Максимилиан шел по вечернему лагерю. Завтра все они снимутся с места и уйдут в Иванград. Через два-три дня он будет дома, с семьей. Надо будет расспросить Катю о ее артефакте, он спас многих людей, быть может, даже Империю. Он вынул из кармана две половинки звезды, всмотрелся в них. Катенька, его ненаглядная жена, спасла с помощью этой вещи его и тысячи других воинов.
Максимилиан, дружище, подойти сюда, посмотри на этот перстень, я его у шведов отнял. Никита Голицин, с которым он приятельствовал во время службы в Иванградском гарнизоне, стоя у палатки, рассматривал массивный перстень из черненного серебра. Недалеко, у костра, князь увидел Трубецкого и помахал ему рукой. Подошел к Голицину, который нажимал пальцами на черный камень перстня, ковырял ножом выступающие узоры и тихо сквернословил, не обнаруживая в нем никакого секрета.
Вот ведь не может так быть, это же
Камень с легким треском вдруг откинулся в сторону, ослепительный свет ударил Максимилиану в глаза и больше ничего не стало, ни его, ни этого мира.
Глава 14
Император Владимир Годунов решился. Вчера ему принесли весть о гибели князя Шереметьева и барона Голицина от какой-то вещицы, доставшейся барону в качестве трофея. Чуть раньше, в донесении он прочитал о некотором артефакте, сделанном княгиней Екатериной Шереметьевой для мужа и который спас военную эскадру россов и сухопутные гарнизоны от поражения в битве со шведами. Судя по всему, не зря Богиня Макошь взяла под свою руку княгиню, Екатерина стала непомерно сильна в чародействе, а еще эти ее уненши. Нет, все они, хозяйка и ее подданные, должны принадлежать Империи, а значит, ему. Он снова и снова вспоминал сладость губ Екатерины и дивный запах, исходящий от нее. Он желал ее, как ни одну женщину прежде. Когда-то он захотел унизить своевольного и непокорного Шереметьева и приказал ему жениться на невзрачной вдове с маленьким сыном в довесок. А получилось так, что собственными руками отдал ему в жены красивую девственницу, которая к тому же искренне полюбила его. Но онГодунов, он сможет исправить это. Конечно, Екатерина сейчас горюет по своему погибшему мужу, но у Владимира было немало женщин и он хорошо знал их. Пройдет совсем немного времени и жизнь во дворце, щедрые подарки и ласки заставят ее забыть о Максимилиане, он сделает ее своей женой, будет терпелив с сыном Шереметьева. Вся сила Екатерининого чародейства и уненши будут принадлежать ему, а вместе с этим еще и любовь самой княгини.
Вот уже несколько дней на душе у Кати было неспокойно. Ее мучили плохие сны и неясные дурные предчувствия. В один из таких дней она собралась и написала завещание в пользу Ланселота Бернса, а если же он погибнетАйрин Пекуоле, объявив их опекунами Петра Шереметьева и Натальи Шумской в случае своей смерти. Она потратила два часа на перемещение скороходом и посещение нескольких знатных семейств Империи, где оставила по одному кристаллу, созданному ею. На следующий день ей принесли весть о гибели Максимилиана.
Кристаллы, оставленные княгиней на самом видных местах в домах известнейших семей, вспыхнули синим светом через день. Прямо в воздухе над ними развернулось большое окно, в котором непостижимым образом все увидели, как в городе Белоярске, возле дома князя Шереметьева открылись переходы, из которых вышел Император со скипетром в руке и полсотни его гвардейцев. В то же время перед домом князя выстроились высокие, бледные люди в просторных белых одеждах, державшие за руки детей. Они подняли руки и закрыли дом прозрачным щитом.
Император вышел вперед и громко сказал:
Я пришел за вашей хозяйкой, мне нужна она.
Один из высоких мужчин ответил ровным, бесцветным голосом:
Хозяйка не для тебя. Хозяйка для князя.
