Зовут меня играть они.
Гамбит мне надо воплотить,
а это, быть пока в тени,
и ждать начало для конца,
приход гостей в мои края.
Я помогу вам осознать,
что ваша плоть лишь скорлупа,
и хаос наведёт порядок,
испорченный когда-то правотой.
Я сделаю, как было раньше,
когда мир молод был, благоухал.
Его цветами были мы, тогда,
Гармонию хранили, берегли.
И вас не знал я, запаха не чуя.
Я глупый был, ошибку допустил,
и в этот час, расправлю крылья,
и ветер призову.
Друг мой, помощник и слуга,
неси меня, нас ждут великие дела.
Несчастный случай
Я безумно люблю дождь. Он несёт жизнь всему, в виде драгоценной воды. Она впитывается в землю, течёт по мостовой, замирает в лужах и висит в воздухе, делая его приятным для дыхания.
Вот и сегодня идёт дождь. Я шел и не боялся промокнуть. Наоборот, я шел не торопясь, смотрел, как он делает свою работу. Мы с ним чем-то схожи, в такой день мне не хотелось работать. Вообще. Идя по каменной плитке тротуара и думая о дожде, я не спешил на работу. Несмотря на стену дождя, до меня доносились запахи парфюма, свежеиспечённого пирога, грибов, каких-то сладостей. Улица кипела жизнью. Вот чуть поодаль, шлёпая по лужам в огромных сапогах, топает девочка. Верно она очень замёрзла. Малышка прижимала к груди некий свёрток. По роду своей профессии мне приходилось с ней сталкиваться, её привозили ко мне в беспамятстве, ногой она провалилась в какую-то ловушку здешних охотников, сразу выбраться не смогла. Местные жители вовремя подоспели ещё немного, и бедняжку бы скушали волки. Пройдя мимо меня, Малли поздоровалась, в кульке я увидел котёнка. Несмотря на дождь, жители бегали от дома к дому, прикрывая голову. Накануне праздника освобождения все прибывали в хорошем расположении духа, суета поглотила весь город. В окнах можно было увидеть мужчин, начищающих ружья до блеска. Местные мужчины любят давать залпы в воздух во время празднования, дабы отпугнуть злые силы. Празднику уже несчётное число лет, легенды ходят из уст в уста, обрастая всё новыми красками. Ну скажите, кому захочется в такой день на работу?
А вот и он дом Белого Листа, моя работа. Подойдя к зданию, я вздохнул, поднялся по ступенькам и открыл входную дверь. Вы думаете, что сейчас должно что-то произойти? Нет, всё окажется намного прозаичнее. Я протопал мимо дежурной медсестры, поприветствовал её лёгким кивком головы и сразу спросил:
Ну что? Всё тихо?
Да, как всегда, мистер Гольер.
Как там больной с отравлением?
Пришел в себя. Он всё ещё удивлён, «как такое могло произойти?» последнюю фразу она сказала на манер пострадавшего, изобразив глупую мину на лице.
Бедняга, решивший поставить вино в домашних условиях, спутал ингредиенты и вместо сахара, всыпал в месиво адсорбирующий порошок. Когда его вино стало густеть, он не придумал ничего лучше, чем попробовать самодельную гадость.
За время своей работы я насмотрелся таких индивидуумов Женщина, у которой монетка упала в сток, умудрилась вывихнуть себе два пальца, когда пыталась достать её. Мальчик, полезший на крышу, скатившийся оттуда по черепице на попе, ободравший её же, упал на карету. Бабушка-божий одуванчик, замахнувшаяся клюкой на пьянчужку, дабы проучить его, застыла со своим посттравматическим полиартритом. Её так и привезли ко мне, как памятник бабушке-поучительнице, клюку она не выпускала до последнего. Ай, всего не перечислишь. За этими мыслями я и не заметил, как вернулся к себе в кабинет. Надо было приготовить пару отчётов и немного прибраться. Я глянул на часы: до начала рабочего дня ещё целый час.
«Зачем я так рано пришел? Неужели вся моя жизнь так вот и пройдёт, в этом вот самом кабинете?» -неожиданно подумалось мне. «Мне это уже так надоело, да и нутром чую: не моё это!»
Я тихонько подошел к столу, сел, закрыл глаза, расслабился, и желание что-то делать совсем отпало. Черт с ними, этими отчетами, пусть сами заполняют бумажки эти бестолковые! Даже мысли о них вызывают у меня рвотный рефлекс. Пусть делают мне выговор, я предпочту послушать ругань в мой адрес и пропустить всё мимо ушей, чем это, и я брезгливо отодвинул бумаги от себя. Хотя была одна возможность избежать и того и другого если бы кто-то ворвался сюда со срочным делом но это маловероятно в столь ранний час, в дождь, да и праздник на носу, хотя, я все же в надежде глянул на дверь. Тихо, даже шагов не слышно значит на чудо рассчитывать не стоит.
