- Жасмин, к тебе Поттер настойчиво ломится...
Я вздохнула, ну вот теперь еще с ним объясняйся. Сегодня явно не мой день....
Успокоить Джеймса мне удалось, но с трудом. Он реально испугался за меня и порывался сделать с Снейпом что-то нехорошее. Я отговорила, о чем не жалею. Бедняжке и так досталось по первое число. Он еще больше похудел и осунулся и даже не смотрел в мою сторону. Малфой взялся за него всерьез. У него свободной минуты не было. Блондин решил сделать из Снейпа приличного мага и для начала стал заставлять того следить за внешним видом. Снейп с чистой головой и забранными в низкий хвост волосами произвел в большом зале фурор. Теперь его мантия была чистой и выглаженной, ботинки сверкали. Никаких пятен от зелий и прочей гадости. Беллатрикс с огромным удовольствием преподавала ему этикет. К концу зимы он радовал окружающих прекрасными манерами и резко возросшей ядовитостью. Кто меня удивил, так это Джеймс, который сдержал слово и не тронул Снейпа, хотя смотрел на него так, что мне плохо становилось временами. Рыжая Эванс перемен в лучшем друге не приняла и не поняла. Пилить она стала его еще больше. Огромным достижением, на мой взгляд, было то, что Снейп стал огрызаться на свою драгоценную Лили. Они даже ругались, но мирились. Мне казалось, это станет концом их дружбы, но до этого момента еще далеко. Или я слишком оптимистично смотрю на вещи. Кто знает?
Февраль запомнился мне, как самый спокойный месяц в Хогвартсе. Меня никто не трогал, и я спокойно училась. Невозможный Поттер вытаскивал меня на ночные прогулки по замку. Как ни странно, нас еще ни разу не поймали, хотя приходилось удирать от Филча. Джеймс отлично знал замок и любил устраивать мне сюрпризы. Ночной Хогвартс имел свое неповторимое очарование, и я полюбила тишину коридоров и треск факелов. Таинственный и спящий волшебный замок. Сириус Блэк развлекался за счет других. Питеру, с которым я иногда общалась в библиотеке, доставалось, но не так часто, как раньше. Я помогала ему с чарами и трансфигурацией, взамен он проверял мою астрономию. Не отличающийся красотой мальчишка преображался, стоило заговорить о звездах. Он был влюблен в ночное небо и мог говорить об астрономии часами, не замолкая. Мне кажется, я была единственным человеком, с которым он общался постоянно, не боясь насмешек. У Пита можно было узнать много интересного, он знал все слухи и сплетни и был чертовски наблюдательным. Только очень одиноким. Я жалела его и всегда находила время, чтобы поболтать с ним. Он не был храбрым или благородным, он был просто трусоватым одиноким мальчиком, единственными собеседниками которого были ночные светила, да девочка с рыжими волосами.
Ремус Люпин сторонился учеников, да и из-за его жалкого вида никто не горел желанием с ним общаться. Чаще всего он сидел в библиотеке за дальним столом и читал. Питеру Люпин чем-то не нравился, крыс его опасался, хотя сам не мог понять почему. Он честно предупредил меня, чтобы я держалась подальше от этого тихони. От Питера я узнала, что Люпина часто вызывают к директору. После этого желание общаться с ним пропало само собой. Джеймс на мои посиделки с Питером смотрел сквозь пальцы, тем более Петтигрю всегда уходил, когда появлялся Поттер. От Поттера спасения не было, одна радость, в последние время он был занят и уделял мне меньше времени. Пару раз его забирал домой отец. На мои вопросы, что случилось, он отвечал уклончиво и просил не волноваться. Я пожимала плечами, захочет - расскажет. Тем более, он через день занимался со мной боевой магией и безуспешно пытался научить защищать себя. Мои жалкие потуги на этом поприще вызывали смех, но Джеймс не сдавался. Я справедливо считала, что со мной и ребенок справится.
- Жасмин, сосредоточься и бей, - Поттер терпеливо повторял одно и тоже в течение часа.
- Да не получается у меня ничего, - я отвернулась. Мы занимались в заброшенном классе недалеко от барсучьих подземелий.
- Я верю в тебя, все обязательно получится, если успокоишься, - У Поттера была железная выдержка, на мои неудачи и постоянные провалы он реагировал терпеливо и спокойно. - Ладно, на сегодня все. Нам на ужин пора, - Джеймс подал мне сброшенную для удобства мантию.
- Первая здравая мысль за два с лишним часа, - я с раздражением убрала палочку и поправила волосы.
- Я все слышу. И все равно я научу тебя защищаться!
- Мне бы твою уверенность.