Император гневно сжал губы и процедил:
Пусть княгиня выйдет, мы поговорим. Князя больше нет, он погиб.
Вчера мне пришла весть о гибели мужа, сегодня Император пришел за тем, что принадлежит князю. княгиня Екатерина Алексеевна шла по дорожке из дома, с презрением глядя на Годунова. Вы слишком быстро решили прибрать жену и имущество того, кто спас флот и армию Империи в сражении со шведами. Это ваша благодарность Шереметьевым и Шумским за верную службу Годуновым многих поколений?
Князь Алсуфьев, глядя в окно, открытое чародейским кристаллом, распорядился:
Иван, собирай полсотни воинов, идем к дому Шереметьевых скороходом.
Между тем Владимир Годунов продолжал:
Никто не обидит ни вас, ни вашего сына с сестрой, княгиня. Я беру вас под свою руку, вы не будете знать нужды и притеснения ни в чем. Уберите щит, сдайте мне ваших уненши и пройдите ко мне сами.
Из дома вышли профессор Бернс и высокая чародейка с черной косой. Они встали по обе стороны от княгини, на некотором расстоянии от нее. Екатерина молча смотрела на Императора, затем княгиню отодвинула в сторону Катя Вершинина, она показала Годунову средний палец руки и громко сказала:
А это видел? и добавила:Коз-зел!
Гнев охватил Императора, он поднял свой скипетр и в щит ударила его сила. Он не видел ранее такого знака, что изобразила княгиня Шереметьева, но все это вкупе с ее смачным «коз-зел» несло ясный оскорбительный смысл. К Императору присоединились его гвардейцы, выпуская в щит огненные стрелы. Загорелись две сосны и ель возле дома, одним из заклинаний снесло угол крыши, вырванные с корнями, отлетели в сторону несколько розовых кустов. Сила скипетра была велика, к удержанию щита присоединились профессор, сама княгиня и черноволосая чародейка. Стали покачиваться и падать вместе с детьми уненши. Они опускались на мостовую, а затем таяли, исчезали и через несколько минут лишь белые одежды лежали, напоминая о них.
Вот качнулась чародейка, побледнел профессор и щит с тихим шорохом исчез. Владимир опустил скипетр. Княгиня Екатерина Шереметьева стояла, выпрямившись, перед государем. Ветерок, шаловливо играя, привел в беспорядок русые локоны. Екатерина подняла руку, чтобы поправить их. Стоящий рядом с Императором гвардеец в ту же секунду закрыл его своим телом, одновременно выпуская в княгиню заклинание. Владимир оттолкнул его в сторону, но было поздно. Он бежал к дому и видел, как Катя падала сломанной куклой, безвольно опустив руки и закрыв глаза. Дернувшихся в ее сторону профессора и чародейку окружили гвардейцы. Годунов упал на колени перед телом княгини, гладил и целовал ее лицо. Ему казалось, что сквозь дым он чувствует нежный запах весенних цветов.
Открывались один за другим переходы, из которых выходили со своими воинами те, кто видел через кристаллы все, что происходило перед домом князя Максимилиана Шереметьева. Они шли спасать его жену, но не успели. Слишком быстро произошли трагические события. Теперь они могли лишь смотреть, как Император берет на руки тело княгини и уносит его в дом.
Годунов сидел в гостиной Шереметьевых, возле небольшого дивана, на котором лежала погибшая Катя. Опустив голову, он мысленно перебирал все, что произошло сегодня и не мог понять, почему он не достиг своей цели. Ему не досталось ничего из того, что он желал. Погибли и уненши, и Екатерина. Как такое могло случиться? Тихое восклицание заставило его оглянуться. Испуганными глазами смотрели стоявшие в комнате гвардейцы, как в ее центре появляются хлопья тумана, которые сгущаются и постепенно превращаются в статную женщину в белом, расшитом узорами платье. Владимир хотел подняться, но не мог. Тело его окаменело, не могли сдвинуться с места и охраняющие его гвардейцы.
