Обещаю.
Договорились.
«Если сегодня я помог Клаудии, почему бы не помочь и малышу Петруччо?» подумал Эцио.
Влезть на башню оказалось не так-то просто. Она была сложена из гладких камней. Эцио ни на секунду не ослаблял внимания, выискивая едва заметные уступы и щербины между камнями. Возле крыши ему помогли лепные украшения. Эцио потратил около получаса на эту затею, но в итоге отдал Петруччо не меньше пятнадцати перьев.
Одно пропустил, заныл Петруччо, показывая наверх.
А ну марш спать! рявкнул на него Эцио.
Петруччо как ветром сдуло.
Эцио быстро разгадал «секрет» Петруччо и подумал, что матери понравится подарок младшего сына.
Улыбаясь, Эцио вошел в дом и тихо прикрыл за собой дверь.
3
Наутро Эцио проснулся поздно. К счастью, у отца не было для него никаких срочных поручений. Юноша спустился в сад, где застал мать. Она наблюдала за слугами, занимавшимися вишневыми деревьями. Пора цветения заканчивалась, и земля покрывалась опавшими цветками. Увидев сына, мать улыбнулась и подозвала его к себе. Мария Аудиторе была высокой, статной женщиной сорока с небольшим лет. Ее длинные черные волосы, заплетенные в косу, были скрыты под белой муслиновой шапочкой, расшитой черными и золотыми полосамифамильными цветами Аудиторе.
Buon giorno, Эцио.
Доброе утро, madre.
Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе уже лучше? спросила Мария, осторожно дотрагиваясь до раны на голове сына.
Я совершенно здоров.
А отец говорил, что тебе стоит побольше отдыхать.
Мама, я не нуждаюсь ни в каком отдыхе!
Во всяком случае, утром тебя не ждут никакие приключения. Отец просил меня проследить за тобой. Я ведь знаю, что́ у тебя на уме.
Мама, ты о чем?
Эцио, не пытайся меня одурачить. Мне известно о твоей драке с Вьери.
Он слишком долго говорил разные гадости о нашей семье. Я решил, что хватит ему безнаказанно трепать языком.
Вьери не все делает по собственной воле. На него давят. Особенно сейчас, после ареста его отца. Мария помолчала. Франческо Пацци отнюдь не ангел, но я бы никогда не подумала, что он способен примкнуть к заговорщикам, собравшимся убить герцога.
Что теперь его ждет?
Вскоре его будут судить. Когда вернется герцог Лоренцо, отец выступит на суде в качестве главного свидетеля.
Эцио стало не по себе.
Успокойся, мой мальчик, сказала мать. Тебе нечего бояться. Я не собираюсь давать тебе никаких неприятных поручений. Я всего лишь прошу тебя сходить вместе со мной к одному человеку. Это ненадолго. Думаю, тебе там даже понравится.
Я с удовольствием помогу тебе, мама.
Тогда пошли. Это недалеко.
Выйдя из дверей палаццо, мать и сын пешком направились в сторону собора, точнеев небольшой квартал, где размещались мастерские флорентийских художников. У знаменитого Верроккьо и восходящей звезды Алессандро ди Мариано Филипепи, за которым закрепилось прозвище Боттичелли, мастерские были большими и шумными, со множеством учеников и помощников, занятых растиранием и смешиванием пигментов. У не столь известных живописцев мастерские были куда скромнее. Возле одной неприметной двери Мария остановилась и постучала. Им сразу же открыли. На пороге стоял красивый, хорошо одетый молодой человек; щеголеватый, но крепкого телосложения, с копной темно-каштановых волос и роскошной бородой. Он был где-то лет на шесть или семь старше Эцио.
Госпожа Аудиторе! Добро пожаловать! Я ждал вашего прихода.
Buon giorno, Леонардо! Мария и художник поцеловались. Поцелуй был сдержанным, отвечавшим правилам флорентийской вежливости, однако Эцио подумал, что они давно и хорошо знакомы. Леонардо ему сразу же понравился. Это мой сын Эцио.
Художник поклонился.
Леонардо да Винчи, представился он. Molto onorato, signore.
Здравствуйте, маэстро.
Вряд ли я пока дотягиваю до этого звания, улыбнулся Леонардо. Что же это я держу вас на пороге? Прошу вас, входите. Сейчас скажу моему помощнику, чтобы принес вам вина, пока я упаковываю ваши полотна.
