Высоченная фигура инквизитора нависала надо мной, освещенная со спины алыми отблесками огня. Я горько усмехнулась словам мужчины, потом подняла голову, заглядывая в сверкающие янтарные глаза.
Мистер Стоун, не зависимо от того, как я себя веду, общество уже составило мнение обо мне. Не важно, что я говорю или делаю. Не важно как себя веду. Даже если я стану светиться от святости, для людей я останусь пугающим порождением тьмы. И не нужно ваших проповедей. Оставьте их для своих адептов.
Я надеялся, что вы возьмете себя в руки и перестанете конфликтовать
Я! Я еще и виновата! Вы притащили силой меня в свой кабинет, потом силой же вывезли из квартиры! Сначала лишили дара, потом так же без спросу его вернули! Будь моя воля я бы послала вас извилистым путем в анатомическую экспедицию!
От моей наглости обалдела даже я сама, но не Стоун. Ни один мускул не дрогнул на каменной роже. Даже бровь не дернулась. Да что с этим мужчиной не так?
Что мешает? холодно осведомились у меня.
А толку, вы оттуда вернетесь быстро, прошипела я в ответ. Дорога вам знакомая.
Похоже, инквизиторское терпение все же достигло точки где должно было лопнуть. И похоже, меня убьет взрывной волной. Тонким слоем намажет на пушистый ковер. Мужчина в яростистрашное зрелище. Сдержанный мужчина в яростиужасающая картина. И вот я ее сейчас наблюдала.
Я старательно напоминала себе, что сплю, когда меня с силой прижимали к стенке. Я твердила, что это всего лишь сон, когда меня, взяв за плечи, подняли над полом. Когда Стоун зарычал, я уже осознала, что этокошмар. Допрыгалась, Тори. Сама виновата, умрешь в собственном замшелом подсознании.
Не любите инквизицию? ласково прорычали мне в лицо.
Нет. И горжусь этим! в состоянии шока я часто несу бред.
На мое заявление Стоун улыбнулся. Я захотела потерять сознание. Впервые в жизни я мечтала лишиться чувств, как девица дешевого романа. Не получалось. Проснуться, к слову, тоже.
Тоесть вам было бы приятнее терпеть гонения от людей? все так же пугающе ласково уточнили у меня.
Будто сейчас этого нет! я еще ершилась, но энтузиазм поубавила.
Стоун наклонился еще ниже, прислоняясь лбом к моему лбу. Было отчетливо слышно, как бешено колотиться сердце мужчины. Он шумно дышал, сжимая стальной хваткой мои плечи. В глазах была ярость.
О нет, мисс, сейчас вы испытываете легкий дискомфорт, по сравнению с тем, как бы обращались с вами при самосуде. шепнул инквизитор. Таких как вы забивали камнями и жгли. Без разбору уничтожали всех, кто хоть подозревался в магическом даре. Пока не появилась инквизиция!
Так вы благодетели? пискнула я.
Нет, но у магов хотя бы появился шанс на суд и свод законов, защищающий их. выдохнули мне в лицо. Пускай вас все так же остерегаются, но никто не посмеет тронуть! Вам этого мало? А вот тем, кто пережил гонения хватало! В них не было столько эгоизма сколько я вижу в вас!
Я открыла рот, собираясь снова сказать гадость. Закрыла. Гадость отложила до лучших времен. Теперь меня волновало нечто другое. Это было странное ощущение чужака. Не знаю как еще описать его, но оно было сродни тому, когда войдя в дом, вы четко знаете, что в нем непрошенный гость. И этот гость был враждебным.
Пустите! я потеряла интерес к прениям на политическую тему.
Что? а инквизитор попался сообразительный.
Когда меня выпустили из захвата я опрометью бросилась к двери. Оно там, голодное и злое, ищет жертву. Того, кто беззащитен. Того, кто даже не подозревает об опасности.
Виктория! Стойте! Где вы? голос Стоуна звучал растерянно и глухо.
