Потом опять были военные части и гарнизоны. Боевые операции в разных частях света и секретность, секретность, секретность. Молодого офицера заметили и быстро продвигали по службе, карьера складывалась блестяще. За выдающиеся командирские навыки Фома был дважды представлен к награде. Сослуживцы и подчиненные уважали Фому за немногословность, смелость и боевые навыки.
Фома, от природы наделенный огромной физической силой, тем не менее продолжал совершенствовать тело и дух часами пропадал в тренажерном зале и на стрельбище, изучал боевые искусства и тактику ведения боя. Он словно задался целью стать универсальным солдатом и долгое время шел к этой цели, не останавливаясь и не смотря по сторонам.
Но несколько месяцев назад все изменилось, вернее, изменился Фома, изменилась его жизнь.
Майские праздники радовали жителей города погодой, зеленью и обилием культурных мероприятий. Фома не любил парады и старался держаться подальше от шумных скоплений подвыпившего народа, где зачастую забывали о великой победе прадедов и просто заливали алкоголем жаждущее веселья нутро.
Фома не носил в День Победы ни наград, ни формы, он прогуливался по парку в обычной светлой футболке с английской надписью «Будь спокоен и получай удовольствие» и старых, но таких удобных джинсах.
Девушку он заметил сразу. Да и как такую было не заметить? Среди шатающегося праздного люда девушка в простом ситцевом платье, читающая на скамейке книгу, выделялась как райская птица среди облезлых кур.
Фома присел неподалеку от девушки, подставив теплому весеннему солнцу широченные свои плечи, он украдкой поглядывал на девушку, не делая, впрочем, попыток заговорить или познакомиться понимал, что такие девушки влюбляются явно в кого-то получше, чем военный, который в своей жизни, кроме армии, ничего и не видел. Это понимание, впрочем, не мешало Фоме просто наслаждаться весенним днем и приятной компанией, которая не подозревала даже о его, Фомы, присутствии.
Фома задумался над деталями будущей операции и поэтому не заметил, как к девушке, развязно болтая и покачиваясь на нетвердых от выпитого ногах, подошли четверо. Такие компании Фома знал и очень не любил. Это были парни из тех, кто первым кричит: «наших бьют», кто при любом удобном случае пускает в ход кулаки, особенно если противник слабее, а их больше. Короче, типичные гопники. Фома напрягся и рефлекторно мысленно проверил готовность тела и духа к возможной схватке. Мышцы пребывали в состоянии обманчивой расслабленности, готовые в любой момент стать твердыми, словно железо.
Четверо окружили скамейку, на которой сидела девушка. Один, явно предводитель шайки, уселся рядом и бесцеремонно выхватил у читающей книгу. Повертел в руках, словно впервые увидев, и, рассмеявшись, бросил одному из своих прихвостней. Девушка в напрасной попытке забрать свою книгу попыталась вскочить со скамейки, но была грубо поймана за запястье и насильно усажена на место. Главарь, чувствуя слабость жертвы, с гоготом облапал девушку. Все это Фома видел, уже направляясь в сторону наглецов.
Что вы себе позволяете? воскликнула девушка и с размаху залепила главарю пощечину.
О-о-о, люблю темпераментных! засмеялся парень и отвел руку для ответного удара. Люблю воспитывать таких.
Фома поймал руку грубияна в полете и сжал запястье хулигана. Главарь завопил от боли хватка у Фомы была железная.
Ты че, оборзел, козел? яростно крикнул главарь и попытался высвободить руку из стальных пальцев, с таким же успехом он мог пытаться сдвинуть с места железнодорожный состав.
Кажется, девушка ясно дала вам понять, что ваше общество ей неприятно, негромко сказал Фома.
Тебя забыли спросить, ощерился хулиган. Парни, вломите ему, чтоб не лез не в свое дело!
Фома развернулся к троим парням. Все были как минимум на голову выше него, но шириной плеч уступали чуть ли не вдвое. Фома отпустил руку главаря и развернулся к наступавшим на него парням. Будь на их месте люди трезвые, то тысячу раз подумали бы, прежде чем нападать на человека его габаритов, но алкоголь и вседозволенность не дали хулиганам оценить соперника.
