Перестань помогать ему.
Осторожней, предупредила Тария. Ты говоришь со своей королевой.
Это вызвало у Лотара лукавую улыбку, и, наклонившись к Тарии, он напомнил:
В первую очередь ты моя сестра.
С этим она не могла поспорить. Подошедший к ним сзади Ллейн окинул Лотара серьезным взглядом карих глаз.
Когда ты в последний раз был в Каражане? спросил король.
Вместе с тобой. Не помню шесть лет назад?
Шесть лет. Долгое время. Когда же они успели промелькнуть? Когда-то Лотар, Ллейн и Медив были так близки
И с тех пор ты не общался с Медивом? удивленно поинтересовался король.
Не то чтобы я не пытался, проворчал Лотар. Я знаю, что он получал мои письма, но с тем же успехом можно было не беспокоиться, нанимая гонца, а просто сжигать их в камине после написания. Я так понимаю, ты тоже ничего от него не слышал?
Ллейн покачал головой.
Ну что ж, мрачно сказал он, опустив взгляд на свою руку, сейчас он не сможет от нас спрятаться.
Он снял с пальца кольцо с большим, мерцающим голубым камнем и вложил его в протянутую руку Лотара.
Их взгляды встретились.
Страж призван, произнес Ллейн.
5
Дуротан с Оргримом и двумя дюжинами друг их Северных Волков стояли на холме, гл яд я на открывающуюся внизу картину. Дуротан медленно поглаживал густую шерсть Острозуба, с трудом веря собственным глазам. Оркиогромные, могучие, гордые воиныподжигали хижины с соломенными крышами, резали скот и гонялись за мелкими, безоружными, слабосильными на вид созданиями, которые, крича, разбегались от них. Гулдан обещал оркам пищу и чистую воду. Это обещание он выполнил. В полях, раскинувшихся внизу, наливалась золотом пшеница, а соседний участок был усеян ярко-оранжевыми тыквами.
Животы его соплеменников были плотно набиты, но души все еще не насытились. Дуротан с отвращением скривил верхнюю губу, глядя на резнюэто нельзя было почтить словом «битва», продолжавшуюся в деревне.
Из хаоса внизу вырвались волк с наездником и помчались вверх по холму, к ним. На лице Чернорука, их военного вождя, застыло грозное выражение. К могучим плечам его волка был привязан пленник. Один из «человеков», как называл их Гулдан.
Точнее, пленницаюная и очень испуганная на вид. Ее волосы были цвета соломы, весело потрескивавшей и горевшей на крышах селения, а кожа имела странный розово-оранжевый оттенок. А глаза пленницы были голубыми, как у сына Дуротана. Хотя женщина всхлипывала от ужаса, ребенок, которого она прижимала к груди, был слишком напуган даже для того, чтобы плакать. Его мать в беззвучной мольбе смотрела вверх, на Дуротанаоднако он и без слов знал, что она хотела сказать. «Пощадите мое дитя».
«Детиш»
Северные Волки не собираются присоединиться к охоте? гневно спросил Чернорук.
Глядя на плачущую женщину, Дуротан ответил:
Мы предпочитаем, когда наши враги вооружены топорами, а не младенцами.
Чернорук взглянул вниз, на пленницу, и по лицу его скользнуло некое чувство. Выражение тут же пропало, однако Дуротан успел заметить его.
Нам отдали приказ, Дуротан, и в голосе командующего послышалась нотка стыда. Ты должен чтить старые обычаи.
Он снова взгромоздился на волка и подобрал поводья. А затемтак тихо, что Дуротан едва уловил его словавоенный вождь пробормотал:
Надеюсь, где-то в этой куче дерьма отыщется и настоящий враг.
Дуротан промолчал. Чернорук зарычал и дернул за повод, разворачивая своего волка.
Найдите их! крикнул он оставшимся членам дружины. И постарайтесь не убивать всех. Они понадобятся нам живыми!
Это война, мой вождь, тихо, почти виновато произнес Оргрим.
Дуротан продолжал смотреть на разворачивающуюся внизу бойню. Подумав о клетках, и о запертых в них дренеях, он покачал головой.
Нет. Это не война.
* * *
Лотар понимал, что это мелочноно, проклятье, сейчас он чувствовал себя злым, беспомощным и да, мелочнымпоэтому так и не сказал юному магу, куда они направляются. Кадгар, конечно, спросил об этом, но Ллейн, чувствовавший, судя по всему, то же самое, отрезал: «Туда, куда Лотар велит тебе идти».
