Слушай, хинин, к девчонкам не лезь. Будешь стоять возле кухни и не пускать туда клиентов. Даже если сильно захотят узнать, чем их кормят, ни в коем случае не пускать. Если услышишь крик девчонок, то сразу же беги на него. Крик повторитсяломай дверь и вытаскивай клиента наружу. Не стесняйся, в случае чегоя договорюсь. Сам полезешь к девочкамотрежу пипирку и скормлю. Вот и все правила. Всё понял?
Понял, кивнул я. А пожрать-то дадут?
А вот как поработаешь, так и дадут. Если плохо себя покажешь, то кроме помоев ничего не жди.
Кому я тут что показывать-то должен? обиженно спросил я.
Уж явно не мне. Я на столько хуев насмотрелась, что если из них выложить дорожку, то она дотянется до луны.
Нашла чем гордиться, вырвалось у меня.
Что-о-о? нахмурилась госпожа Окада.
Говорювам есть чем гордиться. Ваши познания в мужской физиологии нереальны.
Работай, хинин, процедила госпожа Окада и пошла прочь.
Я пожал плечами и отправился на поиски кухни. И каково же было моё удивление, когда я в дверях столкнулся с давешней девчонкой, Шакко.
Глава 4
Изаму? похоже, что девчонка тоже была удивлена. Что ты здесь делаешь?
Привет, Шакко, я тут работаю. Охраняю мясо от мяса, пожал я плечами.
Какое мясо? не поняла девчонка.
Как говорили одни мои знакомые из далекой дикой страны: «В жизни есть три удовольствия: есть мясо, ездить на мясе и тыкать мясом в мясо». Вот последнее я и охраняю.
Надеюсь, я не слишком надавил девушке на мозг? Она улыбнулась. Ясно, всё нормальноюмор понимает.
Так ты из якудзы?
Да. И тут сегодня моя работа. Надеюсь, тебя это не напрягает? А ты из
Я обвел руками помещение.
Да, и тут сегодня моя работа, с улыбкой кивнула девушка. Надеюсь, тебя это не напрягает?
Хотя и постарался сделать лицо простым и ненапряженным, но чувствую, что это не удалось. Губы всё равно дрогнули, чтобы изогнуться в поджатую дугу. Я усилием воли заставил их принять прежнее положение улыбки.
Глаза Шакко снова сверкнули радужным цветом. Всего на миг, как будто по ним скользнул луч стробоскопа.
Я работаю на кухне, второй помощник повара, пояснила девушка. Для борделя я слишком некрасива А ты что подумал?
Если бы мою рожу сфоткать в тот момент, то потом этой фотографией запросто можно было бы иллюстрировать слово «конфуз». И виноватая улыбка, и попытка груди расправиться обратно, и бордовые уши Тьфу! Даже вспоминать неудобно.
Во как! я всё-таки сумел взять себя в руки. А меня госпожа Окада обещала накормить вкусным ужином. Так что ты расстарайся там на славу, в кофе плевать не нужноя не люблю с пенкой. Кстати, а где у вас тут кухня?
Шакко улыбнулась в ответ, коснулась моего плеча и потянула за собой. Мы прошли по красному коридору, со стен которого на меня смотрели герои эротических гравюр. Я даже вспомнил их названиесюнга. Заросшие черным волосом гипертрофированные половые органы словно насмехались над посетителями. Хотя и лица у людей были под стать их половым органам.
Какие же они все страшные, сказал я, кивая на картины.
Ничего ты не понимаешь в эротическом искусстве, хмыкнула Шакко. Возможно, когда-нибудь, я просвещу тебя в этом вопросе.
Как же двусмысленно это прозвучало Я почувствовал, как низ живота наливается тяжестью. Черт побери, а ведь я даже ещё к работе не приступил.
Я занимаюсь историческими исследованиями эротической культуры, так что накопила уже достаточно материала. Есть очень интересные моменты.
Да что же ты со мной делаешь-то? чуть ли не простонал я. Я же себе представить могу многое, а мне ещё работать
Ну, можешь сходить в душ, пожала плечами Шакко. Сбросишь там напряжение
Чего? Дрочить на работе?
Вообще-то, я имела в виду принятие холодного душа, перестала улыбаться девушка. Я вовсе не думала, что ты там только таким занимаешься.
А вот теперь мою рожу можно прикрепить к слову «конфуз в квадрате».
