Девушка хватала ртом воздух, не в силах произнести ни слова. Ее испуганные глаза были распахнуты в безмолвном вопросе: «За что?» Только теперь он имел совсем другой смысл.
Давай же! он сильнее сжал сердце, заставив Марту закричать.
Прекрати! Ты убьешь меня!
Ты уже МЕРТВА!
Не надо пожалуйста
Она могла только смотреть на него. Диего крепко держал ее, а потом у нее уже не осталось сил сопротивляться. Вампир медленно убивал ее. Марта не была вампиром полностью, не умела так, как умел он. Несколько долгих секунд Марта пыталась сделать вдох, но так и не смогла. Образ прекрасного вампира с седыми волосами медленно погрузился во тьму.
Охотница обмякла. Диего еще немного подождал, не давая сердцу работать, затем медленно вытащил руку. Девушка лежала неподвижно, не дышала, в глазах застыл ужас. Рваная рана на груди все еще кровоточила. Вампир взял ее за руку и напряженно ждал. Тревога в душе нарастала она слишком долго не просыпалась.
Ну же, давай Марта, вернись ко мне. Ты сможешь. Ты должна. Марта! Изабэль! Оливия! Проснись!
Так, так, так, что тут у нас? раздался голос Розы.
Не сейчас, убирайся! крикнул Диего, не открывая глаз.
Я здесь главная! она снова ударила его, разорвав связь с Мартой.
Нет! Вернись!
Я знаю, как ты послужишь мне. Призови мою мать.
Пошла к черту, выплюнул Диего в отчаянии.
Снова удар. Роза била сильно, точно попадая по органам. Она улыбнулась, наблюдая, как Диего корчится от боли.
Я повторю свой приказ. Призови. Мою. Мать. Я слышала, ты произнес ее имя. Зови ее. Сейчас же!
Диего истерично рассмеялся, глаза его налились кровью. Взгляд старого вампира заставил Розу отступить на шаг.
Ты только что убила ее. Оливии больше нет. Лучше прикончи меня, иначе, когда я освобожусь, я лично вырву твое гнилое сердце.
Ты сумасшедший, прошептала она. Сумасшедший!
Девушка выбежала из камеры, оставив Диего одного. Вампир судорожно начал искать Марту, но она не откликалась на зов. Ему стало страшно. По-настоящему страшно. Что, если он убил ее своими руками? Ее остекленелый взгляд стоял в памяти, он никогда не сможет его забыть.
Марта!
***
НЕТ!!!
Пронзительный крик разбудил Малькольма. Он вскочил, всматриваясь в темноту, готовый к драке. Рука по привычке скользнула за спину к мечу, но ножен не было.
Я тебя и голыми руками начал он, но осмотревшись, понял, что в комнате лечебницы их было только двое. Охотник быстро зажег свечу. Марта сидела на кровати, бледная, как полотно. Вся грудь, все одеяло было залито кровью. Марта! он бросился к ней, положив ладонь на лоб и в ужасе отпрянул. Она была холодная. Девушка просто смотрела перед собой, не моргая.
Черт подери, Марта. Ты меня не на шутку перепугала, сказал Малькольм, стараясь, чтобы голос не дрожал. Охотница медленно повернула голову в его сторону, словно видела впервые. Вот она моргнула, ну хоть что-то.
Малькольм, сказала она.
Марта? спросил охотник. Девушка приложила руку к груди, затем медленно взяла его ладонь и поместила ее на рану.
Что ты мужчина смутился, ведь она была не одета выше пояса, но тут ему стало вовсе не до смущения. Матерь божья
Мое сердце, оно
Не бьется
Малькольм выдернул руку и отскочил, прижавшись спиной к двери.
Отец наш небесный, сущий на небесах начал он молиться.
Малькольм, взмолилась Марта, протягивая к нему руку. Мне страшно!
приидет царствие твое, да будет
МАЛЬКОЛЬМ!
Что?! Что ты хочешь от меня? Ты не можешь говорить, ты мертвая! Замолчи и упокойся с миром!
Я не мертвая, идиот! Возьми себя в руки! она задумалась, вспоминая. Я видела Диего, он сказал, что я УЖЕ мертва. Он он заставил меня остановить сердце, чтобы исцелиться.
Что? Как это возможно?
Откуда мне знать?! Я вообще букет невозможностей! И я голодна. И хочу пить.
Я не дам тебе себя кусать!
Малькольм, я тебя сейчас ударю.
Охотник медленно подошел, подозрительно всматриваясь в глаза девушки.
Это все еще ты?
Нет, твоя бабуля! съязвила Марта.