Первому из нападавших Фома бесхитростно врезал кулаком под дых, и хулиган согнулся, ловя воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег. Двое других налетели на парня, целясь ударами в голову, но Фома легко ушел от ударов дилетантов. Неуловимым, скользящим движением махнул ребром ладони по переносице первого из нападавших и с удовлетворением услышал хруст сломанного носа. Второй попытался лягнуть парня в пах, но Фома был готов к этому и, развернувшись на носках, оказался за спиной у врага. Ударом в основание черепа Фома отправил хулигана в глубокий нокаут. Спустя всего несколько секунд возле скамейки стоял только Фома, а трое хулиганов лежали на траве.
Ну ты напросился! взревел главарь, вскакивая со скамейки.
В руках хулигана блеснул нож, Фома было напрягся, но, увидев, каким примитивным хватом держит оружие соперник, расслабился. Видно было, что владел ножом главарь на уровне дилетанта: только и был способен, что пугать девушек, да щемить интеллигентов по подворотням.
Хулиган сделал выпад ножом, целясь Фоме в живот. Этот выпад Фома разгадал, наверное, еще раньше, чем о нем успел подумать сам нападавший. Фома перехватил запястье соперника и, повернув корпус, взял руку нападавшего в живодерский захват. Послышался мокрый хруст, и нож, блеснув серебряной рыбкой, упал в траву. Главарь заверещал от боли в сломанной руке и, обезумев от нее, налетел на обидчика, хаотично размахивая здоровой рукой. Фома не стал больше играть с незадачливым бандитом и кроссом в челюсть отправил парня в беспамятство.
Вся драка не заняла и двух минут. Фома пошарил глазами по траве и, увидев книгу, наклонился, чтобы вернуть ее хозяйке.
Это, кажется, ваше, мягко сказал он, протягивая девушке слегка истрепавшийся томик.
Спасибо, произнесла девушка, принимая книгу дрожащими пальцами. Спасибо, что вступились.
Ну, это дело чести любого мужчины, улыбнулся парень.
Может, и любого, но вступились именно вы, девушка справилась со страхом и теперь говорила твердо и уверенно. Меня зовут Елена Теплова.
Фома. Фома Брут, представился парень.
Надо же, какая интересная фамилия, воскликнула девушка.
Да уж, саркастически хмыкнул Фома, давайте лучше просто Фома.
Хорошо, тогда просто Лена, мило улыбнувшись, сказала девушка и протянула Фоме руку.
Спустя пару дней Фома и Лена снова встретились и долго гуляли по весеннему городу, болтая обо всем и ни о чем. Лена училась на последнем курсе института на архитектора и подолгу рассказывала Фоме о старинных зданиях города, о проектах новых небоскребов в центре, о своем желании поездить по Европе и увидеть шедевры архитектуры европейской культуры. Фома же больше отмалчивался и давал уклончивые ответы по поводу своей профессиональной деятельности.
Молодые люди много говорили о поэзии, в которой Лена разбиралась очень хорошо, а Фома помнил лишь пару строчек из школьной программы. На прощание Лена вручила Фоме книгу ту самую, что он спас от хулиганов:
Твардовский, что-то знакомое, прочитал фамилию автора Фома.
Тебе понравится, рассмеялась Лена и наградила ошалевшего Фому поцелуем в щеку.
Фома и Лена провстречались целый месяц, каждый день гуляя по городу, сидя в небольших уютных кафе или просто на скамейке в парке. Впервые в жизни парень не думал о военных операциях, об армии, об оружии. Рядом с Леной все это теряло смысл, хотелось все время быть с ней, рассуждать об искусстве, планировать совместную жизнь. Фоме стало противно то, чем он занимался всю жизнь. Он задумался о том, что жизнь это не только боевые вылазки, учения и прочие атрибуты армейской жизни; он понял, что, кроме устава, есть множество прекрасных книг, стихов, музыки, что, помимо армии, существует целый мир, которого он сам себя лишил.
Месяц пролетел незаметно, пришла пора возвращаться на службу. В день перед отъездом Фома рассказал Лене о своих планах, и молодые люди решили, что после возвращения Фомы с задания он уйдет в отставку, и они начнут строить свою семью.