Эх, прямо-таки представил себе, как уссывается сейчас Мизуки. Ну да, молодого пацана, тело которого сплошь состоит из гормонов, пустить в место плотских утех и эротических фантазий. Худшего мучения она и придумать не могла. И ведь ничего не скажешья должен отработать приказ руководства, иначе, если я сейчас откажусь, то якудза имеет полное право отказать мне в тот момент, когда понадобится помощь.
Вот тут я и работаю, показала на блеклую дверь Шакко. Если что, то твоё место вот здесь. Ребята здесь стоят и никого не пускают на кухню. Когда тебя сменят, то сможешь зайти и поесть. Не скучай.
Она кивнула на чуть протертую спинами стену. Я встал, подпер стенку спиной и подмигнул Шакко.
Вполне удобно. Давай, до свидания.
Пока красавчик, Шакко игриво усмехнулась и скользнула за дверь.
Потянулось время моего дежурства
Эх, как всё-таки различается видение клиента, посетившего публичный дом от видения этого же дома изнутри. Да и везде такчеловек видит шоу, но не видит изнанку, пот и слезы, предваряющие это шоу. Человеку нужен праздник, а вовсе не история того, как этот праздник создавался.
Я же видел, как по коридорам ходят опухшие девочки, которые приводили себя в порядок при помощи косметики. В одну комнату заползает землистый кусок плоти с волосами и заплывшими глазками, а через полчаса выпрыгивает озорная медсестричка с вываливающимися сиськами. Или же выходила латексная женщина-кошка в длинных сапогах и на шпильках-ходулях. Или появлялась горничная с заголенной жопой. Жопы, к слову, были ничего себе такие, вполне вызывающие слюноотделение.
Приходилось крепиться, чтобы не показывать свой возрастающий интерес, шевелящийся в ширинке.
В семь часов потянулись первые клиенты. Они приходили, здоровались и присаживались на небольшие кресла в фойе. Рядом с каждым удобным креслом, обтянутым кожей убитого дермантозавра, находился столик с планшетом. Человек листал страницы планшета и выбирал понравившуюся девочку. Если она была свободна, то её иконка горела зеленым, а если занята, то красным. В этом случае клиент мог встать в очередь или же выбрать другую подругу на вечер.
Кто-то просто приходил не для плотских утех, а для услады глаз и прополаскивания желудка. Да-да, отдельным залом был бар для любителей сибари. Там можно было бухнуть, поболтать с друзьями и попялиться на то, как две веселые хохотушки связывают желающих. Мало того, что связывали, так ещё подвешивали и капали растопленным воском на обнаженные участки кожи. И от любителей подобного развлечения не было отбоя.
Я же стоял и изображал из себя молодого боевика, который настолько суров, что даже в зеркало не смотрится, чтобы не испугаться отражения. Правда, мне это мало удавалосьдругие охранники были и крупнее, да и суровее на вид. Некоторые с такими шрамами на рожах, что без слез не взглянешь. Двое на входе, двое на втором этаже. А меня
Что-то мне подсказывало, что меня специально засунули подальше, чтобы вроде и работал и перед глазами не маячил. До кухни никому не было дела. Сюда заходили официанточки в одних передничках и высоких стрингах, выносили угощение, а вот клиентам почему-то никому не хотелось туда зайти.
Я изнывал от скуки. Я даже успел сосчитать количество лобковых волос у женщины с гравюры напротив и раздумывалне сместиться ли на пару шагов влево. Там ещё море несчитанного. Как раз в это время и началось основное действие.
Стукнуло девять часов и в публичный дом ввалилась компания из десяти человек. Громкие крики сразу же перебили легкую музыку, которая придавала очарование и успокоение. Даже со второго этажа были слышны требования:
Эй, госпожа Окада! Где ты, старая колдунья? Подавай нам девочек и ванну сакэ!
А вот и крутая команда явилась! Девчонки, теребите писёнки!
Зачем нам эти планшеты? Нам живых телочек покажите! Где мои тяночки для натяночки?
Я невольно заинтересовался этими выкриками и вышел на балкон. Двое охранников снизу тоже подтянулись ко входу. Они пока не вмешивалисьждали указаний госпожи Окада.
Мальчики-мальчики, что за шум? Зачем вы нарушаете покой других отдыхающих? О, господин Ицуми Как же я рада лицезреть вас в своём доме
Госпожа Окада переломилась пополам перед черноволосым худощавым парнем с длинной челкой. Он же презрительно взглянул на неё и чуть подернул носом. Всего лишь мимолетная гримаса, а потом он тоже расплылся в улыбке. В холодной, вежливой улыбке, которая возникает при виде нелепого лягушонка, пытающегося перепрыгнуть широкую канаву.