Сделав пару осторожных шагов назад, Артур лишь успел обозвать себя за глупость матерным словом, произнеся его вслух. Он пяткой оступился об оставленную в коридоре обувь, которую они с Олей поставили тут, разуваясь, и с грохотом сделал еще два шага, чуть не повалившись на спину, с трудом устояв на ногах.
Покойники взвыли, и всей своей массой приложились к двери, заставив её вздуться от чрезмерно большой нагрузки. С треском прогнившие доски стали лопаться, оттопыриваясь. Спустя пару мгновений дверь разлетелась в щепки, покойники влились внутрь, наваливаясь друг на друга, и с диким воем бросились в сторону Артура.
Они двигались с неожиданно высокой скоростью. Видимо, когда на горизонте маячила добыча, они ускорялись многократно, подгоняемые диким, мучившим их голодом. Трупная вонь стала такой сильной, что перехватило дыхание. С ужасом Артур разглядывал лишённые разума глаза и отвисшие челюсти, которые были усыпаны кривыми и обломанными зубами. Покойники были покрыты кровью, ручейками стекавшей из их ртов, что явно сигнализировало о недавней пирушке.
На их телах огромными кусками отсутствовали участки плоти, из-за чего оголялись переломанные кости и внутренности. Многих жизненно важных органов не было на местах, а при их отсутствии невозможно было жить в принципе, что подтверждало теорию о живых мертвецах. Артур убедился в этом, увидев мертвеца с раскрытой грудной клеткой, в которой отсутствовало сердце.
Как? Как живое существо могло стоять на ногах с учётом того, что не было сердца, которое подгоняло бы кровь к напрягающимся мышцам?
От этого зрелища кровь застыла в жилах. Артур, двигаясь назад, вошёл в комнату Дениса. Он был настолько сильно шокирован увиденным, что не мог делать ничего, кроме как отступать. Мозг отказывался воспринимать подобную информацию, она была страшна и непривычна, и это парализовало Артура. Но, к его удивлению, страх оказался пустым. Мертвецы не пошли за ним в комнату.
Они смотрели в сторону Артура, но как-то странно. Они двигали глазами, пытаясь что-то обнаружить, но ничего не выходило. Будто бы Артур издавал звуки, и мертвецы даже понимали, с какой стороны эти звуки исходят, но источник невозможно было увидеть. Мертвецы искали ушами и глазами, но поиски были тщетными.
Артур что, стал призраком?
Он глядел на мертвецов, став тяжело дышать, и чувствуя, как кровь пульсировала в висках под давлением.
Э.. Эй! Уроды! Ну чё! Жрите меня! заорал Артур, подпрыгнув, и взмахнув руками.
Мертвецы снова отреагировали на звук, посмотрев в сторону Артура, но даже не планировали идти к нему. В Оле они нашли куда более привлекательную жертву. Она хоть и не двигалась, но была ещё тёплой, завладевая вниманием с помощью приятного запаха, и кровавого пятна, которое под ней расползалось.
Покойники встали на четвереньки, поползли к Оле. Этот вид пробудил в Артуре знакомое чувство первобытной злобы и необходимости защитить самку. Пусть она была уже мертва, Артур не позволил бы никому истязать тело любимой. Крепко сжав рукоять клинка, Артур крикнул:
Суки! Вы куда поползли! Мрази! Я здесь! завопил он, сорвавшись на фальцет. Голосовые связки сильно заболели от перенапряжения. Не смейте её трогать!
Мертвецы уже потянули к Оле руки, чтобы оторвать от неё вожделенную плоть, и с удовольствием сожрать её. Артур выскочил в коридор, и, разъярённо крича, стал пинать мертвецов, что есть мочи. Они отскакивали в сторону, падали, но всё равно продолжали тянуться к Оле, жадно мыча и вообще не замечая Артура.
Вы что, сука, некрофилы?! Вас живые не интересуют?! Вот я! Красивый! Вкусный! Жри не хочу!
Мертвецы не реагировали.
Желая спасти тело Оли от увечий, Артур стал орудовать клинком, пронзая головы валявшихся на полу покойников. Кровь брызгами разлеталась в разные стороны, мелкими каплями орошая пол и стены. На вопли умирающих сородичей сбежались другие мертвецы, и тут же заполонили прихожую, приходя на смену умершим.
«Я должен защитить тело Оли!» уверенно решил Артур, и встал препятствием между прихожей и кухней, чтобы не дать покойникам пройти.
Сколько бы ему не пришлось тут простоять, он будет стоять до конца, до тех пор, пока не вытянет тело Оли, и не похоронит её.