Выходите, бросила я через плечо, я в коридоре.
В каком коридоре, черти вас подери?
Я остановилась, вернулась к той самой двери.
Дверь видите?
Какую дверь? Я и вас не вижу?
Я снова шагнула в стерильный кабинет инквизитора. Стоун так и стоял в шаге от выхода, растерянно глазея на меня.
Вы не видите дверь?
Виктория, если бы я мог видеть двери и выходить из своего сна, то вы мне были бы не нужны.
Ясно.
На самом деле мне не было ничерта не ясно, но времени на беседы не было. Я схватила мужчину за руку и потянула за собой. Спустя секунду, мы уже мчались по гулким коридорам. Сосредоточенная я и растерянный инквизитор на буксире. Нужную дверь я нашла почти сразу. Истошный, полный ужаса вопль подтвердил правильность выбора. Рывок и я распахнула дверь. Ветер ударил в лицо, а мы со Стоуном оказались на краю обрыва. Вокруг чернели скалы, уносясь ввысь острыми пиками. Чернильносинее небо с россыпью звезд. И ветер. Пронзительный и холодный, свистящий среди скальных выступов. Крик повторился.
Там, Стоун положил мне руку на плечо, другой указывая направление где-то внизу.
Я едва могла различить крохотную фигурку, зависшую над бедной. Мужчина болтался в воздухе, цепляясь за камни руками. Но я смотрела не на него. Там, чуть выше светилось два желтоватых огонька. Таких же, как и те, что я видела в своем сне.
Вот теперь мы хоть знаем кто донимал наших погибших перед смертью, пробубнила я, пытаясь понять как отогнать это «нечто» от висящего над обрывом человека.
Вопрос Стоуна слегка меня сбил с нужной мысли.
Кто? отозвался инквизитор.
Если вы спросите «где» я вас тукну, мои нервы были уже почти на исходе.
Спрошу, хмуро заявил инквизитор, исподлобья глянув на меня.
Ясно, чудно! Просто умопомрачительно! Похоже, эту пучеглазую тварь вижу только я. И двери я, и в сны я, и гоняйся за неведомой жутью тоже я! Может, спихнуть Стоуна с обрыва и прикинуться, что оно само так вышло? А что, я не справилась, тварь напала свобода. Из сладких грез преступного характера меня выдернул новый визг нашего «альпиниста». Да, мужика жаль.
Что будем делать?
Понятия не имею, я тоже здесь впервые.
Но мозг уже искал нужный путь к спасению несчастного. Как тогда, в моем замкнутом мирке мне стоило только захотеть, чтобы воплотить свою фантазию в реальность. Рука сама по себе дернулась в верх, рисуя в воздухе непонятные мне знаки. Туман, клубящийся вокруг нас стал сгущаться, выдавливая неизвестного глазастого вторженца. Где-то вдалеке послышалось уханье совы, утроенное эхом. Земля под ногами дернулась, накренилась, как палуба корабля, попавшего в шторм. Похоже, здесь я не главный фокусник.
Вы можете перенести меня на ту сторону каньона? Стоун как всегда мыслил трезво и холодно.
Я же паниковала. Я понятия не имела как нужно поступать и что делать. Как остановить, отогнать или хотя бы отвлечь этого неизвестного.
Вы вытаскиваете человека с обрыва, а я попробую отвлечь того, другого.
Не возражаю.
Я кивнула, не отводя взгляда от висящих в черном облаке пронзительных сверкающих глаз. Они покачивались, словно тонули в этом дыму- тумане, который щупальцами клубился вокруг. Я прикрыла глаза, собираясь с отвагой и фантазией. А потом поднялся ветер. Мелкая каменная крошка, песок, ветки. Все поднялось в воздух, создавая подобие смерча. Я направляла потоки туда, где клубилась глазастая тьма, пока Стоун ругаясь, мчался по веревочному мосту спасать человека.
