Продолжая истребление покойников, Артур проливал моря крови, заливая ей пол. Мертвецы падали один за другим, наваливаясь друг на друга, и формируя братскую могилу. Казалось, им не было конца, но совсем скоро новые враги перестали появляться. Остался лишь один, неловко спотыкавшийся о тела своих расчленённых товарищей.
Решив не упускать такую возможность, Артур захотел выплеснуть на тварь остатки своей злости, и горя. На покойнике была белая рубашка, и измазанный кровью деловой костюм, к которому пристали чьи-то куски мяса. Судя по полноте лица, при жизни этот мертвец явно был начальником, совсем не ожидавшим того, что вечером, вместо похода в магазин за пивом, ему предстояло заниматься каннибализмом.
Схватив начальника за грудки, Артур столкнулся с его безразличным взглядом, и надеялся встретить там хотя бы непонимание. Но тот лишь вертел бесцветными зрачками, пытаясь понять, кто же мешает ему двигаться. Проникшись к мертвецам ещё больше ненавистью, Артур резко швырнул начальнику в стену, он врезался в неё спиной, и из его лёгких выбило остатки воздуха, который задержался в нём после последнего вдоха. Рывком Артур сократил разделявшую их дистанцию, и, вдавив ему ладонь в грудь, приставил кончик меча к животу жертвы.
Артур улыбнулся, и жутковато наклонил голову, как это делают психи или маньяки в кино про убийц:
Ты, наверное, большой начальник был при жизни, да? Людьми командовал? Не думал, что сегодня будешь жрать ни в чём не повинных людей? Так вот,Артур с нормального тона перешёл на шипение,ты теперь нихрена тут не хозяин, которым был при жизни, и после смерти ты так же никто. И твои дружки тоже, понял? Я вас, уродов, и сектантов, которые тут по вашей милости мясорубку устроили, уничтожу нахер. Вы, сука, в огне сгорите. Этой мой город, мразь, и если у тебя есть телепатическая связь с твоими корешами, так им и передай.
Артур бредил от злости. На сознательном уровне ему было ясно, что мертвец не понимает ни слова. Тот лишь продолжал двигать глазами, не выражая ими ни тени разумности, и страха там тоже нельзя было увидеть. Начальник был существом абсолютно безразличным ко всему, кроме человеческой плоти. Но хотелось выговориться. Внутри всё кипело, искало выхода, пыталось вырваться наружу, но выпустить было некуда.
Просто некому выслушать.
Все, кто мог это сделать, мертвы.
Артур, словно потеряв контроль над телом, вонзил клинок начальнику в живот, и кишки того пронзило ужасающей болью. Он взвыл, задёргавшись, но Артур, будучи человеком далеко не слабым, с лёгкостью прижал его к стене. Давя на клинок, как на рычаг, Артур вскрывал несчастному мертвецу брюхо, и совсем скоро из него повалились скользкие внутренние органы, влажно коснувшись босых стоп Артура. Носки моментально пропитались кровью, став тяжёлыми.
Тварь!
Выдернув меч, Артур пробил мертвецу глотку. Клинок прошёл на вылет и воткнулся в стену. С усилием вытянув его, Артур с размаху отсёк начальнику голову, хотя признаться, ему хотелось порезать покойника на кубики, начиная с ног и заканчивая головой. Башка повалилась на пол, плюхнувшись в кровавую лужу, но и это не уняло любопытства мертвеца. Пока функционировал мозг, голова продолжала жить, и двигать глазами. С воплем Артур расплющил её ногой, чуть не поскользнувшись, и ошмётки черепной коробки полетели в разные стороны. Мягкость костей поразила. С одной стороны, покойники почти не убиваемые, но с другойочень хрупкие.
Артур тяжело дышал, стиснув зубы от гнева, и огляделся, оценивая результаты проделанной работы. Пол был усеян мёртвыми. Всюду была разбрызгана кровь, попавшая даже на потолочную лампу, из-за чего кругом виднелись зловещие тени в виде бесформенных пятен.
К горлу подступил ком. Артур зажмурил глаза, чуть не разрыдавшись, и боялся посмотреть в сторону Оли. Стоило кончиться мертвецам, кончился и гнев, оставив после себя лишь разрушения в душе, и разрушения в реальности. Но это был нужный гнев, Артур осознавал, что готов вернуть его в любой момент, при надобности.
Однако теперь внутри была пустота. Хотелось очередной атаки, хотелось, чтобы кто-то напал, хотелось впасть в адреналиновое забытье, и никогда-никогда из него не выходить. Хотелось чего угодно, кроме вида мёртвой возлюбленной, которую нужно было хоронить.
