"Сейчас и у нас станет по-настоящему жарко", - подумал Кен.
И в тот же самый миг на ополченцев градом посыпались пули, выпущенные стрелками Лавайе. Сразу несколько соседей оруженосца закачались и упали, а слух резанули душераздирающие вопли раненых. Ещё залп, и Кен вдруг понял, что у стоящего прямо перед ним человека не хватает верхней половины головы. Дальше ополченцы стали падать один за другим, а в воздухе распространился тяжелый запах крови и горелого мяса. Ужас, боль, яркие вспышки магического пламени всё это продолжалось довольно долго, пока "когорта печали" не подошла вплотную. Ещё минута и обе противоборствующие армии схлестнулись в дикой рукопашной схватке.
"Что ж, пришло время проверить полководческий талант Д'Аржи, - подумал Кен.
- Скоро узнаем, сработает ли его план!"
Пока что всё происходило по знакомому сценарию: так же как в прошлый раз, фаланга ополченцев оказалась внутри толстой стенки магического щита, окружавшего по периметру "когорту печали". Двигаться стало труднее, а нанести резкий удар практически невозможно. И снова сражение превратилось в обыкновенную бойню. Оставаясь в полнейшей безопасности, вражеские наёмники точными ударами своих копий уничтожали одного за другим барахтающихся в вязкой субстанции ополченцев. Фаланга испуганно отпрянула назад и почти что обратилась в бегство, когда наконец-то раздался долгожданный сигнал боевого горна.
- Запаливай! - закричал кто-то из офицеров, и слова его понеслись вдоль всего строя, передаваемые из уст в уста.
- Запаливай! - проорал в свою очередь Кен и поднёс тлеющий трут к тыльной стороне копья стоящего впереди товарища.
Вспыхнул шипящий огонёк и весело помчался по пропитанному порохом фитилю к привязанной на острие копья гранате. А несчастный оруженосец, не особо веривший в задуманную бароном военную хитрость, крепко зажмурился в ожидании неминуемой смерти. Мгновенье спустя прогремел оглушительный взрыв, затем ещё один, потом взрывы стали раздаваться один за другим, слившись на несколько секунд в сплошном несмолкаемом грохоте. Наконец всё стихло.
"Почему я до сих пор жив?" - не поверил своему счастью Кен.
Конечно, как и все остальные он слышал подробные объяснения барона Д'Аржи. Тот обещал, что взорвавшиеся внутри магического пузыря гранаты, уничтожат лишь бойцов из "когорты печали", а находящимся за щитом ополченцам не причинят вреда. Логика его была очевидна: ведь если магия не пропускает в купол угрозу исходящую снаружи, точно так же она не выпустит опасность исходящую изнутри. Звучит красиво, но... неужели барон таки оказался прав?
Кен открыл глаза и быстро осмотрелся. Впереди в клубах порохового дыма вяло копошились контуженые бойцы из "когорты печали". Кто-то стоял на четвереньках, кто-то полз, некоторые пытались подняться, но тут же бессильно падали наземь. Многих рвало кровью. Похоже, взрывы внутри магического щита, имели неожиданный оглушающий эффект и даже выживших наёмников на некоторое время вывели из строя. Неудача знаменитой "когорты печали" повергла армию Лавайе в настоящий шок. Сражение на миг прекратилось, и впавшие в ступор солдаты ошарашено пялились на происходящее. Вдруг, посреди корчащихся фигур врагов, оруженосец увидал поднимающегося с земли человека. Этот могучий великан, не только смог устоять на ногах, но и вновь развернул над головой зловещее чёрное знамя.
"А ведь их знаменосец и есть хольд Асарад, - внезапно вспомнил Кен. - Мы пропали, если он вновь активирует щит!"
Не успев даже додумать, оруженосец бросился в сторону прославленного хольда. В мгновенье ока он оказался рядом с высоченным Асарадом и принялся нещадно колотить его. Он бил изо всех сил, целя в уязвимые места, однако закованного в броню великана невозможно было одолеть голыми руками. Даже контуженый, тот легко сносил удары обыкновенного человека. Отмахнувшись от оруженосца, словно от назойливой мухи, Асарад поднял своё знамя обеими руками и снова применил его силу. Дым вокруг них начал быстро сгущаться, образуя плотную стенку нового магического пузыря.
"Бесполезно, я опоздал!" - понял Кен.
