- Дела швах, командир, - обратился к Гагарину Гюнтер, для которого Виктор по-прежнему оставался командиром. - Террористы... (ну и слова появляются в нашем обиходе) отключили системы внутреннего наблюдения, блокировали все каналы связи с инкомом станции... короче, понять, сколько их, где они находятся и кто они - нельзя. Мы в тайне надеялись, что отсюда сможем выследить недругов по биополям и, исследуя их характеристи, понять, кто нам противостоит, но нас переиграли.
Виктор осмотрелся, подмечая, что может наблюдать всех членов группы, что называется, невооруженным глазом. Плавными толчками он расширил свою сферу чувств, прогоняя ее по всем многочисленным коридорам, комнатам, техническим тоннелям и прочим помещениям станции, и ему вдруг удалось уловить вполне отчетливые биоритмы предполагаемых противников.
- Их семь или восемь групп, скомбинированных по четыре человека, - сказал Гагарин, закрывая глаза. - Хорошо вооружены, почти как мы, снабжены ККСами, все обладают пси-защитой непонятного мне происхождения. Сейчас они перекрыли все подходы к главному терминалу инкома, а также в помещения технического обслуживания самих генераторов. По всей видимости, хотят добиться полной депрограмации блока управления и нестабильности в работе главного оборудования.
Спецназовцы замерли, как один обернулись и посмотрели на Виктора.
- А ты уверен, что это все же люди? - спросил его Нефедов.
- Да. Биоритмы специфические, согласен, и очень слабые, но у меня нет никаких сомнений - это люди.
- Невероятно, что ты их так легко смог обнаружить, да еще и с пси-защитой, это не под силу...
- Давайте работать, Александр Игоревич, - перебил полковника Гагарин. - И вы, и я знаю, что как прежде уже ничего не будет, а у нас впереди тридцать пять человек, вооруженных как хорошая команда спецназа, к тому же, с непонятным гвоздем в башке. И, хочу напомнить, над нами восемьсот миллионом граждан, таких же людей и паранормов как вы или... я, так давайте сделаем свое дело, как всегда качественно и тихо, и прекратим пустопорожнюю болтовню.
Нефедов кивнул в знак согласия, бросил короткое "пошли", и первым двинулся в неисследованный пока еще коридор.
- Ты сегодня чрезвычайно любезен, - подала свой голос Влада. - Помощь нужна?
- Понадобится на финальной стадии операции. Будешь помогать мне держать инкома.
- О, какая честь! А откуда ты знаешь, что это произойдет.
- Чувствую.
До помещений центрального терминала инкома добрались без происшествий, зайдя сразу с четырех возможных сторон.
- Виктор, ты их видишь, - обратился к нему Нефедов, командовавший сейчас западной подгруппой.
- У вас двое, прямо перед дверью в главное помещение. Еще по трое у меня и с северной стороны. На востоке тоже двое.
- Отлично. По команде из всех стволов разносим супостата и врываемся в центр.
- Больно просто, - возразил Гагарин, - я не очень четко их вижу внутри. Там человек десять, но их конкретное местоположение открыто для меня процентов на восемьдесят.
- Восемьдесят не пятьдесят. Пошли.
Надо сказать, что группе спецназа удалось устроить террористам настоящий сюрприз. Удар таких мощных пушек как фазеры и аннигиляторы сделал свое дело, превратив противников в ничто менее чем за секунду, однако дальше неизвестные действовали гораздо расторопней чем прежде. Ворвавшись внутрь главного терминала, Гагарин со товарищами попали под шквальный перекрестный огонь, и если бы не Виктор, то двумя ранениями группа не отделалась.
Сейчас сознание Виктора работало со скоростью БКС. Для него люди, свои и чужие, превратились в своеобразный информационный набор элементов единой системы, состоявшей из двух противоборствующих начал, и сейчас он с невероятной скоростью просчитывал варианты того, как можно с минимальными потерями победить одну из подсистем другой, при этом затратить на это как можно меньше времени и причинить помещению минимальное количество вреда. Кроме того, Гагарин двигался столь же быстро, сколь и думал. Ни один самый тренированный человек или паранорм не смог бы перемещаться с такой скоростью. Десять человек удалось обезвредить за пару секунд, но для Виктора, по ощущению, это время равнялось двум суткам.
