Я стал чужим в том мире.
И город поспешил подчеркнуть это.
Спустя три месяца почти полной изоляции столица Хали обрушилась на меня, оглушив шумом и многолюдностью. Она ничуть не изменилась за это время. Всё так же суетились люди, сновал транспорт, взлетали корабли.
Изменился я.
По давно знакомым улицам я шёл как в первый раз. Дело было не в яркой рекламе, витринах и роскошных мобилях, от вида которых я успел отвыкнуть. Даже миловидные женщины не привлекали внимания, оставаясь где-то на периферии восприятия. Сам город накрыл с головой красками, запахами, звуками. Яркими, сильными, пронзительными.
Больше всего меня ошеломили лужи, ручьи и целые потоки энергии и эмоций. То, о чём даже не подозревал в прошлой жизни Алексей Донников, сейчас полноценно и ощутимо воспринимал Джокер. Я читал город, как книгу. Читал встречных людей. Беглым взглядом, «по диагонали», но выхватывая сразу суть. Мне не нравилось то, что я видел, слышал и чувствовал.
Пустота. Низменность. Похоть, жадность, зависть, злоба, потоки обиды и досады вызывали ощущение прогулки по грудь в сточных водах. Хотелось зажать нос, поскорее выбраться из этого болота и хорошенько помыться. Может, поэтому в прежней жизни я сбегал из Варкуны каждые выходные?
«Тебя учитьчто покойника лечить, дохлый номер. Ни хрена не помнишь», внутренний голос, впервые за долгое время напомнивший о себе, отличался редким ехидством. Сканирование памяти определённо что-то сдвинуло в психике, раз я начал беседовать сам с собой, но вреда от этого нет. Потому я только улыбнулся, вспоминая один из первых уроков Даггер, и отзеркалил пространство вокруг себя.
Мир изменился. Город, люди, мобили, здания, эмоции и потоки энергии уже не касались меня, обтекая невидимый щит.
Теперь я сам по себе.
В наступившей эмоциональной тишине задумался: куда пойти. Яумер. И я был жив.
У Лёхи уже не было любимых мест.
У Джокера их ещё не было.
«Да и вряд ли будут в такой клоаке», усмехнулся в ответ внутренний голос.
Спорить с собой глупо. Однако прямо сейчас возвращаться на базу после стольких недель «заточения» тоже не имело смысла. И потому я решил спросить город.
Вопрос, брошенный в пространство, получил ответ незамедлительно.
«Альзамас».
Полуголая красотка со вспыхнувшей прямо передо мной рекламы зазывала низкими ценами на кулинарные шедевры только сегодня. В качестве бонусаразвлекательная программа.
Хм. Кабак. Сомнительного уровня, но Почему нет?
Прочитав адрес, я тормознул такси и отправился в предложенное заведение.
Несмотря на то что «Альзамас» расположился в относительно тихом местечке на окраине, его посещение не доставило никакого удовольствия. Еда совершенно обычная, развлекательная программа стиралась из памяти, как только заканчивался очередной номер. Странно, что меня сюда занесло, но, с другой стороны, это место ничем не хуже любой другой забегаловки в неспокойном районе. Расплатившись картой на своё новое имя, которое вспоминалось пока не с первого раза, я решил немного прогуляться, чтобы стереть ощущение впустую потраченного времени. Заодно поищу ближайший бордель, чтобы сбросить давно копившееся напряжение. Хотя обладать я жаждал всего одной и то, по сути сказать, не совсем женщиной, тело требовало своего.
Но поздний вечер приготовил мне сюрприз.
Через пару кварталов прогулки по слишком пустынной улице я услышал запах. Не столько реальный, сколько энергетический.
Тонко и остро пахло опасностью, муторноболью и страданиями, липко-приторнопохотью, и натурально, грубокровью. Ручеёк запахов вытекал из ближайшего по пути переулка, который я бы и не заметил без этого смрада. В следующий миг услышал приглушенные звуки ударов. Похоже, в переулке кого-то били. Или убивали.
Я остановился, размышляя, что делать. Проверить или уйти? Боятся нечего, опасность мне не грозитэто я видел чётко. Но и интереса вмешиваться в чужие и наверняка бандитские разборкитоже никакого. За порядком на улицах следит патруль, вот и пусть работают. Конечно, долг порядочного гражданинавызвать парней, нажав кнопку ближайшей тревожки, благо она в десятке метров позади, но
Мне уже не хотелось помогать ЧК даже в этом.
Однако перейти на другую сторону улицы и пройти мимо, как ни в чём не бывало, не удалось. Внезапный порыв ветра ощутимо подтолкнул в спину, и я невольно шагнул в сторону переулка.
Дыня, ты урод! Это же чекист! Валим!
Чекист? Ни хрена себе! Прежде чем успел подумать, я уже спешил на голос. Одно дело помогать Чёрному Корпусу как системе, и совсем другоепомочь конкретному человеку Наверняка парнишка молодой, неопытный, занесло же его сюда в поисках приключений
Эхо от удаляющегося топота говорило, что отморозки убегали на другую улицу, и меня это устраивало. Если там человек умирает, то возиться с этими подонками просто некогда.
Но такой расклад не устроил кое-кого другого.
Я почти достиг переулка, когда по телу ударило тугой волной воздуха и силы, сердце отозвалось кратким «ёк», и в следующий миг я оказался в пузыре времени.
Марья.
Только она на такое способна. Значит, там, впереди, что-то очень важное.
Перейдя на шагспешить теперь незачем, завернул за угол и ошеломлённо замер.
Твою мать
Вот уж кого я не ждал встретить в этом квартале. Да и вообще не ждал встретить.
Они умирали. Оба.
В тусклом свете уличных фонарей я молча смотрел на избитую и изнасилованную местным отребьем Маринку в разодранной одежде и на Димона со вспоротым животом. Никогда он не умел нормально драться, а теперь и не научится. В пузыре остановленного времени они были недвижны, но живы. Пока.
Эти подождут. У тебя есть дело, Джо.
Я только усмехнулся в ответ на бесплотный голос. Тёмная королевна не показывалась, но была здесь. Теперь Её присутствие ощущалось как разлитый в воздухе запах чистого морозного утра. Действовала она так на всех, или это мой личный глюкя не знал, и нужды узнавать не было. Мне хватило внезапного понимания того, что такправильно.
И в то же мгновение что-то изменилось. На секунду, долгую и неторопливую, ошеломительную от накатившего тихого восторга, я вдруг услышал и ощутил всю Вселенную. Пульсары, квазары, звёзды, галактики, планеты говорили на своём языке шороха, шелеста, треска и множества непереводимых на человеческий язык звуков и импульсов энергии. И вместе с этим возникло ощущение, что от любой точки безграничной Вселенной меня отделяет всего лишь шаг. Словно я вышел за узкие рамки человеческого восприятия и своего тела, становясь кем-то иным.
Тыэто ты, Джокер, в тёмном голосе проскользнула тень улыбки, вернув меня в реальность из космической гармонии. Королевну позабавили мои сомнения.
Она права. Конечно, яэто я. Здесь, в Варкуне, в переулке, возле двух полутрупов.
Никаких лишних эмоций и мыслей. Чистое, на редкость ясное сознание, на душеневозмутимо, спокойно и свежо. Но ещё есть дело.
Осталось уточнить какое.
Оглянись, Джо.
Хм. Эти?
Пять ублюдков живыми скульптурами застыли посередине переулка. Недалеко убежали, красавчики. Всего десяток шагов от места преступления. Ну что ж. Посмотрим.
Я остановился в нескольких шагах от приговорённых. Меня интересовали не теладуши, которые я сейчас прекрасно видел. Хотя назвать душами серые, забитые кусками смёрзшейся грязи и мерзости аморфные мешки можно с большой натяжкой. Безудержная жажда халявной наживы, агрессия и равнодушие, похоть и жестокость, животные инстинкты и липкие пятна страха перед местью ЧК, надежда избежать наказания, но нет даже капли раскаяния. Лишь в сознании того, что называли Дыней, промелькнул образ-воспоминание, бесстрастно добавивший заметку к моим знаниям: Димон и Маринка оказались на пути «Псов Варкуны» не просто так. Главарь банды знал, кого именно они должны были «обработать». Обычная сделка: пойманному на продаже простенькой наркоты мелкому преступнику следователь ОСБ обещал замять дело в обмен на услугу.
Дыня не догадывался, что Чёрный Корпус убирал всех, кто связан с делом капитана Донникова. Он поверил обещанию, что убийство «сладкой» парочки его людям сойдёт с рук.
На долю мгновения стало даже жаль тех, кому я когда-то верил.