Не надо, я прохожу и в чепце, мне совсем не хотелось прихорашиваться. Для чего мне украшать волосы жемчугом? Для того, чтобы потешить взор короля?
Думаю, чепецне самая лучшая идея, чтобы появиться в нем к королевскому столу, Ланвен открыла крышку шкатулки, на которой красовался вензель «ОО», и извлекла оттуда жемчужную нить, которой я раньше никогда не виделазерна были крупнее горошин, холодного, голубоватого оттенка. Наклоните немного голову, попросила она.
Но я не собираюсь к королевскому столу! воскликнула я.
Неужели? Ланвен легонько надавила мне на затылок, заставляя наклонить голову, и туго оплела боковые пряди жемчугом. А его величество сказал, чтобы вы спустились.
Разве я не под надзором? спросила я с бьющимся сердцем.
Мне известно только, что его величество ждет вас к столу, ответила она. Авы решили похоронить себя заживо?
Нет, я не пойду, сказала я упрямо, а внутри все похолодело. Осмелюсь ли я выйти и посмотреть людям в глаза? Теперь, когда я пала окончательно и бесповоротно, у меня не останется даже права на негодование, когда меня открыто назовут шлюхой. Хозяйка короля! Дьявольская насмешка, а не титул!
Ланвен вдруг рывком наклонилась ко мне, заглядывая в лицо и опираясь ладонью о столешницу:
Если не выйдете сейчас, сказала она тихо и властно, то никогда не победите страх. И стыд тоже. Идите и бросьте вызов всем этим людям, что будут глазеть на вас!
Ее напор неприятно поразил меня. Зачем она, буквально. выталкивала меня из комнаты, навстречу тем, кто наверняка радовался моему падению? Она сразу признала, что выполняет волю короля, и королева знает обо всем.
Вам-то что за дело, девица Кадарн? спросила я, не глядя на нее.
Вы правы, ответила она, отступая и закрывая шкатулку. Я не вмешиваюсь в вашу жизнь. Но вы столько боролись, вы так упорствовали, показывая характер, а сейчас решили разом сдаться? Признаться, я разочарована.
В дверь постучали, и когда Ланвен крикнула, чтобы заходили, появился мажордом.
Его величество желает видеть вас к завтраку, метресса, сказал он с учтивым поклоном. Разрешите проводить вас.
Ланвен скрестила на груди руки, не поворачивая головы, а я посмотрела на свое отражение в зеркале. На меня смотрела женщина, у которой было мое лицо. Но эта женщина не могла быть мной. Слишком темные глаза, слишком темный взглядкак грозовая туча, которая вот-вот прольется дождем и рассыплет молнии. Страх охватил меня с новой силой, и у женщины в зеркале вдруг горестно изломились брови. Я отвернулась, потому что боль, пронзившая сердце от этого видения была сильнее страха. Ланвен права. Я не должна отступать. Сдаться сейчасэто легко.
Разве я соглашусь пойти легким путем?
Метресса? повторил сэр Лиммерик. Вы спуститесь к столу?
Да, ответила я, поднимаясь из кресла и выпрямляясь так, словно вместо жемчуга мою голову украсили короной. Я и в самом деле голодна. Почему бы не позавтракать?
Девица Кадарн еле заметно кивнула и сказала:
А я пока прослежу, чтобы ваши вещи перенесли в вашу новую комнату.
Сэр Лиммерик распахнул передо мной дверь, и я переступила порог, понимая, что назад дороги уже нет.
Я старалась держаться гордо, и когда навстречу нам с сэром Лиммериком попадались придворные и слуги, которые кланялись, приветствуя нас, я отвечала рассеянным кивком, глядя прямо перед собой.
И все же сердце захолодило от страха, когда мажордом громко объявил:
Метресса дю Рой!
Как в золотистом тумане я увидела придворных, толпившихся вокруг стола, залитого солнечным светом. Солнце играло на кубках, кувшинах и чашах, отражалось в драгоценностях королевы и придворных дам, и в глазах короля, который поднялся мне навстречу. Я сделала шаг вперед и поклониласьтак, как следовало кланяться сюзерену, встав на одно колено.
Доброе утро, успышала я голос короля, а потом почувствовала и его тяжелую руку на своем плече. Мы ждали тебя.
