер между рукой и боком. Некрасиво, неудобно, но хоть не слишком заметно.
Мое имя не называй, шепнула она Лисси. Я сама назовусь. Скажу, что из ближней деревни.
Конечно, эти враки только для олухов годятся, но дурней среди людей навалом, авось поверят.
Ты скольких видишь? с сомнением спросил Сарго краем рта.
Троих, ответил Тикен.
А говорил, их будет двое.
Это не я говорил, а Безуминка. Ей лучше знать, она в Бургоне сидит, там все сигналы сходятся.
Ну, плевать. Две или три, всех берем. В Бургоне разберутся. Эй, барышни! крикнул корнет, встав с водительского сиденья. Как живы-здоровы? Мы жандармского полка Его Высочества, вывозим из военной зоны! Садитесь к нам в кузов, поедем на станцию.
Брешет, тихо проговорила Лара. Какого полка, они в штатском! Ой, Лис, они мне не нравятся.
Предъявите ваши бляхи! потребовала Лисси громким смелым голосом.
Сей момент, барышня. Сарго выбрался из кабины и тяжелым шагом силача направился к трем сбившимся вместе девчонкам. Извольте взглянуть: корнет Родан Сарго, второй эскадрон. С кем имею честь?
Лисена Тор-Майда, вежливо, с достоинством назвалась растрепанная замарашка, обутая в одни грязные чулки.
О, какая неожиданность! Не дочка ли его сиятельства графа Бертона?
Именно так.
Тогда позвольте, ан Лисена, подсадить вас в кузов. А кто эти две особы с вами?
Они здешние. Провожали меня, солгала Лисси.
Тикен подходил медленно, вглядываясь в странную троицу.
Вон та, в башмаках и перепачканной батистовой сорочке. Та, что с опаской держится слева от тонкой синеглазой девочки, чуть позади нее. Она ужасно похожа на На кого?
«О, Бог молний, на Безуминку. Такое же лицо, глаза, волосы. Только эта гораздо моложе».
А как их зовут? продолжал выспрашивать Сарго. Я должен всех записать.
Руни джа эни? спросила юная копия Безуминки почти на ухо синеглазой. Зэ уджу цика.
Ушами Тикен услышал одно, а в голове другое:
Кто это? Я боюсь.
Сарго, та девчонка начал Тикен, указав на златовласку, но тут нервы Лары не выдержали. Она вытащила револьвер из-за пазухи и взвела курок:
Уходите, вы! Убирайтесь, слышите?!
Сталь у нее! воскликнул прапорщик, его рука метнулась под сюртук, к оружию. Ларита Динц, это она!
Услышав свое имя, Лара поняла одно: эта парочка ищет ее. Парень в шляпе и сюртуке цвета жженого сахара наверняка слышал ее раньше, когда она прикладывала сталь ко лбу, но сам молчал.
Как Огонек. Тот тоже мог услышать, где она, даже назвал расстояние и высоту на дереве!
Раздумывать времени не было. Лара зажмурилась, выставила револьвер вперед и что есть силы надавила спуск. Громыхнул выстрел, быстрая пуля свистнула, на виске Сарго вспыхнула кровавая черта, с него свалился котелок. Хайта с визгом тотчас рухнула на колени и сжалась, закрыв голову.
Ах, ты стрелять! взревел корнет. Не морочась со стволом, он бросился вперед, ударил ногой снизу вверх, и револьвер вылетел из руки Лары. Ей показалось, что ее треснули поленом по запястью. В следующий миг ее свалила наземь мощная оплеуха, даже искры из глаз брызнули.
Не троньте ее! завопила Лисси, бросаясь на помощь, но ее перехватил парень в шляпе, другой рукой приставив графской дочке под подбородок дуло револьвера:А ну-ка, не рыпайся, детка.
Да как вы смеете?! Лисси бесстрашно вырывалась, но жандарм в штатском был сильнее.
Очень просто, милая. У нас приказ: найти вас и доставить куда следует. Даже если ты этого не хочешь.