Пока они летели на грифоне, он цеплялся за Лотараэтот мальчишка-маг, почти-Страж, который был даже младше Каллана. Лотар ощущал, как тот ерзает из стороны в сторону, глядя вниз с присущим его собратьям любопытством и задавая вопросы, по счастью, уносимые ветром. Лотар был не в настроении изображать из себя экскурсовода.
Грифон взвился в небо почти вертикально, как будто ощутил, что Лотар не в духе, и тоже хотел основательно встряхнуть Кадгара. Он выровнялся, уже летя над зелеными лесными верхушками, лишь сейчас затронутыми первыми лучами солнца. На такой высоте было холодно, и изо рта Лотара вырывались клубы пара. Его так и подмывало использовать грифона в качестве воздушного шпиона и направить его прямиком в сторону пожараоднако приказ есть приказ. Пришлось бессильно наблюдать за тем, как зловещее сияние бледнеет, пока они забирают все дальше к востоку.
Встающее солнце раскинуло над лесами более благодатные лучи, пока окончательно не рассвело. Впереди показалась гораодинокий гигант, возвышавшийся среди невысоких отрогов, серое пятно на розовом рассветном небе. На ее вершине торчал еще более острый пик. Как раз в этот миг на него упали солнечные лучи, и свет отразился в многочисленных окнах. Нет, это был не просто солнечный светбело-голубое, невыразимо прекрасное сияние исходило из самой высокой башни замка.
Каражан!
На сей раз ветер не унес восклицание Кадгара, где в одном возгласе сосредоточились весь энтузиазм, изумление и благоговение молодого мага. Даже Лотар, несмотря на скверное настроение, не мог отказать ему в этой радости. В конце концов, этот замок стал бы домом Кадгара, если бы он принял возложенные на него обязательства.
Однако по мере того, как в солнечном свете проступало все больше деталей, глаза Лотара сужались. Сияние дня было беспощадно к этому месту. Серые камни знаменитой Башни Каражана пошли трещинами, различимыми даже с такого расстоянияи чем ближе они подлетали, тем больше Лотар убеждался в том, что замок постепенно разрушается. По стенам полз плющ. Сады и пастбища, необходимые для того, чтобы прокормить Стража и его прислугу в этом отрезанном от прочего мира приюте, одичали и заросли сорняками. Часть конюшни даже лишилась крыши. Лотар поджал губы. Если сама башня настолько обветшала, что же случилось с ее хозяином? Шесть лет молчаниядолгий срок.
Когда грифон плавно развернулся, готовясь к снижению, Лотар заметил одинокую стройную фигуру, ожидавшую их у подножия башни. Лицо человека проступало бледным пятном над развевающейся накидкой с изображением Ока Кирин-Тора. Несмотря на недобрые предчувствия, Лотар ощутил, как стиснувшие грудь клещи чуть разжались.
Грифон мягко приземлился. Широко ухмыляясь, воин соскользнул в его спины и быстро зашагал к ожидавшему его человеку. Тот был высоким, тощим, но жилистым, с одинаково белесыми волосами и кожей. Хотя лицо мужчины исчертили морщины, глаза его молодо блестели. Когда кастелян замка потянулся, чтобы обнять старого друга, в них вспыхнули искорки удовольствия.
Лотар хлопнул нестареющего чародея по спине.
Мороуз, древняя ты зверюга! Только посмотри на себя! Ни капельки не изменился!
И это была не обычная дань вежливости. Мороуз казался Лотару старым еще в те годы, когда сам воин был совсем юнцом. А теперь он выглядел намного моложе. Мысленно пожав плечами, Лотар признал: это все потому, что сам он постарел, а Мороуз нет.
Хотел бы я сказать то же о тебе, Андуин Лотар, отозвался Мороуз. Да ты настоящий старик! Что это у тебя в волосах, седина?
Может, и так, признал Лотар.
Если его страхи подтвердятся, она там точно появится. Эта мысль его отрезвила. Обернувшись, он взглянул на Кадгара. Глаза на мальчишеском лице юного мага расширились, став размером с блюдца.
Следуйте за мной, господа, сказал Мороуз.
Взгляд его молодых и одновременно старых глаз задержался на Кадгаре, но он ничего не спросил.
Идем, сказал Лотар пареньку и неохотно добавил: Думаю, тебе это придется по вкусу.
Когда они зашли внутрь, он тихо спросил у Мороуза:
А где все?
Печаль омрачила эти нестареющие черты. Не отвечая на вопрос, Мороуз произнес: