Как это понимать? Лорг прищурился.
Ренар поднял голову выше, расправил плечи, за спиной будто выросла гора, огонь в чаше присел.
Я пришёл сюда по просьбе, а теперь прошу плату за труд.
Комендант отхлебнул дымящийся напиток, глаза проползли по высокому, но не широкому телу.
Я плачу клану, раздражённо сказал Лорг, отмахнувшись.
Я не из клана, повторил охотник с нажимом, но заберу свои деньги в любом случае.
Лорг осел в кресле, захотелось в туалет, наверное, выпил лишков.
Сколько?
Четверть от месячной платы.
А не много ли?
Я не торгаш, я пришёл за своими деньгами, и прошу пока что.
Комендант потёр лоб.
Ален, отдай ему деньги. Ален Ален!
В комнату ввалились два солдата с копьями.
Он вам угрожает, господин? благородно закудахтал мужик с запотевшим лицом. Вы только скажите, мы его вмиг вытурим!
Да, вытурим! поддержал другой, со свисающими усами.
За ними украдкой вошёл Ален с лицом героя, но, увидев Лорга, потух.
Гос-господин, я тут подумал.
Не надо думать, Ален! Не надо! Просто отдай ему одну даму и три валета и пускай идёт!
Слуга взглянул на скалящегося охотника.
По-по-подёмте со мно-ой.
Ренар с ухмылкой прошёл рядом с солдатами, показывая белые длинные зубы.
А вы останьтесь, спасители мои, угрюмо сказал комендант.
Вот ва-аши деньги, сказал старик, отсчитывая трясущейся рукой.
Охотник неторопливо сложил монетки с изображением смазливого личика дамочки и каменного лица усатого стражника с пикой во внутренний карман, вышел во двор. По пути к воротам подбежал мальчишка, проводник.
Извините меня, парень утёр сопливый нос рукавом, я думал вас там это съели. Я долго ждал, честно, но я побоялся.
Ренар отечески взглянул на паренька, улыбнулся редко, добро.
Ты всё сделал правильно, цени свою шкуру превыше всего.
Расправившись, охотник пошёл дальше, будто ничего не говорил, а парень остался стоять, думая над ценным советом.
У ворот два стражника, шутят и показывают руками фигуры, бьют через шлем по пустой голове.
Открывайте, тихо сказал Ренар.
Стражники захохотали, пихая друг друга.
А хто это у нас тут расхомандовался, Петрух? Уж не тот ли, хто хоспадина нашего охрабил? смотря притворно удивлёнными глазами, спросил один.
Да, праф ты, Вошен. Ох и добрая дуфа у нафего господина, умно замахал головой второй, фыфечь бы такого! И не пофадно было бы остальным!
А то сделают важное личико, мол, херои они и хребут золотишко. Сказал бы нам хоспадин, мы бы михом со всеми чудищами расправились! горько проговорил первый.
А давай покафем что мы сильнее, Вошен? заулыбался другой, без двух передних зубов.
Хах? Доверят им, ему, а не нам.
Дафай победим его в фефном поединке! Как рыфари!
Ты хений, Петрух! захохотал Вошен и с силой хлопнул Петруху по плечу. Мы дохажем, что мы лучше их и хоспадин будет платить нам, а не им!
Ренар тихо засмеялся, показывая длинные резцы. Стражники разошлись вокруг охотника, выпятив руки, как борцы. Ренар пнул в колено Петруху, он шлёпнулся в лужу грязи. Приподнявшись на руках, стражник открыл рот, перчатка со стальной пластиной влетела в резец, снося ещё и соседний зуб.
Вошен хотел прыгнуть на спину чужаку и скрутить, как щегла, но передумал и быстренько ушёл за рабочими, чтобы открыть ворота.
Петруха, искупавшись ещё раз в грязи, вынырнул и полазил языком в двух свободных гнёздах. Безумные глаза вцепились в лицо пришельца.
Это теперь моё, показал вылетевший жёлтый резец Ренар, хотя охотник кинул зуб в грязь, Можешь забирать.
Ренар развернулся и пошёл к воротам. Рабочие в четыре пары рук сняли брус и открыли ворота, натужно кряхтя. Пыльная дорога уходит вдаль, показывая бескрайные земли. Охотник зашагал, предчувствуя дождь, мягкие тёплые смывающие капли.
Вошен посмотрел в спину удаляющемуся чужаку.
Ты посмотри, и зубы белее снеха, а длинные хахие! с презрением сказал он, сплюнув под ноги. Выродох!
Рядом, в грязи, закопошился Петруха, как червяк.
И фуб мне фыбил! Фука! закричал срывающимся голосом стражник и ударил, разбрызгивая грязь.
Глава 3
Кёртис проснулся поздно, по меркам военных. Через палатку прошёл перестук ложек о котелки, ругань и шутки. Медленно потягиваясь, парень привёл голову в порядок, вспоминая отца.
Кёртис любил отца, прославленного воина и генерала пережившего две большие войны и мелкие стычки. Кёртис вырос в бедном районе многонародного и грязного города. Мать он не видел, отец не говорил, а маленький стеснительный мальчишка не спрашивал. Отца не было по несколько лет, и сын оставался у соседей. В многодетной семье Кёртис чувствовал себя обузой, и из-за мягкости и робости корил себя.
Когда исполнилось шестнадцать, они переехали в богатый дом, в хороший уголок города, отца повысили. Кёртис стал получать образование, отец просил учиться на военного, продолжить воинский род. Кёртису же хотелось побеждать языком, а не клинком. Он считал, что словами можно больше добиться, чем оружием, но из-за податливости поступил в военное училище, но с политическим уклоном.
Он видел, как отец медленно хиреет, оставался в хорошей физической форме, но внутри, как старик. Разваливающиеся глаза зажигались только, когда видели сына, а на лицо заходила наполовину с радостью и печалью улыбка. Закалённый вояка, разбросивший своё имя на полмира, не получивший никаких серьёзных травм в кровавых войнах, оставивший доброту в сердце, хотя видел столько жестокости, медленно угасал, как свечка. Он умер два года назад, в возрасте сорока пяти лет. Врачи разводили руками, никаких повреждений телу, лихорадки или чумы не было, он просто заснул, навсегда.
В последний раз Кёртис видел его сидящем в кресле-качалке возле камина, меховой плед окутывал почти всё тело, оставляя свободной голову, трубка без умолку дымила.
Мальчик мой, как учёба? задумчиво спросил отец, смотря в пляшущий огонь. Ты давно не появлялся.
Всё в порядке, папа, ответил сын, весело улыбаясь. Я скоро заканчиваю, много времени провожу за учебниками, хочется сдать отлично.
Правильно, сынок. А какая дальше стратегия?
Думаю, захватить пару важных точек и перейти в ближний бой, засмеялся Кёртис.
Это хорошо, но какое направление?
Сын тяжко вздохнул.
Отец, я понимаю, что хочешь для меня лучшего, но не вижу себя воином. Я не силь
Это не так, ты умён, а сила это не только мышцы и скорость, и не хитрость с мудростью, а всё вместе. Умный и сильный, почти одно, кресло заскрипело, расходясь в стороны, дымные колечки побежали вверх. Без армии никуда, а то будут нас какие-нибудь
Пап, я равнодушен к войне, героизму и самопожертвованию. Я не горю патриотизмом.
Я знаю, широко улыбнулся отец, поэтому ты умный. Пообещай, что подумаешь. Надо уметь постоять за себя, родных и друзей. Не всегда можно по бывают такие моменты, где слова не имеют смысла, где сила решает всё когда останешься один и некому будет помочь.
Сын пристально посмотрел на воинское лицо, пытаясь запомнить каждый изгиб, складку, будто что-то предчувствовал.
Обещаю, пап.
После смерти отца у Кёртиса осталось то, что было на нём: тёмная рубашка, летний плащ, шляпа, штаны и старенькая обувь. В кармане несколько монет. Дом забрали вместе с вещами.
Похороны были пасмурные, как и погода. Людей было немного, около десяти. Кёртис стоял, смотря то наверх, то на дощатый гробик. Два молодца за канаты опустили гроб в яму, стали закапывать. Захотелось заплакать, упасть в грязь, показать слабость, чтобы знали как больно! Глаза против воли смочились, горло застопорилось. Но бессилие показывать нельзя.
Подошёл плечистый старик в чёрном костюме. Друг отца, Кёртис видел его пару раз дома.
Твой отец просил передать вещь, сказал дед мягко.
Он никогда не заставлял меня идти по его тропинке, проговорил Кёртис, пытаясь совладать с голосом. Не тыкал носом, не настаивал, не кричал, а лишь просил.
Он любил тебя, старик приблизился, хотел положить руку на плечо, поддержать, но не решился. Чувствуешь себя одиноко, будто остался один во всём мире? Твой отец поддерживал атмосферу доброты и любви, словно тебе есть куда обратиться, у кого спросить помощи. Но иллюзия рухнула, не обманывай себя, ты всегда был один и будешь один. Твой отец понимал, надеюсь, и ты поймёшь, старик протянул меч в кожаных ножнах, это твоё. Он хотел вручить его, когда станешь воином Меч сделан на заказ в давние времена, когда твой отец постигал военное искусство. Вначале его называли: «меч пехотинца», но как пришла слава стали звать в честь воина: «меч Дранлика». Сейчас же носит имя твоего отца: «Дранлик». Храни, как можешь, это память рода.