Макошь, мать всевидящая! прошептал Император.
Ты узнал меня, как я вижу. строго проговорила Богиня. И когда шел сюда, чтобы взять
то, что тебе не принадлежало, ты знал, что и княгиня, и уненши под моей защитой. Знал, но посчитал себя выше Богов. Среди Годуновых было немало самодуров, но ты особенный. Те, что были до тебя, думали в первую очередь о Державе. Что же мне делать с тобой, ума не приложу? Перед княжеским домом сейчас стоят пятьсот воинов, с ними самые знатные люди Империи. Они пришли, чтобы защитить жену князя Шереметьева от твоих притязаний, но не успели.
Ты хочешь сказать, Мать всевидящая, что все они стали бы сражаться со мной? Они бы не смогли, ибо дали клятву верности Годуновым. А княгиню убил не я, ты знаешь об этом.
Никто не стал бы сражаться с тобой, но все они были полны решимости заслонить собою жену князя Максимилиана. Неужели ты стал бы с ними воевать? А тот гвардеец, что погубил Екатерину, просто выполнял свой долг, защищая тебя. Он решил, будто Шереметьева подняла руку для чародейства, а она хотела лишь поправить прическу. Твой защитник не виновен. Если ты не хотел воевать с княгиней, то почему не пришел к ней один, чтобы просто поговорить? Зачем привел с собою воинов? Ты знал, что берешь не свое, а потому и решил, что легче будет взять силой. Для твоего, Годунов, время еще не пришло, ты узнаешь, когда это случится. Екатерину я забираю, а ты иди и набирайся ума. Ты Император, у тебя долг перед Державой, об этом радей, а не о своих хотелках.
Лежащее на диване тело княгини вдруг стало прозрачным, а потом и вовсе исчезло. Макошь повернулась к Владимиру:
Завещанию Екатерины не перечь, город приведи в порядок и не лезь сюда более. Воинов я успокою.
Император не знал, какие слова нашла Макошь, но выйдя через какое-то время из дома увидел лишь закрывающиеся переходы и спины уходящих воинов. Он распорядился привести в порядок все, что они сожгли и разрушили и ушел во дворец скороходом.
Глава 15
Катя открыла глаза. Она лежала под каким-то кустом, на мягкой и теплой траве. Бледно-зеленые листья загораживали свет и она поторопилась встать. Закружилась голова, но скоро головокружение прекратилось. Она не помнила, как оказалась в этом месте, никогда прежде ей не встречались такие бледные краски у травы, листьев и цветов. Солнечный свет будто тоже притушили, он был неярким, хотя и давал тепло. Ей стало интересно, что это за место и она пошла вперед. На ней было серенькое длинное платье, ноги ее были босы, а волосы распущены. Катя на ходу заплела их в косу и закрепила оторванной по подолу лентой ткани. Она шла, не спеша, разглядывая блеклое свое окружение и пытаясь вспомнить все, что было с ней до того, как она оказалось в невиданном доселе месте. Навстречу ей постоянно попадались такие же, как она, бредущие в светлых рубахах люди. Катя пыталась остановить их, расспросить, но они равнодушно проходили мимо, будто не замечая ее присутствия. Однажды к ней подлетела, почти не касаясь земли ногами, тонкая фигурка, напряженно сдвинув брови, взглянула на нее и спросила:
Ты почему похожа на меня? Почему? Почему?
Не дожидаясь ответа, вздохнула и отправилась дальше. И тогда Катя начала вспоминать. Она шла и постепенно, шаг за шагом, воспоминания оживали в ее разуме. Вспомнилась ее первая жизнь, родители, бабушка, Ивлев Василий, работа, которую она любила, нелепая и страшная смерть. Потом возникли картинки первого дня в другом мире. Катя поняла, что девушка, которая спрашивала ее о том, почему они похожи, это Екатерина Шумская и ее озарило: Навь! Она находится в мире Нави! Значит, она тоже умерла! И она сможет встретиться здесь с Максимилианом! Внезапно вся ее жизнь в мире Яви вспомнилась разом: Академия, Ланевский, малыш Андрюша, дом возле озера, Ланселот, а главноеМакс, любимый, ненаглядный князь Шереметьев, который тоже бродит дорогами Нави. Помнит ли он ее? Любит ли, как прежде?