- Жасмин, я же хочу как лучше, - он улыбнулся и легко погладил меня по руке. - Так что мы продолжим тренировки.
Про себя я обозвала Поттера гребаным садистом, но смирилась. Этот упертый баран все равно не отстанет от меня. Мы шли к большому залу, я на ходу рассказывала Поттеру об отличной книге по чарам, которую мне дал почитать Флитвик.
- Только она сложная. Профессор сказал, что там заклятья второго, третьего курса и выше. Зато столько всего интересного. Мне удалось освоить чары постоянной левитации, но они выдохлись у меня через семь минут. Флитвик добавил двадцать баллов, ведь это программа третьего курса, - я гордилась этим достижением. Я была единственной из первого курса, у кого получилось создать эти чары. Моя книга парила в метре над землей.
- Я же говорил, что у тебя талант к чарам! - Он улыбнулся.
Жуткий крик заставил меня дернуться от испуга, а Джеймса выхватить палочку. У него была правильная реакция. Мы замерли посреди коридора, но ничего не происходило, пока над нами, завывая, не пролетел Пивз. Жуткие звуки издавал он. Поттер емко и эмоционально выругался, характеризуя полтергейста. Я засмеялась.
- Тебе весело? А мне не очень. Эта призрачная сопля может и до заикания напугать!
- Твоя правда, но без Пивза Хогвартс уже будет не тот.
За столом Гриффиндора царило нездоровое оживление. Джеймс потащил меня за собой, и меня чуть не стошнило от увиденного. На столе лежала мертвая кошка, неизвестный садист отрезал ей голову. Молли Пруэтт рыдала у рыжего, как его там, Уизли на груди. Кошка принадлежала ей. Животное нашли возле Большого зала в луже крови. МакГонагалл пыталась найти того, кто это сделал, опрашивая всех подряд. Я отвернулась и старалась глубоко дышать.
- Ты еще голодна?
- Издеваешься? - я мрачно сверкнула глазами на Поттера, которому было, похоже, все равно. По крайней мере, лицо у него было нормального цвета. - Пошли отсюда.
- Есть предположения, кто это сделал? - тихо спросила я, когда мы отошли от Большого зала на приличное расстояние.
- Да, я почти уверен, что знаю, кто это сделал. Ищи ту, которая имела повод мстить, - Джеймс улыбался, ожидая, пока до меня дойдет.
- Флора Розье?
- Молли прокляла ее так, что та два месяца ходила с прыщами. Прюэтт показалось, что Розье положила глаз на ее любимого Уизли. Вот и получила в ответ.
Я предпочла промолчать. Чистокровные, да и не только девочки, активно портили друг другу жизнь и лица с помощью магии. Не дай Мерлин, перейдешь дорогу такой фурии! В Хогвартсе это было обычным делом. Я старалась держаться от таких разборок подальше. У барсуков такого не было. Ну, своих не трогали, но лучше не терять осторожности. И заклятия для распознавания чар и всякой разной порчи я выучила назубок. Джеймс знал их много.
Глава 9
Первые дни марта были удивительно солнечными, хотя и холодными. Снег еще лежал на мерзлой земле монолитной плитой, но в воздухе чувствовалась весна. Я полюбила в одиночестве выходить во двор замка и сидеть, окутавшись согревающими чарами, на дальней скамейке, любоваться голубым-голубым весенним небом и думать. Мое одиночество часто нарушал Джеймс и изредка - Питер. У Поттера была весенняя депрессия, поэтому и так далеко не ангельский характер Джеймса испортился окончательно. Он взрывался по любому поводу, и дуэли стали для психованного друга отдушиной. Джеймс срывал злость на всех вокруг и, кажется, был готов убивать. И самое плохое, он был не один такой. Весна сорвала у чистокровных последние тормоза. Ледяной Люциус Малфой поругался с нашим Эриком, и в результате боя между ними пришлось восстанавливать часть коридора возле кабинета Маккошки. Слизерин и Хаффлпафф лишились сотни баллов. Думаете, это кого-то вразумило? Нет. Побоища продолжались. Сезонное обострение стало массовым, и даже спокойные барсуки сходили с ума на свой лад. Обычно безобидные вороны подорвали свою гостиную, варя какое-то запрещенное зелье класса Б по шкале опасности. Учителя хватались за головы, и даже директор, которого обычно веселили выходки учеников, потерял чувство юмора. Ни дня не проходило без происшествий. Измученная мадам Спраут на мой вопрос, надолго ли это, ответила, что обычно на несколько недель, потом все придет в норму. Она призналась, что так происходит каждый год. На закономерный вопрос почему, я получила лекцию об особенностях психики несовершеннолетних магов. У детей просто срывался контроль, и это было неизбежно до полного магического совершеннолетия.