Он повел меня к столу, и только теперь я заметила пустое кресло слева от кресла короля. По правую руку сидела королева, а рядом с нейпринц. Наследник усмехался углом рта, но желваки так и играли, и когда король усадил меня, сам пододвинув кресло, принц отвернулся, пробормотав что-то сквозь зубы.
Королева приветствовала меня, кивнув кротко и ласково, и я кивнула ей в ответ, но улыбнуться не смогла.
Прочтем молитву, велел король, усаживаясь между мною и королевой.
Он поставил локти на стол и сложил ладони.
Пока одна из фрейлин в свите королевы читала молитву, я скосила глаза, на его руки. Сегодня ночью они ласкали меня. Ласкали так откровенно Я почувствовала, что краснею, и сразу уставилась на полупрозрачные дольки лимона, разложенные на фарфоровой тарелочке.
Королевский завтрак не отличался разнообразием и изысканностью блюд, но все было приготовлено отменно и восхитительно пахло. Здесь были вареные яйца под горчичным соусом, отварная первая спаржанежно-зеленая, политая растопленным сливочным маслом, были тончайшие ломтики ветчины, крохотные глиняные чашки с паштетом из потрохов, посыпанные укропом. Когда молитва была закончена, король преломил хлеб, давая тем самым знак, что можно приступать к еде.
Принц положил себе на тарелку ветчину с яйцами и энергично заработал челюстями, запивая кушанья светлым пивом. Королеве были больше по душе овощи и паштет, а король пробовал понемногу от каждого блюда. Он ел так же, как занимался любовьюувлеченно, одобряя то или иное кушанье.
Попробуй паштет, предложил он, заметив, что я вяло, ковыряю вилкой ломтик ветчины. Он таки тает на языке.
Королева тут же пододвинула ко мне поближе одну из глиняных чашек, но принц вдруг громко произнес:
Думаю, госпоже метрессе яйца придутся больше по вкусу, он говорил преувеличенно учтиво. Предложите ей яйца, отец.
Дреймонд! прошептала королева.
Король нахмурился, раздумывая, что ответить, потому что слова принца очень походили на оскорбление. По сути, они и были оскорблением, поданным под изысканным горчичным соусом. Я будто получила пощечину, но страх пропал. Глядя в наглое лицо юнца, я медленно отложила вилку и улыбнулась.
Благодарю, ваше высочество, сказала я тоже очень учтиво. Но яйца можете есть сами. Мне больше по душе груши, я взяла из серебряной вазы грушузолотистую, не утратившую с прошлого года ни цвета, ни запаха. Она такая сладкая даже на вид. Только попадет в роти сок потечет по губам, и я демонстративно откусила от золотистого бока, держа фрукт на ладони.
В толпе придворных произошло замешательствобыстрый шепоток пролетел от одной стены до другой, но почти сразу стало тихо.
Бледное лицо королевы залил яркий румянец, а сама она потупила глаза. Король смотрел на меня, и я всей кожей ощутила, как волны страсти хлынули от него ко мне.
Что-то есть расхотелось, заявил принц. Разрешите удалиться, отец?
Король кивнул, даже не посмотрев на сына. Принц отодвинул кресло, и оно противно скрипнуло ножками по каменному полу, поцеловал руку матери и ушел, проигнорировав меня.
Я тут же положила грушу на тарелку, потому что у меня тоже пропал аппетит.
Ужасно хотелось отпроситься вон, следом за принцем, но я заставила себя усидеть за королевским столом.
Подали сладости и чай, и король пытался втянуть меня в беседу, говоря о погоде, о моих планах на сегодняшний день и предлагая встретиться на прогулке.
У вас сейчас совет лордов, сир, подсказал мажордом.
Помню, отмахнулся король и спросил у меня:Встретимся у фонтана через час?
Как вам будет угодно, произнесла я холодно.
Он замолчал и больше не пытался меня разговорить. Когда завтрак закончился, король ополоснул руки в серебряном тазу, который поднес паж, вытер губы салфеткой, и поднялся из кресла. Королева тут же вскочила, и я тоже поднялась, хотя и не так стремительно.
Тогда до встречи, сказал король, взял меня за руку и поцеловал в ладонь, а потом притянул к себе и поцеловал в щеку, не стесняясь никого.
Я дождалась, когда он отпустит меня, достала из поясного кармашка платочек и вытерла щеку.
Жду нашей встречи с нетерпением, сир, сказала я и поклонилась.