Ишь, гадюка, отдуваясь от злости, Сарго поднялся и пнул лежавшую у его ног Лару. Кровь стекала по его щеке и капала на воротник. Такая мелкая змея, и вдруг бы меня сдуру завалила! Представляешь, Тикен?! Меня, Родана Сарго, хлопнула бы юбка! Да за это к богу в рай не пустят! Скажут: «Вали, дубина, к темному царю, ты ротозей, а не жандарм».
Вы за это ответите! Лисси молотила кулаками парня в шляпе, а тот отвел револьвер, чтобы случайно не ранить добычу. Я все расскажу батюшке, вас разжалуют, в тюрьму посадят!
Сначала ты сама в ней посидишь, пообещал Тикен, убрав оружие и доставая наручники.
Вот дьявольщина, мы не запаслись железками. Сарго осторожно потрогал рассеченный висок. Как жжется, у! Придется швы накладывать. Поможешь мне повязку сделать, а то весь сюртук уделаю кровищей.
Смотри за третьей.
Куда она денется, от страха неживая!
Ларе было до слез горько, что ее таскают, словно багаж и крутят, как хотят, но пришлось молча глотать слезы и подчиняться силе Сарго. Совсем худо стало, когда жандарм принялся за чулки, она подумала о жутком, и принялась брыкаться, как заяц в силке, но обошлось тычком под дых. В конце концов, сковав и ноги, ее завалили в кузов, будто баранью тушу, оставив ей два занятия: вертеться с боку на бок и жевать собственный чулок. Чуть погодя в таком же виде загрузили гневно мычащую Лисси.
«Ну, меня ловили, это ясно, в смятении думала Лара, но почему они так обращаются с графинькой? Словно бандиты нас похитили!»
Над златовлаской Тикен призадумался.
Его не покидало ощущение, что в ее лице он оскорбит Безуминку.
Чего тянешь? подгонял Сарго.
На каком языке ты говоришь? спросил Тикен, пригнувшись, но не осмеливаясь прикоснуться к ней.
Кеса ни джи? Она подняла глаза. Что?
Ты знаешь Безуминку?
Ятэна. Нет.
Тикен распустил и сложил вдвое бечевку.
Обещай, что не будешь кричать. Иначе я убью тебя.
Рюку зи ками вайби, закивала девчонка. Клянусь звездами.
Любимое ругательство Безуминки. Она кроет своими «ками вайби» вдоль и поперек, если ее сажают на вещание вне очереди и почти насильно поят микстурой.
«Если увидит, как я выгружаю это чудо из фургона, с цветами можно больше не являться. Зенки выцарапает. Стерва дикая».
Экстренный выпуск! вопили мальчишки-газетчики, раздавая листы, еще пахнущие типографской краской, и собирая в карманы потоки мелочи. Черепаха сосет воду из озера! Машина пришельцев в полутора сутках от Руэна! Ракетчики бомбят чудовище! Объявлено чрезвычайное положение!
Руэн, стольный град Синей половины, был взбудоражен. Поезда еще не брали штурмом, но солдаты гарнизона и полевые жандармы уже взяли вокзалы под контроль.
Билеты на пассажирские дирижабли и пароходы были раскуплены на неделю вперед и перепродавались по безумным ценам. Многие покидали город, как могли: в экипажах, мотокаретах, омнибусах, на линейных повозках, даже пешком, толкая перед собой тележки со скарбом.
В парках и на площадях военные оркестры играли бравурные марши. Военных и гвардейцев, где бы они ни появлялись, встречали криками восторга, осыпали цветами и угощали выпивкой: это наши защитники, они разобьют дьяволов!
На храмовых и соборных звонницах били колокола, призывая людей каяться и молить Бога о спасении планеты. Шли процессии, несущие над головами позолоченные Божьи Очи, которые в свете заходящего солнца сияли строго и торжественно, глядя на толпы пронзительными зрачками и раскинув грозные молнии.
В соборном саду проповедовал некий неистовый клирик, взмахивая широкими рукавами как крыльями. Волосы его развевались, глаза сверкали, а зычный голос разносился далеко на все стороны: