Из-за угла появился белый «мерседес». Он прополз по улице, остановился возле закрытого киоска с фруктами. Из машины вышел немолодой высокий мулат в белом костюме. Его волосы цвета соли с перцем были аккуратно подстрижены, на коричневом запястье блестел «ролекс». Короткая трость из чёрного дерева сверкнула в утреннем свете серебряным набалдашником. Слегка припадая на правую ногу, человек пошёл к дому. «Молнии Шанго», сидевшие на ступеньках подъезда, поднялись ему навстречу, образовав насторожённо молчащий коридор. Уже стоя у двери, мулат поднял головуи встретился взглядом с Огуном. Тот медленно поднялся с подоконника. Лицо его окаменело.
Что там такое, сынок? удивлённо спросила Жанаина. Приехали наши? Я звонила Эшу, но
Она не договорила.
Здравствуй, Жанаина. низким, мягким голосом поздоровался дон Ошала, входя.
Чашка выскользнула из рук женщины, упала на пол и раскололась. Не отвечая на приветствие, Жанаина молча, широко открытыми глазами смотрела на нежданного гостя. Огун коротко взглянул на мать. Повернулся к пришедшему.
Моё почтение, дон Ошала. Чем мы обязаны вашему визиту?
Сын, я хотел бы Ошала не договорил. Стукнув о стену, открылась дверь, ведущая в спальню. На пороге вырос заспанный Шанго. Почесав грудь под растянутой майкой, он недоумённо воззрился на брата, нахмурился, заметив испуганное лицо матери, повернулся к дверями увидел отца.
Лишь на одно мгновение Шанго растерялся. А затем по физиономии Повелителя молний медленно расползлась ухмылка.
Дон Оша-а-ала! Святая дева, какими судьбами?!. В моём доме! Какая честь! Кашасы?.. Прошу прощения, моя жена не может подойти под ваше благословение: она только что родила и ещё в постели! Но если вы прикажете, я, конечно, разбужу Ошун!
Не валяй дурака, вполголоса бросил ему Огун. Шанго и ухом не повёл.
Итаккашасы, дон Ошала? Кофе? Маконьи? Я весь к вашим услугам!
Не говори так со мною, сын, не повышая голоса, сказал Ошала.
Улыбка пропала с лица Шанго. Он сделал шаг вперёдчёрная гора мускулов, дышащая яростью.
Шанго с каждым говорит так, как тот того заслуживает! Это справедливо, не так ли? Спрашиваю в последний раз, дон Ошала, что вам нужно здесь, в моём доме?
Ночью родились мои внуки. Я хотел бы увидеть и благословить их.
Шанго молчал. В кухне отчётливо слышалось его хриплое дыхание. Жанаина повернулась к нему с полными слёз глазами.
Малыш, я прошу тебя
Мам, не бойся, ничего не будет, тяжёлым от бешенства голосом пообещал Шанго. Но этот сеньор не подойдёт к моим детям, пока я жив!
Шанго, ты не можешь начал было дон Ошала. Но конец его фразы утонул в угрожающем рычании:
Не вам решать, что я могу, а чего нет, сеньор! Убирайтесь вон! Только из уважения к матери Огун, заткнись!.. Только из-за мамы я вообще разговариваю сейчас с вами! Прочь отсюда, дон Ошала! Мои дети не нуждаются сядь, брат!.. В благословении человека, который вытер ноги о свою семью!
Горестный всхлип Жанаины заставил Шанго умолкнуть. Ошала молча смотрел на сына. Его карие большие глаза были печальны.
Я могу хотя бы поздравить Ошун?
Не стоит. Не беспокойте мою семью, дон Ошала. Шанго презрительно улыбнулся. Возвращайтесь домой. По моему Бротасу опасно ездить на таких машинах как ваша: всё, знаете ли, может случиться. Был рад повидаться, сеньор. Встретимся лет через тридцать, как обычно!
Дон Ошала молча повернулся и вышел за дверь. В кухне повисла тишина, которую нарушало только прерывистое дыхание Шанго. А затем Жанаина, разрыдавшись, неловко осела на стул.
Боже Боже Зачем?.. Святая дева, Шанго, зачем?! Отецон всегда отец
Шанго сел рядом. Взяв руку матери в свои огромные ладони, поцеловал её трясущиеся пальцы. Медленно выговорил:
Мам, ты всё забыла. У меня нет никакого отца.
Шанго Шанго!
Слабый голос Ошун послышался из спальни. Шанго вздрогнул, поднял голову. Неуверенно взглянул на мать.
Иди к ней, сынок, вздохнув, велела она. Ступай, твоя женщина зовёт тебя. Ты сейчас ей нужен как никто, иди.
Шанго поднялся, пошёл к двери. Остановившись возле Огуна, вполголоса буркнул:
И только попробуй мне что-нибудь сказать!..
Я скажу «круто», брат, ровным голосом отозвался Огун. Шанго недоверчиво вытаращился на него. Затем криво усмехнулся, мотнул головойи вышел.
Да, круто, мой мальчик, медленно сказала Нана Буруку, выключая компьютер в своём роскошном офисе на улице Чили. Шанго, ты даже не представляешь, какую услугу мне оказал! Твои дети остались без благословения Ошала! Теперь же всё окажется совсем просто! Через неделю Бротас будет мой! Я уничтожу деревья Ироко, и никто не сможет мне помешать!
Смуглые пальцы Нана с лиловым маникюром забегали по клавиатуре. На мониторе замелькали фотографии Бротаса: переулочки фавел, обшарпанные стены домов, мотки проволоки на столбах, полуголые чумазые дети на разбитых каменных ступеньках, чёрные и коричневые улыбающиеся лица, ящики с фруктами, парни с автоматами, растрёпанные женщины в цветных платьях Нана так увлеклась просмотром снимков, что не услышала, как скрипнула дверь у неё за спиной.
Любовь моя, ты занята?
Это ты, Ошала? не оборачиваясь, спросила она. У меня прекрасная новость. Я только что получила ответ из мэрии насчёт Бротаса. Мы выиграли этот тендер! Район наш, и вся застройкадело «Луар»! Мы боролись за это больше двух лет, и вот, наконец
Я не сомневался, Нана, что ты победишь. Голос Ошала был глухим, усталым. Поздравляю тебя. Ты этого хотелаи ты справилась. Но что ты намерена делать с населением Бротаса? Там живут тысячи людей
и живут, как ты помнишь, незаконно! Вся застройка холмаэто фавелы! Всё возведено без разрешения властей! Эти муравейники легко можно снести и уже к следующему году начать
Снести? Ошала, подойдя, озабоченно уставился на монитор. Ты же знаешь, что такое люди из фавел! Они не уйдут просто так! Там любой пузатый негритёнок бегает с пистолетом! Будет война! Будет много крови! Даже если вмешаются правительственные силы
Они не вмешаются, ответила Нана, оборачиваясь к мужу с улыбкой, от которой у того пробежал холод по спине. Они не вмешаются, Ошала. Я ведь не зря два года обдумывала этот проект! Я всё сделаю для того, чтобы очистить Бротас от этой гнили. Это замечательный район, рядом с историческим центром, и там должны стоять прекрасные дома, которые украсят город. А не эта чумная язва с уличными бандами, наркотиками и публичными домами. Ты не согласен со мной?
Но куда денутся жители Бротаса?
Они уйдут, с усмешкой пообещала Нана Буруку. Поверь мне, они уйдут. Уйдут сами и без единого выстрела. Не пройдёт и трёх месяцев, как Бротас будет совершенно пуст. Кстати, как там моя сестра и её внуки? Ты сделал то, что хотел?
Ошала взглянул на жену. Та ответила ему прямым, спокойным взглядом, в котором светилось торжество. Губы Ошала дрогнули, словно он собирался что-то ответить. Но, так ничего и не сказав, он повернулся и, прихрамывая, вышел из кабинета. Нана так же молча развернулась к своему компьютеру. На губах её играла улыбка. В глазах билась холодная, жестокая искра.
Шанго, они оба так похожи на тебя
Дай-ка взглянуть, детка Да ну! Они вообще на людей не похожи!
Ну что ты говоришь, дурак! Они же очень красивые!
Где?!.
Да гляди же, бандит! Видишь эти носы? Лбы? Челюсть утюгом, будь она проклята?! Слава богу, что это не девочки! Бо-оже мой, какой кошмар и хоть бы что-нибудь от меня! Это же я мучилась, таскала девять месяцев такую тяжесть, вся опухла! Упустила четыре контракта! В «Пляже надежды» вместо меня теперь снимается эта шлюха Мариалва! А двенадцать кило лишнего веса? А растяжки?! Да ещё чуть не умерла, пока рожала, а оба сынана одно лицо с папашей! Где справедливость?
Я люблю тебя, Ошун, девочка моя
Я тоже так тебя люблю Ну что ты вытворяешь? Шанго! Перестань! Пока ещё нельзя!
А если потихоньку? Я буду очень осторожен, детка, клянусь тебе
Шанго, ты в своём уме? Ни в коем случае! Нет-нет Правда, нет, любовь моя. Это просто опасно! Завтра, завтра, обещаю, завтра всё тебе будет!
Точно? Я так соскучился, малышка
Только одно у тебя в голове! Тише! Разбудишь детей! Обними меня Боже, наконец-то можно нормально обняться! Без этого пузыря спереди! Я ужасно хочу спать, Шанго Ты же никуда не уйдёшь? Ты останешься со мной? Может Бротас хоть одну ночь обойтись без тебя?