Не говори так о моей бабуле! Я ее даже не знал! Но как?
Я вампир. Мое сердце гоняет кровь по привычке, мне не нужно это для жизни. Так Диего сказал. Не врал. Боже, это было так больно! Ой, моя нога! она быстро отдернула одеяло и вытащила Клинок из сапога, выронив его на пол. Жжется!
Ну дела! Как ты теперь?
Должно пройти. Я подожду, пока яд выйдет, потом обращусь в собаку, это должно запустить мне сердце. И я смогу снова держать Клинок. Надеюсь, добавила она уже тише. Вот почему я подумала, что Диего умер. Его сердце не билось, «однако там, в коридоре, когда он обнимал меня, оно колотилось, как ненормальное». Чиро был прав, мы совершенно ничего о них не знаем.
Чиро? Кто это?
Сын Диего, долгая история. Он обещал помочь с поисками.
Сын? Это твой
Нет. Не мели чепухи.
Ладно, рассеянно проговорил Малькольм, потирая глаза. Я спать. Если смогу заснуть. Сумасшедший дом какой-то.
Спокойной ночи. Я пойду поем, она схватила с пола свою кровавую рубашку и выскочила из комнаты, застегиваясь на ходу. Малькольм остался стоять в недоумении посреди комнаты, почесывая затылок. «Что это было»?
3
Осень затянулась. Дожди заливали поля, размывали дороги. Заморозки обещали быть не скоро. По дороге, утопая в грязи, медленно ехал экипаж в сопровождении четырех всадников. Упряжка из шести лошадей и бархатные шторы на окнах кареты говорили о богатом путешественнике. Рука в роскошной бархатной перчатке отодвинула штору, изучая окрестности.
Боже, что за унылое место, произнесла графиня. Они направлялись в портовый город на севере. От постоянно льющей с неба воды ее наряд отяжелел. Перья в замысловатой шляпе поникли.
Мама, я не хочу никуда уезжать. Я усвоил урок, поедем обратно, в очередной раз взмолился юноша, сидящий напротив. Он был невысок, слишком худой для своих лет. Бархатные синие туфли на ногах, как и белые шелковые чулки, были заляпаны дорожной грязью, что его безмерно раздражало.
Томас, это не обсуждается, снова строго ответила графиня, поморщившись от этого «мама». Она была молода. Ее каштановые волосы были уложены в красивую прическу, завитые с утра локоны теперь свисали сосульками, которые если и досаждали даме, то этого никак невозможно было прочесть по ее строгому лицу. Красивая женщина оставалась бесстрастна к мольбам сына.
Графиня Маргарет Уоллес была вдовой графа Уоллеса, покровителя Южной обители. После его смерти при загадочных обстоятельствах распоряжаться расходами обители пришлось ей, хотя она совершенно не смыслила в религиозных сообществах. Ее приемный сын Томас был копией своего отца, которого она совершенно не любила. Граф был некрасив, скуп, обладал дурным характером и не ценил института семьи. После его смерти Маргарет ни капли не горевала. Бегло изучив бумаги, она узнала, что обитель, которой так дорожил ее муженек, являлась каким-то сборищем любителей охоты. Вкладывать средства в это ей совершенно не хотелось, поэтому она решила сама лично побеседовать с одним из этих «охотников» по фамилии Вудсток. Эта фамилия часто звучала на устах дам, ходили слухи, что сын самого лорда Вудстока состоял в этом клубе. Маргарет стало любопытно. Она и представить себе не могла, насколько красивы охотники в этой обители.
Дэрил убедил ее в том, что финансирование их клуба более чем важно для общества. Один его взгляд и Маргарет готова была отдать этому мужчине все свое состояние. Дэрил рассказал ей о том, что такие же обители располагаются по всей стране и в других странах тоже. Охотники обучаются и живут в монастырях вместе с монахами, постигают тайное знание, о котором даже если бы он и хотел рассказать более подробно, графиня слушать бы не стала. Но, к счастью, Дэрил был галантным джентльменом, все его разговоры были увлекательны и не переходили в скучные наставления и лекции, которыми истязал Маргарет ее покойный муж.
День за днем привязываясь к черноволосому охотнику все сильнее, графиня с разочарованием наблюдала за своим непутевым сыном. Томас был просто наказанием. Низенького роста, с вечно лохматой белобрысой шевелюрой, веснушками по всему лицу, бесцветно-голубыми глазами он каждый день напоминал ей о годах, проведенных с ненавистным графом. Выйти за него замуж ее заставили родители, уверяя в том, что жизнь ее после свадьбы станет сказочно богатой и беззаботной. Где им было знать, кто такой граф Уоллес на самом деле.