Снаружи всё ещё гремели выстрелы, но стихать они стали так же стремительно, как и появились. Прогремела последняя автоматная очередь, и все стихло. Видимо, численное преимущество сделало своё дело. Чтобы не планировали военные, их планы явно пошли псу под хвост, но Артуру было плевать. Ему требовалось оружие, и хоть какие-то данные о том, где могла располагаться база Детей Сатурна.
Оружие можно было достать из того, что останется от армии. Благо, армейцев хватало, а вот данных был дефицит. Вряд ли учения организовывались ради того, чтобы под шумок истребить секту Детей Сатурна, но кто знает.
В поисках зацепок Артур осмотрел комнаты, но не нашёл ничего, кроме книжки с символикой Детей Сатурна. Она валялась на полу, утопая в кровавой луже.
Подержав книгу под струёй воды, и отмыв её, Артур сунул находку в карман ветровки. Выйдя в коридор, он посмотрел на Олю, и у него сразу же перехватило дыхание. Вдохнуть хотелось, но лёгкие словно отказывались расширяться ровно до тех пор, пока Артур не отвернётся, и не уберёт депрессивный раздражитель из поля зрения. Всё же, пересилив себя, он сделал глубокий вдох, подумав: «Не время сейчас распускать сопли. Похорони её, приди домой, и рыдай там, сколько влезет».
Артур отыскал в квартир лопату, и большую дорожную сумку. Засунув в неё лопату, он накинул лямки на плечи.
Передёрнув плечами, Артур поднял Олю на руки, и старался не смотреть на неё.
Он стал переступать через покойников, которые в некоторых местах лежали даже в три слоя, делая из жилого помещения настоящий морг. Трупов было так много, что это заставляло невольно задерживать дыхание, чтобы не умереть от вони. В исступлении чувства притупились, а потому, полную гамму ароматов ощутить не удалось. Да и как-то не хотелось.
Всю дорогу Артур старался думать о чём-то отстранённом. На руках остывало тело любимой, и в подсознании до последнего тешилась надежда, что Оля сейчас закашляет, очнётся, а затем зарыдает, крепко обняв любимого за шею. Но этого не происходило.
Правду говорят, что надежда умирает последней.
Отыскав за домом место, где был чернозём (благо в провинциальных городках такого добра навалом), Артур вытащил из сумки лопату, принявшись рыть могилу в полный рост. От вспыхнувшей в голове картины, где Оля лежала в сырой земле, и её закидывало комьями грязи, сделалось паршиво.
Стало обидно. Возникло чувство злобы и безысходности. Яростно вонзая лопату в землю, Артур орал во всё горло, чувствуя, как сильно напрягаются связки.
Оля! кричал он, швыряя землю в разные стороны. Оленька-а-а!
Душу разрывало. По щекам катились холодные слезы, и Артур морщился от досады. В голову одна за другой лезли картинки, связанные с Олей, и мозг усердно цеплялся за них, не желая верить, что Олина смертьгорькая действительность. Сердце ныло так, что его хотелось вырвать из груди, и выбросить, лишь бы это ужасное ощущение прекратилось. Человек, ставший беспомощным, и потеряв что-то очень важное, всегда себя так чувствовал.
Почему ты не отвечаешь мне, Оля?! спросил Артур, стараясь не обращать на любимую взора.
Она лежала бездыханно, смотря в небо потерявшим разумность глазами, и ничего не могла сказать.
Артур продолжал копать до тех пор, пока не вырыл яму нужного размера. Он выбросил лопату в сторону, рухнул на колени, и простонал тихо:
Пожалуйста, Оленька, ну проснись, родненькая, любимая моя. Пожалуйста! Пожалуйста-а-а! Артур закрыл лицо руками, упав ниц, и со стороны выглядел так, будто вырыл могилу для себя.
Вскоре он успокоился. Черты его лица стали гладкими, а взгляд обрел безразличие. Глаза вспухли, а щеки промокли от слез.
Он встал.
Внутри наступила полнейшая тишина.
Оглядев Олю, Артур сразу же попал в своеобразный эмоциональный и информационный вакуум, в котором не было ничего, кроме мрака и пустоты.
Оля была окончательно, бесповоротно мертва, потому, никакими силами ее не вернуть.
Неожиданно вдали раздался взрыв, разом потухли все огни на улице и в окнах жилых домов, после чего город погрузился в темноту.