Тогда, сам себе сказал я, только в целях профилактики.
Я выудил из глубин тумбочки бутылёк с настойкой на дубовой коре, подаренный благодарным пациентом, оглядел.
М-да! бутылочка запечатана пробкой, а у меня нет ни штопора, ни ножа.
Я стал оглядывать кабинет в поисках того, чем можно было поддеть или, на худой конец, протолкнуть пробку во внутрь. На выручку пришли ножницы. В нос ударил резкий запах, от которого я сморщился, но рассчитывал, что от этого мне станет легче перенести сегодняшний день. Я выдохнул и прислушался. Шаги! Уверенные, быстрые так больные не ходят. Секунда, и я различал как минимум трех человек, чьи шаги приближались. В дверь быстро постучались и тут же открыли, не дожидаясь ответа. Бутылочка была предусмотрительно убрана восвояси, я ещё успел взять в руки перо и придвинуть к себе документы.
Марк Гольер? вопросительно сказал военный человек, одетый по форме, довольно хорошо сделанной, видимо, именно на этого человека. Меня зовут Теонард, я служу графу Доргри, мы к вам по важному поручению от него. Его сын Дари сильно болен, а наши лекари ничего сделать не могут.
Вы хотите, чтобы я всё бросил и поехал с вами? Я вас правильно понял? Не то чтобы я не верил в чудеса, но, видимо, боги меня услышали. Но нельзя вот так сразу ехать: подумают ещё, что я тут совсем без работы.
Всё правильно поняли, ответил Теонард.
Мне нужно закончить с документами, да и рабочий день скоро начнётся: мне нужно быть здесь.
Мы позаботимся об этом, в доме Белого Листа найдётся кому этим заняться, а что касается вашего отсутствия: Граф Доргри написал письмо вашему настоятелю Фестальфу, он не будет против.
Ну если сам Фестальф не будет против, тогда в дорогу.
Фестальф непосредственно главенствовал надо мной, и, если кто бы и сделал мне выговор, то это был бы он. Выходил из кабинета я с плохо скрываемой радостью: день начинается более чем удачно, чего не скажешь о его конце. Во дворе нас ждала карета, мы с Теонардом залезли внутрь, а его сопровождающие поехали снаружи. Внутри было довольно-таки уютно: горели масляные лампы, стояли мягкие сиденья. Занавески синего цвета с гербом графства Доргри представляли собой изображение химеры: лев с крыльями и хвостом змеи. Я тихонько потрогал ткань шёлк, на моё жалованье такое себе не позволишь. Потом я снова посмотрел на химеру, вспоминая мифы что-то такое я помнил про неё интересное, но забыл. Ехали мы довольно долго, за это время я успел расспросить Теонарда, что делал, что ел, где был Дарис весь вчерашний день. Оказалось, что у него довольно плотный график, и ездил он по всему нашему городу Тарнаилу; и где только не был: заезжал во множество лавок, посещал трактиры, порой просто катался по улицам, гулял по садам, проводя там не больше часа, и снова в дорогу. Ещё Теонард сказал, что это у него не часто, иногда он проводит весь день дома в поместье, а иногда вот так вот ездит почём зря. Я не сильно вдавался в жизнь этих богатеев, так что ничему не удивлялся и был серьёзен. Потом я расспросил о симптомах. Оказалось, он лежит и не встаёт, иногда его бьёт озноб, не ест, не пьёт. Вот тут я немного не вразумил, я мало что слышал о таком, а сам не сталкивался. Ладно, я скривил недоумённое лицо, на месте будет виднее. Пока рано что-то говорить. Поместье было по-настоящему большим, находилось за городом, во дворе пахло лесом, огромный фонтан перед входом не функционировал: обычно такие запускают, только когда ждут важных гостей я, видимо, не важный гость. Мы быстро зашли в дом. Меня проводили по коридорам через несколько роскошных залов в покои Дариса. Дарис был юн, мальчишка лет семнадцати, он лежал на большой кровати с занавесками, был укрыт тёплым одеялом, несмотря на духоту в помещении; на маленьком столике стоял несъеденный завтрак, недурно так приготовленный: омлет, драник и красивый на вид кусочек творожного торта, ну и остывшая чашка кофе с сырной лепёшкой. Я подошёл к кровати, скинул одеяло, поднял руку Дариса, он даже на меня не взглянул, вытащил из кармана часы и засёк время.