Веревки скрипели, мост раскачивался все сильнее, инквизитор ругался все громче. А я что? У меня шок! Я горы видела только на картинках и везде были вот такие мостики. Земля накренилась повторно, глаза во тьме вспыхнули алым. Я от испуга икнула.
Я бы на вас посмотрела и послушала реакции вашего организма, если бы на вас рванули с явным желанием убить. В намерениях оппонента сомнений не было, так как бесформенный шар дыма обзавелся зубами, когтями и раззявленной пастью.
Меня придавило к земле, протащив по колючим камням. Когда меня принялись душить, я разозлилась. Мне было больно и холодно! Меня лишили нормального сна и отдыха. Я таскаюсь по чужим кошмарам с инквизитором. А теперь еще и убить хотят! И кто? Облако с глазками? Да от такой перспективы со стыда умереть можно!
Тварь клацнула зубами у самого моего лица. Щупальце, сжимавшее мою шею дрогнуло. Я дернулась, пытаясь оттолкнуть тварь от себя, руки утонули в клубящейся тьме по самые локти. Злость во мне закипала все сильнее. От абсурдности ситуации захотелось взвыть. Оно даже не реальное, просто сгусток дыма. Как оно может убивать? Да это смешно
Звездное небо над головой дернулось и моргнуло всеми звездами сразу, а мой соперник терял хватку. Я теперь могла даже подняться и сделать вдох. А потом оно растаяло. Вот так просто испарилось, удивленно глазея на меня своими желтеющими глазками. Сбежала зараза!
Стоун и бледный мужчина в порванной пижаме уже брели ко мне, по раскачивающемуся мостику. А я все еще сидела на земле, тупо глядя в пустоту перед собой. И вот что это было? Такое страшное, зубастое, душило даже, а потом передумало? Ничего не понимаю, хоть и очень стараюсь.
Лэмон, вы как? Стоун присел на корточки рядом со мной.
Едва жива, местами почти невредима, буркнула я, пытаясь встать.
Инквизитор помог. Поднял, отряхнул от пыли и грязи, даже в свой пиджак закутал. Я не стала спорить, слишком уж устала. Было такое чувство, словно я только что пробежала стометровку по пересеченной местности. Ноги подгибались, а сердце готовилось выпрыгнуть из груди.
А вы кто такие? отмер тот самый господин в полосатой фланели.
Инквизиция, холодно отозвался Стоун. Эван Стоун. Ваше имя?
Фредерик Мартинс, выдал потрясенный мужичок. А что, теперь и во сне допрашивать будете?
Я истерично хихикнула. А ведь этот будет. Вон уже стойку принял как для броска. Гончая, что с него взять.
Нет. Но утром нам нужно будет нужно встретится для дачи показаний.
Ага, согласно кивнул дядька. Нужно так нужно А это чего было?
Это мы обсудим утром.
Дядька опять кивнул, преданно глядя на инквизитора.
Давайте уйдем отсюда, вздохнула я, переминаясь с ноги на ногу.
Куда? удивился Стоун.
В дверь, со вздохом отозвалась я. Мы в ту, а господин Мартинс вон в ту.
Я махнула рукой, материализуя еще один проход (знать бы еще как я это делаю). Дверь со скрипом распахнулась, открывая проход в что-то приторно радужное и веселое, как фантазия заядлого морфиниста.
А там что? поднимаясь, уточнил наш «альпинист».
Покой и умиротворение. Встретимся утром.
Когда Мартинс скрылся в розовых облаках, я потянула Стоуна к тому проходу, через который пришли мы.
Эту дверь я видел, зачем-то сообщили мне.
Поздравляю, фыркнула в ответ я. Только давайте своими восторгами поделитесь утром, я устала.
Мы молча вошли в кабинет Стоуна, а потом мир снова дрогнул и смазался, затягивая меня туда, где нет ни образов, ни звуков, ни эмоций. Кажется, я заснула по- настоящему.