С этой минуты она с надеждой всматривалась в каждого, кто проходил мимо, шли они навстречу или настигали ее в пути. Неторопливы были их шаги, скорбен и задумчив лик каждого. Не было ни улыбок, ни интереса к тому, что их всех окружало. Казалось, лишь тяжкие мысли одолевали всех, встреченных ею. Да и сама она, внезапно вспоминая какую-то мелочь или сценку из своей жизни, часто грустила оттого, что уже не встретит никого из тех, к кому тянулась и кого любила. Маленький сын Петруша остался там, куда не прорваться уже ей со своей любовью и лаской. Сестра Наташа, которую она искренне любила и которая любила ее, Катю, сейчас оплакивает смерть родного ей человека. Катя верила, что Ланселот и Айрин сделают все, чтобы дети были счастливы, а ей самой уже не дотянуться до них, не увидеть, как они растут и взрослеют.
В один из таких дней она заметила, что некоторые из тех, кто встречались ей на дорогах Нави, были прозрачнее, невесомее остальных и ее озарило в очередной раз. Все они только души, пришедшие сюда для осмысления прошедшей жизни и перерождения! И она саматолько душа, без своей телесной оболочки! И потому ее не мучают ни голод, ни жажда, она не испытывает потребности в сне. Только бредет по серой дороге вместе с такими же душами и точно также где-то рядом идет ее муж, любимый Максимилиан. Тогда почему Шумская решила, что они похожи? Онидве разные души!
Порой она задумывалась о том, правильно ли она жила, много ли обиженных ею осталось в двух ее жизнях. Несколько раз вспоминала Годунова, вначале гнев поднимался в ней от этих воспоминаний, но постепенно накал ее чувств охлаждался и вскоре она размышляла спокойнее, вспоминая Императора с его притязаниями. Несколько раз она видела, как из тумана появлялись мерзкого вида твари и, схватив какую-нибудь душу, утаскивали за собой в серую хмарь. Никто не сопротивлялся им, только короткий крик раздавался иногда.
Катя все шла и шла, раздумывая, вспоминая, порой жалея о том, что сделала в своих жизнях не так, а порой испытывая тихую радость от того, что было у нее счастье, были надежды и рядом с ней жили люди, которых она любила и которым верила. И которые ее тоже любили ее и верили ей. Высокий темноволосый мужчина шагал впереди нее, так знакомо опустив голову и слегка покачиваясь при ходьбе. Макс? Она ускорила шаг, опережая его и поворачиваясь к нему всем телом. Такие знакомые, мрачные, синие глаза под темными бровями. Сведенные в тяжелом раздумье брови, губы, умеющие целовать ее так пылко и нежно.
Максимилиан! Макс, любимый мой, ненаглядный Макс!
Что-то неуловимое поднималось из глубины синих глаз, меняло их обреченное выражение, плавило застывшую печаль:
Катенька? Моя Катенька!
Его пальцы скользят по ее лицу, обрисовывая его контур, ласково касаются подбородка. Он обнимает ее, крепко прижимая к себе, будто навеки желая оставить ее рядом. Катя чувствует, как теплые слезы катятся по ее щекам, обнимает мужа, поглаживая его по спине. Они стоят так, наверное, очень долго. Сложно судить о времени, находясь в безвременье. Потом Максим вдруг отстраняет ее, с ужасом вглядываясь в глаза:
Ну как же так, Катя? Если ты здесь, значит, тоже умерла? Такого не должно было случиться, ты должна была жить еще долго, растить нашего сына, выдать замуж Наташу! Как могло случится, что ты здесь, как?