Сидя на своем месте, мне казалось, весь лес видит меня, как я дрожу от страха, и мой желудок запел, дал понять, что я голодная, а может, тоже выл от этого ужаса? На камне сидеть было неудобно от его корявости, мой зад онемел, я спустилась с камня и уселась на траву рядом с тропинкой, слава Богу, здесь не было этих колючих кустов. Оглядевшись, увидела неподалеку кустик земляники, на котором висели три спелые ягодки, странно, весна и ягодки, не знаю, почему, но они меня обрадовали. Как столетняя старушка я поднялась с места и налетела на эти три ягодки, сорвала их и, положив на ладонь, перекатывала их, любуясь, как будто тоже землянику видела впервые, но это, то что действительно было мне родным и знакомым в этом страшном незнакомом месте, хотя замок, который возвышался там, в низине, был мне тоже знаком, но увы, сейчас он казался совсем далеким и страшно опасным Я засмотрелась на эти три красненькие ягодки, от них действительно шел аромат земляники, я вдохнула запах и как-то от этого стало по кайфу, на миг забыла о страхе. Положив одну ягодку на язык, я хотела почувствовать вкус ее аромата, на секунду задержала земляничку на языке, затем покатала ее по рту, но увы, аромат пропал, прокусила вкус был непонятный, видно, маленькая слишком, и я отправила в рот и те две, которые были еще на ладошке, разжевала, но ни кислоты, ни сладости я так и не ощутила, зато услышала:
Ты что делаешь, выплюнь сейчас же, это же сон-ягода паралич.
Передо мной стоял светлый мужчина, который был на озере с моим Рыцарем, он подошел, наверно, крадясь, так тихо, что я не слышала ни единого шороха с его стороны.
И от неожиданности на это «плюнь» у меня последовала обратная реакция, и я сглотнула их. Потом встала, и не знала, как вести себя. «Кто он, враг, друг, почему все где-то, а он тут?» спрашивала я себя, будто в себе найду ответы. Он заметил мое волнение. Протянув руку вперед, показывая, что он не тронет меня, произнес:
Не бойся меня, Эгон не придет, его я отправил к Эльзе, чтоб она его ногу посмотрела, что -то слишком пятка его выглядела нехорошо. Это он мне сказал, где ты его ждешь. Поэтому я пришел за тобой.
Он протянул мне замотанный небольшой сверток.
Что это? спросила я.
Это то, за чем Эгон пошел в крепость, надень на себя.
Я развернула, это была большая широкая длинная рубаха из грубой материи.
Вот одно не понятно, сказала я. Почему это вам всем вид моей одежды не нравится, почему я должна это надеть?
И тут же мелькнула мысль в голове: «Сектанты, наверное, какие-то, и оголенные плечи это грех.» «Тьфу ты, еще нагоняю сама на себя страху», тут же опротестовала свою мысль.
Он поглядел на меня и спокойно сказал:
Мне вообще-то все нравится, но видеть женщину в лесу почти голой, согласись, это как-то неожиданно.
Я не голая, одета, как и все, жара же днем как летом. А вы тут заигрались по ходу до умопомрачения.
Тебя как звать, какого ты рода?
А что, Эгон не сказал, как меня звать, раз уж рассказал, где я его жду?
Он забыл твое имя, сказал, такое же странное, как и ты сама.
Миледа, и что в этом странного?
Артур.
Произнеся имя, он сделал такой грациозный жест, правую руку приложил к сердцу, и как бы в легком поклоне склонил голову за рукой. Жест рыцарей при знакомстве, подумала я. Красиво.
А имя у тебя не так странное, как необычное, впервые слышу такое имя.
Зато ваше имя очень даже популярно, в ответ сказала я.
Ну что, Миледа, добро пожаловать к нам в крепость. Я так думаю, что вы не из наших краев?
Спасибо, сударь, как вы догадливы, как-то странно оба перешли на «вы».
Да это слышится по разговору, у нас так не разговаривают.
Ну да, я тоже заметила, что я вас не всегда понимаю. Артур имя киношное или реальное?
Вот и я не всегда вас понимаю, о чем вы говорите? ответил он мне и взмахнул рукой, показывая, что пропускает меня вперед, я прохромала мимо, но идти впереди и чувствовать, что в спину мне дышат, как-то не хотелось. Весь путь до этого места я все время шла за Эгоном.