Снаружи, на улице, стали грохотать отдаленные выстрелы. Стреляли из разнокалиберных орудий, автоматов, снайперских винтовок, реактивных гранатомётов. Так же гремели артиллерийские залпы со стороны Воробьиных Гор, и следовавшие за ними хлопки взрывов. Несколько взрывов вспыхнули рядом с домом Иры, и резко осветили комнату, пересиливая тусклый свет потолочных ламп. От ударной волны задребезжали окна, со стен посыпалась штукатурка, а пол дрогнул под ногами. Покойники не обратили на это внимания, и были увлечены мыслью о пожирании тех, кто находился в квартире.
Они рванули на Артура, и первому попавшемуся он вонзил вакидзаши прямо в подбородок. Клинок вылез из макушки мертвеца, Артур потянул меч за рукоять, вытащив его, оттолкнул поверженного, принявшись за следующую цель.
Артур с размаху отрубил мертвецу голову, и тот с грохотом упал на пол. Отпрыгнув назад, Артур заметил, что покойники стали вести себя не так нагло, будто бы поняли, что на пути у них есть невидимое, разящее их препятствие. Вместо того, чтобы переть толпами, они стали прорываться к Оле по одиночке, будто бы хотели оценить противника и степень опасности, которую он представляет.
Один из зомби решил попробовать свои силы, и зашагал вперёд. Неловко споткнувшись о лежавшего на полу предшественника, он упал лицом вниз, глупо вскинув руки. Недолго думая, Артур всадил ему меч в затылок, а затем снова встал в стойку, готовясь встречать следующего нападающего. Казалось, что мертвецы в замешательстве, и из-за этого они не рисковали атаковать. Вроде бы, никого нет, но их товарищи всё равно гибли, как мухи.
Их начинающие подгнивать мозги улавливали в происходящем какую-то противоестественность, и чувствовали неведомую опасность, но голод был намного сильнее. Зная, что рядом тело Оли, они испытывали аппетит колоссальной мощности, который затмил бы любой, даже здоровый рассудок.
Избрав старую тактику, они решили кинуться в коридор толпой, а Артур, молниеносно реагируя на их атаку, ворвался в стену мертвецов как ураган. Он стал без разбора кромсать всё, что видит, и старался целиться в голову.
К удивлению Артура, снова зарокотала тяжёлая рок музыка, которую с чего-то вдруг стал играть не до конца разбитый музыкальный центр, вызывая жгучее ощущение в груди, и усиливая желание расправиться с врагами как можно более жёстко. Рёв бас гитары отзывался в груди вибрацией, подогревавшей злобу.
Взмах. Сверкнуло лезвие, рассекая воздух, и прошло сквозь податливые кости черепа, как нож сквозь масло. Верхняя часть головы покойника, отрезанная ровным резом, плавно соскользнула с нижней части, и мертвец, вывалив язык, как уставший от пробежки пёс, грохнулся на пол, разбрасывая брызги крови.
Тут же в атаку пошёл следующий, истошно завывая. Артур сделал колющий выпад, вонзив вакидзаши прямо в глаз противника, и из открывшейся раны стала толчками фонтанировать кровь, пульсируя в такт ещё бьющемуся сердцу. Войдя во вкус, Артур забыл про разрывающий его страх, перестал чувствовать высокий пульс, и слышать неистово колотящееся сердце. В крови бушевал адреналин, наделяя Артура силой для атаки, и он не гнушался эту силу применять.
От очередного удара клинком голова мертвеца раскололась надвое, как грецкий орех, и через образовавшуюся в черепе дыру было видно сероватую массу головного мозга. Отвратительное, признаться, зрелище, как и ожидалось, не вызвало у Артура никаких эмоций. Какая ему была разница, живой труп, или мёртвый? Труп всё равно оставался трупом.
Враги напирали, но разъяренный Артур резал их, как беспомощных свиней, ведь они даже не могли оказать ему достойного сопротивления. Он пронзал им головы, вгонял клинок во лбы и глаза, быстро заставляя ряды мертвецов редеть. Одному покойнику удалось прорваться сквозь защитный периметр, и он, споткнувшись, упал совсем рядом с Олей, тут же устремив к её плечу зубастую пасть. Сердце Артура сковало ледяными щупальцами страха, он разозлился ещё больше, схватил мертвеца за ногу, оттянув словно тряпичного.
Не смей её трогать, сука! взревел он. Мразь! Мразь! Мразь! Сука! в такт каждому слову он яростно вонзал мертвецу клинок в затылок, и делал это до тех пор, пока голова того за несколько секунд не превратилась в кровавое решето.