ГЛАВА 7
Снова в реальность
«Сны, не что иное как другие миры, в которые открыт путь для всех. Мы путешествуем из мира в мир, но когда открываем глаза, забываем обратную дорогу. Дав миру жизнь, мы не способны вернуться в него снова. Только единицы способны идти против правил этих миров. Только они могут вспомнить обратный путь».
Я устало перевернула страничку, сдерживая очередной зевок. Сколько пафоса, сколько позерства.
«Маги сна способны создавать свои миры и делать реальными грезы других. Для них нет границ и запретов, от них нет запоров и замков. Это в них восхищает, это же и внушает страх. Призрачный маг среди друзейблаго. Призрачник врагмучительная гибель. Ведь только они способны оживить как мечты, так и кошмары. Сбежать можно от любого ужаса, но от себя побег невозможен».
Я снова зевнула и глянула в окно. Зори копошился на кухне, звенел кастрюлями, шуршал скатертью. В общем, с самого утра был до отвращения активен. Я сидела в кухне на подоконнике, кутаясь в свой пестрый халат и читала. После всего пережитого этой ночью я твердо уяснила однобез матчасти мне не выжить. На инстинктах я протяну не долго, а гоняться за этой глазастой тучкой предстоит активно. По этой причине я встала в такую рань, и по этой причине читала с самого утра.
Солнечный диск лениво выползал из-за черепичной крыши соседнего дома. Небо выцветало на глазах, из синего, становясь серым. Покрывшись облачными «барашками», заливалось золотистым румянцем.
В открытое окно врывался пахнущий свежестью ветерок, принося аромат цветущих деревьев и утренней пыли. Прохладу вытесняло робкое тепло первых лучей. Они прыгали по подоконнику, скользили по пузатому боку кофейника, сверкали на золоченной каемочке чашки с кофе. Словно котенок, терлись о щеку. Для полной идиллии не хватало самой малости.
Зори, принеси мой портсигар, попросила я, облизывая палец.
Нет, заявили мне с воинственным видом.
В смысле «нет»? удивилась я, перестав листать книгу. Если ты про сигареты, то они есть и лежат в комнате на комоде.
Их там нет. И нет, я вам их не дам, заявил гоблин, скрещивая руки на груди.
НА-ЧА-ЛОСЬ. С Зори такое бывает в период обострения его патологии. «Гиперопека» называется.
Зори, мой тон был настолько ласковым, что любой другой бы уже зарезался сам, во избежание более тяжких телесных повреждений.
Но у Зори обострение. Он сейчас и по углям за мной пойдет с тарелкой супа в руках. Все вынесет, если я соглашусь покушать, поспать и надеть теплые носочки, связанные этой зимой.
Не отдам! Не отдам! Не отдам! упрямился гоблин.
Такая истерика, такие эмоции. Даже ножками топать принялся от переизбытка чувств. Похоже, мотать из меня нервы решили все кому ни попадя. Количество намотанных клубков рискует превысить возможности моего организма. Обнаглели. Все.
Что значит не «отдам»? я нахмурилась и спустила ноги с подоконника. Где мои сигареты? У меня уже кислородное отравление начинается!
Зори слегка присел и прижал ушки к голове. Костлявые ручки прижал к груди и, взглянув на меня полным вселенской скорби взглядом, жалобно так выдохнул:
Вы даже не кушали!
Нет. Нет!! На совесть давит паршивец! Нет ее у меня! Давно нет, за ненадобностью отсохла, как рудимент. Я променяла ее на крепкий сон и спокойные нервы. Я показательно взяла в руки чашку с кофе, оттопырив мизинчик. Одним махом выпила остывшую жижу и выдохнула:
Завтрак окончен, гони курево.
Зори сокрушенно шмыгнул носом. Звук вышел внушительным, если учесть размеры этого самого носа.
А я омлет сделал. Пушистый, с копченой колбаской. Тосты, салат А вы! Зори отвернулся к плите, и шаркая тапками, поплелся снимать сковороду с огня. Вот заработаете гастрит, тогда один овес грызть будете до конца дней своих.