Идти в длинной грубой рубахе было неудобно, я как японка семенила ногами, так как грубая ткань кололась и ссадины пекли, тело чесалось. Ох, подумала я, не надо ко всем этим неудобствам сейчас прислушиваться, а то не выдержу и расплачусь.
Артур, расскажите хоть, что за фильм снимается? И какая роль у вас во всей этой истории?
Вы знаете, Миледа, я сейчас даже не могу вам ответить, так как не понимаю, о чем вы спрашиваете? Что означает фильм?
Да ладно, я про кино спросила.
А что значит ваше кино?
Мое? В отличие от вас я не артистка, в кино не играю, как вы.
Кажется, мы говорим на разных языках, хотя в округе я все диалекты языка знаю и понимаю, а вот на каком говорите вы, я даже и не предполагаю. Поэтому мне непонятен ваш язык.
Голос у него был ровный, спокойный, он говорил, чеканя каждое слово. Наверное, для того чтобы я его могла понять.
Артур, не прикидывайтесь сейчас, вы же в кино снимаетесь?
Нет, наверное, я же сказал не знаю, что означает кино, объясните мне его значение?
Офигеть, ну вон замок разрушен, это ведь декорация к фильму?
Почему разрушен? Он строится.
Ну да, по сюжету, может, и строится, а на самом деле ему уже почти пять веков. И вон там мост должен быть, который объединяет два замка. А сейчас его почему-то нету. Где он, Артур? Его ведь видно отовсюду было
Я оглянулась, Артур остановился, глаза были у него расширены, как будто в этот миг он услышал страшную весть. Я тоже остановилась, повернулась, и пока он стоял в оцепенении, разглядывала его наглым образом. Он был темный блондин с ярко-голубыми глазами, острый нос, тонкие губы, был гладко выбрит, и от лезвия был на щеке свежий порез, волосы были не стрижены, спадали до плеч, стройный, с благородной осанкой, среднего роста, одет был в льняную рубашку, с одной стороны она заправлена в черные вельветовые брюки, с другой провисала, одевался, наверное, в спешке, и почему-то в такую жару был в сапогах, которые все время хрустели, когда он шел. Хоть и погода стояла летняя, видно, костюм был все же по сюжету фильма, подумала я.
Миледа, сколько, говорите, нашему замку?
Он это сказал тихо, почти шепотом.
Почти пять веков. А может, еще больше, а может, маленько меньше, я честно скажу, когда была на экскурсии тут, и гид называл годы его постройки, я не вникала в это, потому что всегда даты забываю. Старею, наверно, память теряю потихоньку, ухмыляясь, ответила ему я и продолжила, повысив голос: что вы на меня так смотрите, как будто у меня рога растут на лбу?
Да нет, не растут, просто вы меня сильно удивляете своей речью. Кто вы?
Кто, кто, я уже сказала, кто я.
Вы ведьма?
О-о-о. И этот туда же. Обалдеть. И не вздумайте, как Эгон, кидать в меня камни, проверяя этим, больно мне или нет. Уж поверьте на слово мне больно.
Артур рассмеялся, смех у него был действительно хохотом от души.
Это что, Эгон кидался камнями, проверяя, ведьма или нет?
Ну да.
Улыбаясь, Артур посмотрел мне прямо в глаза пристально и сказал:
Ведьму лучше всего сжечь, а не камнями закидывать.
О, еще лучше, кажется, у вас у всех крыша едет. Чего вы курите, сэр?
Чего делаем?
Спрашиваю, какую траву курите? Что ведьмами кажутся все, кто мимо проходит?
Он пожал плечами, делая жест следовать дальше.
Я развернулась к нему спиной и медленно пошла по тропинке, ведущей к замку Алижуан, хотя фиг знает, что это за замок, раз он в разрушенном виде. Мы почти уже подошли к каменной стене с восточной его стороны. Стена была примерно метра три или четыре в высоту, если обойти эту стену в противоположную сторону, то там, по идее, должен быть обрыв, который подпирался казематом, наверняка для большего устрашения когда-то заключенных в нем узников, а за стеной расположен двор, красиво ухоженный. В глазах все почернело, я иду по двору, почему-то представляя, как тут когда-то ходила герцогиня Алижуан в красивом длинном платье, всегда приподнимая его то двумя руками, то одной, чтобы не мешало ходьбе, а рядом с ней такой важный, сильный, красивый муж герцог Алижуан.