Однако не было сделано еще и половины дела. Едва кончился первый бой, Гагарин вошел в оперативное сознание инкома станции и понял, что дела их обстоят худо. Инком был фрустирован и медленно, но верно терял контроль над вверенным ему оборудованием. Судя по всему, террористы хотели заставить интеллект-систему изменить параметры работы гравитационных генераторов или вовсе их отключить, но им не хватило на это времени. Правда, у противника оставался еще один шанс - непосредственно вывести из строя сами гравигенераторы, и, судя по всему, именно этим они сейчас и занимались.
- Влада, ты должна удержать этот полудохлый компьютер от окончательного распада.
- Как?- спросила советник с недоумением.
- Как хочешь. Ты, прости, машина, искусственная форма жизни, тебе будет легче с ним договориться, так что давай, открепляйся от меня, скооперируйся с остальными своими собратиями и марш выполнять задание.
- Раскомандывался тут. А кто поможет тебе там?
- Ты уже знаешь, что я один раз умирал, но воскрес, так что, надеюсь, и в этот раз вернусь целым и невредимым.
Спецназовцы осмотрелись.
- Все целы, слава Богу,- прогудел Нефедов. - Что теперь?
Гагарин быстро объяснил свои идеи и пожелания.
- Одного я тебя не...
- Выбора у нас нет, Александр Игоревич, и вы это знаете.
Виктор развернулся, исчез, переходя на друг, более скоростной уровень существования. Ему и впрямь было легче действовать в одиночку, когда необходимо было отвечать только за себя одного, а тот факт, что предстоящая горячая ситуация сулила ему встречу почти с двумя десятками вооруженных террористов, Виктора особо не волновало.
Как и несколькими днями ранее, на "Атланте", Гагарина охватывало странное, необычное чувство. Он одновременно был сейчас частью чего-то колоссального, чему не мог найти точного определения, и одновременно всем этим целым. Сознание, оперирующее массивом данных поступающей информации со скоростью киберсистем, гипертрофированная чувствительность, недоступная ни одному паранорму Человечества, сила и скорость, которая не снилась никому в пределах Земной Федерации - всем этим Виктор владел как параморф, но меж тем, он все время чувствовал, что открытый перед ним потенциал всего лишь часть чего-то большего.
К сожалению, остатки террористов знали, что по их следу идет спецназ и подготовили им теплый прием. Однако они не рассчитывали, что в рядах защитных сил человечества имеются такие профессионалы боя. Враг подкараулил Гагарина (точнее, террористам так казалось) на нижних горизонтах базы, ударил из аннигиляторов, но возросшая энергетика Виктора позволила натуральным образом впитать в себя все излучение анигиляционного взрыва, пропуская сквозь тело колоссальный энергетический поток и рассеять его в окружающую среду мелкими порциями. Разумеется, находиться в таком положении Виктор не мог больше нескольких десятых долей секунды, но большего времени ему и не понадобилось.
Он прекрасно видел своих противников, не смотря на все маскировочные системы костюмов, и смог хирургически точно на них воздействовать ментальным путем. Психо-энергетические удары были настолько мощны, что превосходили по своим параметрам даже генераторы подавления воли и суггесторы, поэтому с легкостью смяли необычную защиту террористов. Пожалуй ни один суггестор не смог бы сразу отключить человека с такой формой защиты, но мощь атаки Гагарина была очень велика.
Противники еще падали на пол коридора, а Виктор уже во всю вел бой непосредственно внутри генераторного помещения, представлявшего собой сферу диаметром полтора километра. Огромные семисотметровые колонны гравитационных генераторов были обставлены со всех сторон техническими лестницами, помостами и платформами. Именно на них и развернулся бой между террористами и Гагариным. Виктор не собирался жалеть противников, которые посягнули на жизнь почти миллиарда человек, кроме того, он чувствовал, что эти люди, ставшие марионетками в руках настоящего Врага, уже никогда не вернутся к нормальной жизни.