Я поступил так, как посчитал нужным, ответил Дидье угрюмо. А нашему сыну пора запомнить, что онбудущий король, и не следует опрометчиво раздавать обещания женщинам, к которым залез в постель.
Да, конечно, поспешила согласиться королева. Вы не голодны? Вы ничего не ели на празднике. Я прикажу, чтобы принесли ужин сюда?
Нет, не хочу.
Тогда, может быть, ванну?
Нет, он ответил резче, чем следовало, и жена тут же опустила голову.
Дидье смотрел на ее бледное лицотакое домашнее, неяркое, привычное.
Несомненно, его женадостойная женщина. Они вместе уже столько лет, и ни разу она не дала повода для недовольства. Благородная, тихая, скромная, добраятакой и должна быть женщина. За всю их семейную жизнь она ни разу не показалась ему голой, и даже в постель надевала длинную рубашку, а перед выполнением супружеского долга гасила все свечи.
Король смотрел на свою жену, а перед мысленным взором стояло совсем другое лицосмуглое, с алыми губами и блестящими, как ежевика после дождя, глазами.
Что-то случилось? спросила королева, и так как король не ответил, повторила вопрос.
Ничего не случилось. Что за глупости? Дидье вскочил из кресла и раздраженно заходил по комнате.
Леди Тегвин проследила за ним взглядом, а потом достала рукоделие и занялась кружевной тесьмой. Только руки ее дрожали так, что иголка постоянно падала на колени.
Вы неспокойны, сказала женщина кротко. Почему бы вам не облегчить душу?
На исповеди? фыркнул король.
Как вам будет угодно. Можно на исповеди, но легче рассказать близкому человеку, что вас гнетет. Вы вернулись из поездки сам не свой
Король остановился и долго молчал, перекатываясь с пятки на носок, а потом спросил:
Как получилось, что ядобившийся абсолютной власти, живу здесь, словно в клетке? Почему радости мира проходят мимо меня? Почему я должен следовать правилам, установленным неизвестно кем и непонятно для чего?
Вы государь, размеренно ответила леди Тегвин, ваша первая обязанностьхранить страну от хаоса. А значит, вы должны показывать пример всем и во всём. В том числе и в следовании законам и правилам.
Какой пример?! вспылил Дидье. Как стать несчастным?
От его голоса леди Тегвин побледнела и уронила шитье. Иголка скатилась с колен и упала в пушистый ворс ковра, а женщина даже не осмеливалась наклониться, чтобы ее отыскать.
Простите меня, сказал Дидье, остывая. Я не должен был на вас кричать.
Королева подобрала юбку и опустилась на колени, отыскивая оброненную иглу.
Дидье наблюдал, как она осторожно обшаривала ковер. все ниже наклоняя светловолосую голову. Он почувствовал угрызения совести и повторил:
Вы простили меня? Отвечайте.
Леди Тегвин слабо улыбнулась, найдя пропажу. Вернувшись в кресло, она с преувеличенным старанием разгладила приметанные кружева, вдела нитку в иглу и сказала:
Вот проклятье и свершилось, мой дорогой муж.
Какое проклятье? проворчал он.
Она посмотрела ему в глаза:
Вы полюбили.
О чем вы? спросил Дидье сердито, а сердце опалил предательский огонек. Он и ждал, и боялся того, что сейчас услышит.
Все дело в леди Верей, верно? королева улыбнулась, но губы ее задрожали. Она красива, я видела ее. Но мне искренне ее жаль. Бедная девочка не знаю, сможет ли она выдержать вашу любовь
Вы несете бред, Дидье сбросил туфли, натянул сапоги и вышел из спальни жены, хлопнув дверью.
Он почти бегом преодолел два этажа, кипя от ярости. Навстречу ему попалась одна из служанок королевыбелокурая девица с ярко-голубыми, словно нарисованными эмалью, глазами. Она несла сложенные простыни и поклонилась, увидев короля.
Ты! окликнул он ее. Подойди.
Служанка приблизилась, и он взял ее за подбородок, погладив большим пальцем пухлые губы.
Милорд?.. прошептала она, и глаза заблестели.
Ясно, как майский день, что она не была бы против, вздумай он задрать ей подол в коридоре, как Верей. Но все это было не то, и Дидье убрал руку и мотнул головой, приказывая девице уйти.
Его спальня находилась в северном крыле, и слуги, зная, что король не любит суеты перед сном, уже удалились, оставив воду для умывания, вино и фрукты, и свежее белье. Постель была разостлана, и край одеяла услужливо откинутво всем чувствуются забота, тепло и спокойствие. Но спокойствия не было и в помине.
Он скинул камзол и швырнул его, не глядя. Потом потянул вязки на рукавах рубашки и порвал их, потому что не хватило терпения развязывать затянувшиеся узелки. Стащив рубашку, Дидье скомкал ее и замер, глядя на себя в зеркало.
Ему исполнилось тридцать шесть. Двадцать из них он был лордом, четырнадцатькоролем. Леди Верей едва ли родилась, когда ему пришлось встать во главе войска, чтобы отстоять свои земли от соседей, только и мечтавших, как отхватить кусок пожирней.
Дверь приоткрылась, и в спальню без стука вошла женщинане слишком молодая, но красивая и статная, в платье замужней леди, но с распущенными, как у девушки, рыжеватыми волосами. Она держала подсвечник с двумя свечами и не поклонилась королю.
Доброго вечера, сир, сказала она. Вот, принесла вам свечи, и хотела спроситьне понадобится ли еще что-нибудь.
Ты точно не понадобишься, ответил он, бросая рубашку вслед за камзолом. Свечи можешь унести, я хочу спать.
Судя по тому, что рассказала Иветта, то, что вы хотитевовсе не сон, промурлыкала она, оставляя подсвечник на столе. Вы намерены спать в одиночестве? Я могла бы и она встряхнула волосами, томно глядя на короля.
Однажды он поддался на эту уловкуна томные взгляды и кошачьи повадки, но теперь почувствовал лишь отвращение. Отвращение к этому роскошному женскому телу, к зазывному взгляду
Ты могла бы убраться, Сибилла, спокойно приказал он. Сделай все сама, чтобы мне не пришлось выталкивать тебя взашей. Ты, все-таки, благородная дама.
Она хотела говорить, но Дидье нахмурился, и женщина быстро передумала.
Зашуршал шелк, стукнула, закрываясь, дверь, и король остался один.
Да, Тегвин оказалась права. Зло свершилось. Он влюбился в Диану Верей и желал только ее.
Глава 10. Дамский кортеж
На следующий день предполагались лошадиные скачки, и благородные лорды вовсю делали ставки, обсуждая, какая лошадь победит. Жозеф предлагал выставить мою Мореру, но я отказалась. Я слишком любила свою лошадь, чтобы позволять ей участвовать в бегах.
Уверен, она пришла бы первой, настаивал мой муж. Подумай, какие мы могли бы получить деньги!
А если она порвет сухожилие? Или поранится? не сдавалась я. Нет, Жозеф, я никогда не соглашусь. Выставляй своего жеребца, если так хочется денег.
Не знаю, чем бы закончился наш спор, но в это время к нам подошел мажордомсама респектабельность и величие. Мы с Жозефом замолчали, одинаково досадуя, что свидетелем ссоры оказался посторонний человек, но мажордом поклонился, как будто ничего не произошло, и обратился ко мне:
Леди Верей, его величество хотел бы перед завтрашними скачками устроить выезд всадников. Сначала поедут мужчины, потом женщины. Вы говорили ему, что любите верховую езду. Не будете ли любезны принять приглашение и участвовать в выезде?
Я посмотрела на Жозефа, не зная, что ответить, но он только пожал плечамион тоже ни разу не видел подобных развлечений.
Мажордом с готовностью рассказал нам суть выездавсадники по очереди объезжают поле, на котором будут проводить скачки, и каждый показывает свои умения в выездке.
В прошлом году сэр Колвин поразил всех, когда, гарцуя, повернулся в седле лицом к хвосту лошади, а потом обратно, рассказал мажордом, сдержанно усмехаясь. От дам подобных подвигов не требуется, им достаточно просто усидеть в седле. Обычно костюмы для выезда готовят сами участники, но его величество приказал, чтобы вам сшили платье за ночь. Фасонпо вашему желанию.
Слушая его рассказ, я чуть не запрыгала от восторга.
Хорошо, пришлите портних, сказала я, подмигнув Жозефу. И еще мне бы хотелось получить шесть метательных кинжалов. Это возможно?
Вы будете метать ножи в цель? мажордом утратил невозмутимость и вытаращился на меня.