Мастерская Леонардо была невелика и при этом почти доверху забита всяким хламом. На столах громоздились скелеты птиц и каких-то зверьков. С ними соседствовали стеклянные банки, в которых, погруженные в бесцветную жидкость, плавали чьи-то внутренности или что-то в этом роде. Ничего подобного Эцио прежде не видел и даже отдаленно не догадывался о содержимом банок. В углу стоял широкий верстак, где лежали деревянные, искусно вырезанные предметы. Их назначение тоже было загадкой для молодого человека. Слева от верстака застыли два мольберта с недоконченными портретами. Оба были выполнены в достаточно темных тонах и не отличались прорисовкой деталей. Мать с сыном уселись на стулья. Вскоре из внутреннего помещения вышел юноша приятной наружности. В руках он держал поднос с вином и сладкими хлебцами. Выставив угощение на стол, юноша застенчиво улыбнулся и исчез.
Леонардо очень талантлив, сказала Мария.
Верю тебе на слово, madre. Я плохо разбираюсь в искусстве.
Дальнейшая жизнь виделась Эцио в не слишком радужных тонах. Он вынужден будет пойти по отцовским стопам. Но глубоко внутри его обитал неукротимый дух бунтаря и искателя приключений. То и другое никак не соответствовало образу жизни флорентийского финансиста. Как и старший брат, Эцио считал себя человеком действия, далеким от мира художников и ценителей искусства.
Чтобы понимать жизнь и наслаждаться ею сполна, человеку крайне необходимо самовыражение, сказала Мария, внимательно глядя на сына. Тебе, дорогой, оно тоже бы не помешало.
Слова матери задели его самолюбие.
У меня с ним проблем нет, ответил Эцио.
Я не имела в виду уличные драки или сомнительных девиц, сухо пояснила Мария.
Мама!
Мария невозмутимо пожала плечами:
Тебе было бы очень полезно подружиться с таким человеком, как Леонардо. Уверена, его ждет большое будущее.
Эцио с сомнением обвел глазами хаос, царивший в мастерской:
Что-то слабо верится.
Оставь свои колкости при себе!
Их разговор был прерван возвращением Леонардо с двумя какими-то ящиками, один из которых он опустил на пол.
Вы поможете мне отнести картины к вам домой? спросил он Эцио. Я мог бы попросить Аньоло, но ему нужно сторожить мастерскую. И потом, боюсь, бедняга не настолько силен.
Эцио нагнулся и поднял ящик. Тот оказался на удивление тяжелым.
Осторожнее! крикнул Леонардо. Полотна, которые там лежат, требуют бережного обращения. К тому же ваша матушка заплатила мне за них немалые деньги!
Идемте, заторопила их Мария. Мне не терпится увидеть эти картины на стенах нашего дома. Я уже и место для них присмотрела. Думаю, вы одобрите мой выбор, добавила она, обращаясь к Леонардо.
Последняя фраза матери немного задела Эцио. Неужели этот молодой, никому не известный художник достоин такого почтения?
Пока они шли, да Винчи развлекал их разговорами, и спустя какое-то время Эцио нехотя признался себе, что подпал под обаяние художника. Но вместе с тем в Леонардо было что-то настораживающее, что ли? Может, юношу задевала некоторая холодность нового знакомого? Чувство отстраненности от других? Возможно, это и было «витание в облаках», свойственное, как считалось, большинству художников.
Позвольте узнать, Эцио, чем вы занимаетесь? поинтересовался художник.
Помогает отцу, ответила за сына Мария.
Значит, идете по финансовой стезе? Что ж, вы родились в подходящем городе!
Наш город подходит и для художников, сказал Эцио. Столько богатых покровителей.
Только нас еще больше, посетовал Леонардо. Трудно привлечь к себе внимание. Потому-то я так признателен вашей матушке. Поверьте мне, у нее очень меткий глаз!
Живописьне единственное ваше занятие? спросил Эцио, вспомнив все эти загадочные штуки в мастерской.
Леонардо задумался.
Непростой вопрос вы мне задали. По правде говоря, сейчас, когда я предоставлен самому себе, мне трудно сосредоточиться на чем-то одном. Я обожаю живопись и знаю, что могу весьма преуспеть в ней, но иногда я вижу результат прежде, чем до него доберусь. Поэтому мне порой так трудно закончить картину. И не только картину. Меня нужно подстегивать! Но и это еще не все. Часто у меня возникает ощущение, что моя работа лишена даже не знаю, какое слово подобрать цели, наверное. Имеет ли смысл все, чем я занимаюсь?