Он уже был готов отчаяться, но тут его взгляд случайно скользнул по рукояти меча, болтавшегося на поясе у Асарада. Решение пришло мгновенно. Кен кинулся вперёд и, увернувшись от вялого встречного удара, выхватил клинок. Ещё секунда и он обрушил оружие на голову противника. Хольд умер в тот же миг, а вместе с ним исчез и волшебный купол, защищавший бойцов Лавайе. Это послужило сигналом к возобновлению сражения. Обе армии с новыми силами бросились друг на друга.
"Нельзя допустить, чтобы проклятый флаг снова попал к врагу", - подумал Кен и, поднял упавшее знамя "когорты печали".
Что делать с ним дальше он не знал. Да и задумываться об этом было некогда, ведь вокруг уже вновь закипела битва. Откуда-то спереди нахлынул орущий человеческий поток и перед измотанным оруженосцем появился очередной противник. Им оказался гвардеец Лавайе, вооруженный длинным палашом и удобным треугольным щитом. Меч, отобранный оруженосцем у Асарада, был явно короче, а свой тяжелый щит Кен давно уже бросил. В этих неравных условиях ему осталось лишь сдерживать врага на расстоянии, что он и попытался сделать. Выставив вперёд захваченный флаг, Кен орудовал им, словно копьём, стараясь отпихнуть гвардейца от себя. Однако тот, в конце концов, увернулся и, взмахнув своим палашом, легко перерубил древко знамени пополам.
"Не беда, просто применю технику двух клинков", - успокоил себя Кен и обрушил на врага град ударов, ловко орудуя мечом и оставшимся в руках деревянным обломком.
Гвардеец явно не ожидал от него такой прыти и, прейдя в глухую оборону совершил ошибку. Отбив клинок оруженосца своим щитом, он на мгновенье открылся снизу и пропустил удар деревяшки, нацеленный по ногам. А ещё через пару секунд Кен добил захромавшего противника и смог наконец-то перевести дух.
"Дело дрянь!" - подумал он, оценив сложившуюся на поле боя остановку.
К этому моменту фаланга неопытных солдат барона рассыпалась под решительным натиском бойцов Лавайе, и бурлящее вокруг оруженосца сражение разбилось на отдельные стычки, в которых каждый бился сам за себя. Было абсолютно ясно, что в такой ситуации у плохо вооружённых ополченцев не осталось ни единого шанса. Все они должны были неминуемо погибнуть. Похоже, и Кена ожидала та же участь.
"Нет уж! Пришла пора драпать!" - решил оруженосец и, повернувшись к врагу спиной, бросился наутёк.
Глава 11. Превратности судьбы
Хольд Бенуа Де Латур наблюдал за боем с маленькой возвышенности, выбранной бароном для размещения центральной батареи. Здесь, рядом с парой непрерывно грохочущих пушек, расположился небольшой штаб Бенуа и именно отсюда он руководил доверенными ему войсками. В соответствии с разработанным накануне планом, Де Латур возглавил всю имеющуюся в распоряжении Д'Аржи пехоту и должен был любой ценой удержать занятые позиции, по крайней мере, до тех пор, пока к сражению не присоединится барон вместе с рыцарской кавалерией. За свою нелёгкую жизнь хольд поучаствовал во многих битвах, но ему впервые довелось командовать целой армией, и он никак не мог успокоиться, прекрасно понимая цену возможной ошибки.
"Гадство! Кажется, эти желторотики сейчас побегут", - подумал он, заметив, как фаланга ополченцев рассыпалась на отдельные части.
Де Латур оказался прав и всего через пару минут оставшиеся в живых ополченцы, побросав оружие, повернулись вспять. Они кинулись назад и, несомненно, разбежались бы как тараканы, если б не наткнулись на своём пути на вторую линию пехоты. Эта задняя линия являла собой главную силу доверенной хольду армии и состояла из профессиональных солдат и наёмников. Ещё перед боем они получили твёрдый приказ не щадить дезертиров и встретили бегущих товарищей остриями копий. Однако против ожиданий хольда перепуганные ополченцы продолжали напирать по всему фронту, тщетно надеясь на милосердие союзников. Словно безумцы бросались они на ощетинившуюся пиками фалангу, погибая с проклятиями на устах.
"Дерьмо! Эти ублюдки нарушат наш строй, - раздражённо подумал Бенуа, заметив, как под весом мертвых тел склоняются к земле древки копий. - Лучше б мы позволили им сбежать!"